The Lost One

Глава шестьдесят девятая. Сайлос: Обреченный

«You always did lack faith»
Niklaus Mikaelson

«Тебе всегда не хватало веры».
Никлаус Майклсон

Шабаш. Кто-то посмел организовать его, игнорируя предупреждения, разбросанные по всей линии побережья Средиземного моря, а Флоренция впитала кровь поклонников природы и магии, но не насытила его. Никогда не насытит, пока он не найдет подтверждение своей свободы, опровержение безумных россказней старикана, способного проникать в страшные тайны и определять судьбу, ломать жизни и указывать опасность. Проклятый шаман обрек его на пять с половиной веков терзаний и поисков.
Шабаш. В Париже.
Он разгрыз горло цыгану, откидывая его тело. Демон, искупавшийся в крови целого табора, поднял голову, присматриваясь к лидеру этой убегающей шайки странствующих магов. Цыганский барон был ранен в плечо и ногу, лишаясь возможности убежать от преследований этого монстра.
Он шел к нему расслабленно, не утруждаясь переступать через тела, а идя прямо по ним. Барон усмехнулся, направив в сторону противника заклинание. Тот согнулся на мгновение от боли, а потом подхватил кинжал у одно из трупов и всадил точно себе в руку, переключая болевой импульс на заживление своего тела.
Цыган усмехнулся:
- Наглый мальчишка, - сцепив зубы, когда вытащил обломок дерева из ноги. – Ты много знаешь о магии, не так ли?
Демон показал вампирские зубы, почти смеясь:
- Я знаю намного больше, чем вы можете себе представить, Себастьян, Рошель, - вампир наклонил голову к плечу. – Точнее, Сайлос.
Глаза Цыганского барона сверкнули, а его противник продолжил:
- Я слышал, что вас ждут на Шабаше, который вы посмели организовать, - демон засмеялся. – Мой братец жаждет обратить ваше тело в пепел. Не могу я лишить его этой сладкой мести... - он улыбнулся, склонившись над Себастьяном. – Как там говорится,... Именем Святой инквизиции ведьма должна быть предана огню.

Ноябрь 2013
Кол проклинал собственную беспомощность перед магией, усмехаясь про себя, что в этот раз Сайлос применил такое заклинание, которое Майклсон не успел прервать. Его внутренности сжались, раздавленные невидимыми руками, заставляя выплевывать свою кровь, пока «смертельное» поражение не лишило его сознания.
Когда он очнулся, терпя боль заживления, Селина спокойно беседовала со своим мужем, пока не дошла до самой важной, поворотной точки. Ведьмак был сражен поцелуем, как бы поэтично это ни было, Кол решился в тот момент. Святая Волчица рухнула рядом с мужем, отдавая свою жизнь, а Клаус тут же отдал приказ атаковать.
Промедление не захватило младшего Майклсона ни на мгновение. Первородный вампир переместился, оказываясь лицом к лицу с опешившим наследником Кетсии.
- Что ты делаешь, - старший брат опешил от наглости мальчишки с предначертанной судьбой, - Кол?
- Как всегда, Никки, я делаю то, что хочу, - младший Майклсон оглянулся на брата, усмехаясь. – И я не дам тебе лишить меня свободы.
Сайлос некоторое время смотрел на свою жену, а потом перевел взгляд на новоявленного защитника. Кол внимательно приглядывался к своим недавним соратникам, которые не понимали его поступка. Кроме одного гибрида, который напрягся от создавшейся ситуации.
- Что ты творишь, Кол? – сестричка рванулась вперед, но Стефан за плечо удержал ее от необдуманной атаки против брата.
- Мне жаль, Сес. Я не желаю смерти этому бренному телу, - пожал плечами Майклсон, словно в этом нет большого дела.
Алисия поджала губы, зная, что ей не хватит сил противостоять долгу крови и применить заклинание против Кола, а Виктор не предпринимал действий, но был готов броситься на нерадивого родственника. Аннет сидела на полу, не желая вмешиваться в эти разборки, но внимательно наблюдая.
