The Lost One

Глава шестьдесят шестая. All Hail The King: Enough

"Young, old, dead, or alive,
witches are a pain in the ass».
Niklaus Mikaelson

«Молодые, старые, мертвые или живые
Ведьмы всегда занозы в заднице».
Никлаус Майклсон

Ядвига присматривалась и прислушивалась к своим предчувствиям, но они молчали, оставляя судьбу и ее подсказки на плечи всех присутствующих. Алисия хмурилась, что-то прошептав себе под нос, а потом громко сказала своим партнерам по колдовству:
- Девочка передает всю отдачу магии другим ведьмам, - ее голос дрогнул, как одна из девушек, следующей за Давиной, упала на колени, давясь водой и выкашливая ее из легких, словно тонула.
Кристиан присел около Аннет, которую скрутило заклинание, крепко вцепляясь в ее плечо и почти пропев ей в ухо. Вампирша глубоко вздохнула, расслабляясь, смаргивая слезы, выступившие из-за боли. Алисия сосредоточилась, подняв вперед ладони, и произнесла:
- Contraria contrariis curantur*, - и гром сотряс землю. Марсель приказал нападать, раздирая униженных и придавленных силой Сайлоса и Шабаша к земле. Вампиры начали с оборотней, как Кол первый смог избавиться от заклятья, с удовольствием вступая в бой.
Смеясь и облизываясь от крови, попадающей на него, младший Майклсон отрывал конечности врагам. Клаус и Элайджа были освобождены почти одновременно, но гибрид превосходил по скорости, прорываясь сквозь противников, собираясь покончить с этим, вырвав одно зазнавшееся сердце.
Льюис и остальные гибриды, лишившись троих своих сородичей, начали контратаку. Селина помогала Аннет охранять наследников Кетсии, которые сосредоточились на чтении заклинания против Давины и ее сил. Виктор до сих пор пользовался мечом Кристиана, следя за передвижениями сына.
Ребекка и Стефан помогли оборотням, попавшим под первый удар. Первородная оттеснила Сальваторе, защищая его, как одна из ведьм направила силу против них, но не успела закончить заклинание, как Кол рукой «отрубил» ей голову.
- Как же я ненавижу ведьм, - прошептал злобно Майклсон, улыбнувшись сестре и поворачиваясь к основному действу.
Дождь лил, словно повторяя своего августовского предвестника. Давина защищала Марселя, не давая к нему приблизиться, и положила уже десять вампиров и несколько оборотней, «раздавливая» их сердца силой мысли и магии.
Кровью умывались улицы французского квартала, скрываемые потоком дождя и колдовства. Юная девушка могла держать оборону бесконечно, как направила свой взгляд против Клауса. Первородный гибрид резко остановился, с трудом разжимая пальцы, в которых покоилось сердце одного из врагов. Алисия вскрикнула, когда Никлауса словно поманили вперед, крепко держа его за шею словно невидимой рукой.
Кристиан переглянулся с Ядвигой, и пророчица повернулась к Аннет. Вампирша подхватила ведьму, перенося ее к другой части боевой арены. Селина присела, почувствовав вибрацию по земле, и оглянулась на вурдалака:
- Огонь, - прошептала волчица, как из крошившегося под ногами асфальта поднялась горячая лава, вспыхивающая огненной плетью, захватывая всех. Кристиан видел, как осела защитница первородных, едва справляясь с двойной нагрузкой. Выругавшись, наследник Кетсии подлетел к Раганович, сгребая ее в охапку, презирая кровь, текущую у нее из носа от переизбытка заклинаний.
- Отпусти их, - проговорил он, на удивление мягко сжимая ее плечи. Алисия сверкнула глазами, но не теряла из виду продолжающуюся бойню против врагов и природно-магических сил равновесия, раздающим призы в виде ударов всех стихий, известных людям.
- Алиция! – злобно крикнул Кристиан, а потом возвел глаза к льющему бесконечные пресные слезы. Глубоко вздохнув, ведьмак приготовился, как резко вскинул руку и ударил Раганович по лицу, сбивая с ног.
Ведьма рухнула на колени, и Первородные заметно вздрогнули, чувствуя заклинания Давины и оседая на землю. Ребекка вскрикнула – огонь коснулся ее одежды, вспыхивая мгновенно. Элайджа хотел помочь сестре, но магия лишила его сил. Кол, морщась от боли, нашел глазами недавно использованный любимым папочкой клинок.
Марсель усмехнулся, видя, как вновь его враги полегли перед ним, а его создатель оказался на коленях, во власти магии павший король.
Ядвига закрыла глаза, смиряясь с тем, что знает и что видела, а Алисия, оставаясь на земле, пыталась найти глазами Кристиана.
- Ты не сможешь поставить меня на колени вновь, Клаус Майклсон, - произнес Джерар, а Давина усилила хватку, но первородный гибрид лишь поморщился, его глаза изменились.
Дотягиваясь до меча, младший Майклсон не был уверен, что ему хватит силы воли против этой боли, но надавил ладонями на лезвие, проломив его. Кровь окрасила его глаза черным цветом, и Кол метнул осколок меча, попав точно в цель – в спину застывшему от заклинания Клаусу.
Гибрид вздрогнул всем телом, прислушиваясь к этой боли, как раздался хлопок. И дождь прекратился, огонь обратился застывшей магмой, а ветер замер в смертной тишине.
Раздавался лишь напев, короткий и невнятный, успокаивающий, словно колыбельная. Колыбельная волчонку, которую пела Кетсия своему брату.
Кристиан шел между сгорбившимся и ослабевшими вампирами, оборотнями и гибридами, оказываясь точно между Алисией и Ядвигой, но выступая вперед, образуя до боли всем знакомый и простой символ.
Треугольник.
Наследники Кетсии работали вместе, и Берд явно руководил этим трио. Первый из пяти оказался позади Клауса, напевая и напевая мелодию, как Давина испуганно посмотрела на Джерара, и ее тело конвульсивно дрогнуло.
Все сторонники Марселя почувствовали на себе силы девочки. Ведьма пыталась совладать со своей магией, но зашлась в кашле, выплевывая грязь и воду, падая вперед.
Кристиан прекратил напевать, смотря светло-карими, немного солнечными глазами на бедную девочку, но без капли жалости или сочувствия.
- Подавление, - объяснил он ей, видя мольбу и вопрос в ее глазах. – Я подавил все твои заклинания, и твоя магия вернулась