Клаус взглянул на Кэролайн, словно спящая красавица в долгом и продолжительном сне, она замерла в его руках. Кол заметил долгий взгляд брата на свою ношу, отмечая:
- Она достаточно перенесла, Никлаус, - гибрид с непониманием отметил новое обращение. – Не стоит рисковать ей сейчас. Она ведь не часть нашей безумной семейки, не так ли?
Клаус принял слова брата, а потом позвал Стефана и попросил унести Форбс. Сальваторе кивнул, но оглянулся на Ребекку, которая отказалась покидать братьев ради защиты блондинки.
- Отойди с дороги, Кол, - произнес, наконец, гибрид, поднимая тяжелый взгляд на брата. – Ты не сможешь сражаться с нами всеми. Или хотя бы со мной.
- Вероятно, но это будет весело, - Майклсон пожал плечами, как Клаус резко бросился на него. Кол оскалился, удерживая удар, держа брата за плечи, не давая достать до сердца или шеи.
Младший знал, что гибрид сильнее, но не собирался сдаваться, тем более, у него было огромное преимущество: Клаус был его братом. И Кол всегда мог этим воспользоваться.

Начало XVI века
Клаус переступил порог своей комнаты, бросая взгляд на смиренную служанку, готовую к употреблению. Расслабленной походкой вампир приблизился к ней, недолго продляя ее жизнь – впиваясь в горло и иссушая ее за несколько минут. С некой чопорностью, присущей английским лордам, он отпустил тело, пальцем стирая кровь со своих губ и подбородка.
Теперь, когда свидетелей нет в этой комнате, вампир позволил себе обратить внимание на молодого человека, дожидающегося окончания трапезы.
- Все же какие-то манеры Элайджа смог тебе привить, лорд Никлаус, - ухмылка украсила черты кареглазого вампира.
Клаус не произнес что-то в ответ, хотя напоминание о старшем брате, вонзившем ему нож в спину и лишившего возможности снять проклятье матери, – едва не отбросило его маску спокойствия.
- Чем обязан твоему визиту, Кол? – перешел сразу к делу первородный, подходя к креслу и кладя руку на спинку, словно собираясь отодвинуть от огня. – Неужели тебе наскучила Шотландия?
- Забавная земля, но я был не там – ты это знаешь, - посмеялся младший брат.
- Конечно, ты избавлял земли итальянцев от ведьмовской поросли. Тебе еще не наскучил твой крестовый поход? Или назовем это делом Святой Инквизиции?
Кол закатил глаза.
- Разве мне не к лицу ряса*? Или стоило стать паломником со священным писанием? – произнося свою речь, первородный первый захохотал, запрокидывая голову. Клаус тяжело вздохнул, обходя кресло и прислоняясь к каминной полке.
- Слухи о демоне-охотнике на ведьм распространяются, Кол. Как долго ты будешь следовать бредням старого шамана?
- Бредни, - как эхо повторил вампир. – Думаешь, я настолько глуп, что не искал опровержения, доказательств этого абсурда, чтобы обратить их пыль?
Клаус опустил взгляд прежде, чем Кол прикрыл глаза, вспоминая:
- Все твердят одно и то же. Кровавый Валентин, его прислужники, маги связей, приспешники культов Кетсии и этого великого вурдалака, чье пришествие несомненно состоится! И Мироздание накинется на него, сживая со света, потому что нельзя иметь все сразу. И Сила остается. Энергия всегда остается, - Кол выплюнул последние слова, морщась. – И обреченному придется их принять.
- И что ты будешь делать, когда найдешь этого великого колдуна? Убьешь его и получишь силу?
Младший закрыл лицо рукой, засмеявшись:
- Тебе только власть и могущество подавай, Никки. Хотя... - смех резко исчез из голоса Кола. – Мы оба ищем нечто другое, не так ли? Нечто призрачное, пугающее и желаемое. Я проливаю кровь по всей Европе, а ты – втыкаешь кинжал в девушек, да и ищешь в вечности лицо своей первой любви. Бессмертие не изменило наше положение. И каждый раз я вспоминаю это, глядя тебе в лицо.
Клаус сложил руки на груди, наблюдая за тем, как Кол прошел к столу и налил себе в кубок вина и осушил его.
- Я устал возвращаться к тебе, Никлаус. Я устал быть привязанным к этой семье общим прошлым, единой вечностью... секретами. Я приехал, чтобы сообщить о том, что я ухожу. Не на год, не на пять лет, не на десять – на неопределенный, вечный срок.
- И ты пришел сообщить мне это? – Клаус приподнял брови. – Тебе нужно мое благословление на долгую дорогу? Почему? Найди своего старшего брата, Элайджу, ты всегда восхищался его... манерами.
Кол повторил жест брата, взмахнув ладонью, словно это пустяк.
- Не будь ворчливым стариканом, Никки. Ты – мой постоянный партнер в делах злобных и тайных, и это ты сделал меня вампиром. И... Это был ты, не так ли? – первородный развернулся на пятках, вцепившись взглядом в своего брата. – Ты убил нашу мать,... а Финн узнал об этом?
Клаус едва заметно поджал губы, но выдержал тяжелый, пытающий взгляд брата. Кол не смотрел на него с упреком или ненавистью, лишь с толикой усталости и принятия. А также искрой странной, пугающей благодарности.
- Почему ты вернулся к этому разговору?
Кол раскрыл руки, словно собираясь принять кого-то свои объятия и подчеркнул каждое слово:
- Я лишь решил последовать твоему примеру, Никки. И обрести ее, когда-нибудь. – Он усмехнулся, медленными шагами сокращая расстояние между ним и Клаусом. – И я верю, что ты тоже когда-нибудь найдешь, но даже если нет... - Кол пожал плечами, налепив на лицо известную ухмылку.
- Тебе следует знать и помнить. Ты не одинок, Ник. Мы с тобой – братья, пусть и не самая лучшая в мире пара родственников, но поистине отверженные от имени Майкла. Прощай, мой брат.
Клаус опустил взгляд, а когда поднял голову – никого не было в комнате. Этот мальчишка всегда жил по своим правилам, всегда творил, что хотел, не желая признавать авторитетов и своей судьбы.
- Надеюсь, что ты найдешь ее, Кол, - произнес шепотом первородный вампир, проклятый собственной матерью на существование с закованной истинной сущностью зверя внутри себя.

Ноябрь 2013
Клаус смотрел в темнеющие глаза своего брата, удерживая пальцы возле его горла. Глаза гибрида окрашивались в алый, и первородный перехватил руку Кола, выворачивая его. Кости хрустнули – младший потерял на мгновение концентрацию, вскрикнув, а потом откинул вторую руку Клауса и сделал выброс вперед ногой. Гибрид был отправлен в небольшой полет до ближайшей несущей стены.
- Не будь слабаком, Никки, - Кол вправил кости своей руки. – Единственный способ удержать меня от того, что я хочу – убить, хотя бы временно. Но кинжальчик с «прахом» Белого дуба ты не захватил?
- Зачем все это, Кол? – Ребекка вступила в разговор, не понимая причины этой драки и защиты ведьмака, который держал ее в плену и мучал. – Ты знаешь, что это единственный путь избавить этот мир от него! И освободить нашу семью от его паутины. Он веками следил за нами, разве ты не понимаешь? Из-за него я чуть не умерла!
Младший Майклсон фыркнул:
- О, разбитое сердечко, Бекки? Тебя никогда не терзало чувство вины за семью, когда ты бросалась в объятия мужчин, то охотника на вампиров, потом Себастьяна Рошеля, пришедшего по твою душу, а также за шкурой Никки.
Блондинка закрыла рот рукой, не сжимая зубы, пугаясь слов Кола.
- Я сжег твоего благоверного «муженька» на костре Святой Инквизиции и во имя Шабаша, чтобы избавить его от магии связей, так этот вурдалак впитал слишком много – благодаря твоей любви, L'ange déchu.
Аннет повернула голову, неуверенно взглянув на Клауса, а потом на недвижимого Сайлоса, чьи губы слегка изогнулись в ухмылке. Она вспомнила те времена, когда была в компании этих людей, их разговоры и сладкую лесть, и пугающие угрозы. Ребекка опустила взгляд, должно быть, также вернувшись в прошлое на мгновение – решила принцесса, поднимаясь на ноги.
- Тогда почему ты теперь противишься его смерти? – Виктор заговорил в первый раз, отчего Клаус отвернулся в сторону, но не вернул человеческий облик своему лицу. Кол хмыкнул, чувствуя раздражение из-за этой непонятной и обрывочной исповеди, как голос, ответил за него:
- Потому что моя смерть означает смерть его трепетно охраняемой, едва завоеванной свободы.
Сайлос перевернулся на спину, явно сбросив временный паралич, а потом сел, дотянувшись до тела своей жены и поправив локоны, чтобы открыть ее лицо. Вурдалак размял плечи, кинув своим врагам высокомерный взгляд, а потом снова посмотрел на Селину.
- Моя жена была права – Я ненасытен. Я жаден до силы, власти и совершенства, тщеславен... - Сайлос поднялся на ноги, усмехаясь. – Настоящий Дьявол. И я всю жизнь собирал по крупицам все, что вам даровано, для всех и во имя каждого греха.
Он напоминал уставшего странника, замедляющего свой путь перед оазисом.
- Ты помнишь, Никлаус, почему Себастьяна прозвали так? – вурдалак взглянул на бывшего друга. – Потому что меня боялись? Потому что я был колдуном? Потому что я вернул к жизни множество людей? Отнюдь.
Сайлос перевел взгляд на Ребекку.
- Это определение – звание Дьявола – легло в основу всего пугающего и непонятного, идущего в разрез с моралью, правдой, чувствами... Воплощение абсолютного зла. Идеальная темнота. Как же я устал, - Сайлос прошел до своего стола и оперся на столешницу. – Я собирал, забирал, связывал, развивал магию, законы чародейства, обучал и искал... И в итоге Магия отвергла меня. Сила, которую я не могу контролировать ни проклятьями, ни экспрессией, ни магией связей, ни с помощью волчьего сердца...
Кол не мог расслабиться, не зная, что задумал этот ведьмак. Он повернулся лицом к присутствующим, пожимая плечами:
- Я рискнул всем. И ничего не выиграл, друг мой, - Сайлос посмотрел на Клауса. – Такова эта русская рулетка – обратная сторона быть уникальным и единственным на этой планете. Сила не дается сильным и упертым, ее получают в обмен на разрушенную слабость. И я разрушил их все и научился контролировать. Время, пространство, разум и чувства... Вы – мои бессмертные дети, так или иначе, продолжаете жить.
Кристиан крепче сжал рукоять меча, заметив, что взгляд Сайлоса коснулся его.
- Алмаз. Adamas. Несокрушимый дар природных глубин. Я выбрал его, чтобы создать основу моей бессмертной оболочки, погрузил его в настойку маковых цветов, чтобы заблокировать и уберечь суть моего заклинания. Бессмертие – это остроугольный, многогранный кристалл, сверкающий на солнце всеми цветами радуги, привлекающий взгляд и желание им обладать, но как любая драгоценность – оно жадно.
Виктор глубоко вздохнул, словно понял, о чем говорит колдун.
- И требует от мира такого же сильного противовеса, - Сайлос вдруг улыбнулся Ребекке. – Любви. Дикая и необузданная связь, без начала и без конца. Чем не пара? Великая сила желает великую слабость. И способ всегда есть, - Ребекка затаила дыхание, потому что он смотрел прямо на нее целое мгновение, словно она увидела того цыганского барона, который дарил ей счастье. – Всегда есть способ обрести то, что желаешь.
- Ты решил утомить нас своими речами? – Кол сжал зубы, немного жалея о своем решении. Колдун усмехнулся.
- Ты не можешь даже выслушать мою предсмертную речь, наглый мальчишка? – в светло-зеленых глазах сверкнули брызги надсмешки. – Я давно хотел сказать, что впечатлен Шабашем, как единственным в мире событием, признающим отрицание того, кем были и кем мы стали.
Первородный вампир выдержал этот взгляд, а Сайлос продолжил:
- Но даже если возможно убежать от судьбы, от себя далеко не убежишь, Обреченный, - Кол вздрогнул от обращения. – Впустив в себя огонь, ты научишься им управлять. Я обещаю.
- К черту твои обещания, - огрызнулся Майклсон, но колдун вдруг обратился к своему невольному родственнику.
-Ты должен сделать это, Виктор. Это будет... - Сайлос усмехнулся. – справедливо.
- Ты смиряешься? – Клаус недоверчиво прищурился. – Ты, создатель бессмертия?
- Пугающе, правда, друг мой? – колдун смотрел прямо на Селину, но отвечал гибриду, внимательно следя за словами. – Каждый из нас задумывался о смерти в течение веков, в течение наблюдения за этими полноценными жизнями, которыми проживают люди... Устаешь от их мимолетного или полного счастья.
- Значит, ты устал и решил отбыть в мир иной? – Кол едва не плевался огнем от сознания проигрыша.
- Нет, - Сайлос покачал головой. – Я овладел всем, чем мог, в этом мире. Что меня ждет в мире завесы? Я ненасытен, - прошептал он себе, как взмахнул рукой, притягивая к себе клинок, сверкающий алмазной россыпью. Кристиан пытался удержать, но тщетно.
- Мне жаль, Первый из пяти, но твое предназначение не в том, чтобы пронзить мое сердце этим мечом.
- Неужели? – наследник ведьмы пытался сохранить лицо.
- Моя сестра никогда бы не создала моего убийцу. Она любила меня, - Сайлос оглядел меч, касаясь пальцами острия и тут же пуская кровь по ладони, а раны не заживали. – Она создала ключ к моей свободе. Прошу, Виктор, ты – единственный, кто заслуживаешь войти в легенды, как и твоя сестра.
Клаус нахмурился, а Алисия опустила вдруг руки, чувствуя снижение концентрации магии в воздухе. Кристиан сглотнул, не понимая, а Аннет поджала губы. Ребекка закрыла глаза, словно ей было невыносимо видеть разыгрывающуюся сцену. Кол попытался помешать, но гибрид тут же снес его к стене, не видя, как Виктор прошел вперед, обходя Селину и принимая меч из рук давнего противника.
- Ты наговорил столько всего, Сайлос, - произнес Вожак. – достаточно было бы просто сказать, что ты любишь ее.
Кол забился в какой-то истерике, пытаясь отцепить Клауса от себя.
- Волчье сердце, - вдруг проговорил вурдалак, протянув руку, и указал на грудь оборотня, - обречено быть связанным лишь один раз в жизни, какой бы долгой она ни была. Я получил его, - безумная улыбка легла на губы Сайлоса, как Виктор сделал выпад, пронзая бессмертное сердце алмазным мечом.
Колдун отшатнулся, кровь разрасталась пятном на его груди. Рухнув на колени, Сайлос выплюнул сгустки, пытаясь вдохнуть, как едва вынырнувший из глубин океана утопленник, а потом засмеялся болезненным смехом, оглянувшись на братьев Майклсон:
- Сила... всегда... остается... - прохрипел он, падая на бок и закрывая глаза, увидевшие перед собой светловолосое создание, признавшее его своим единственным. Своей семьей.
И в этот момент другая семья оказалась на распутье.
Они выиграли. И никто не чувствовал опьяняющее чувство победы.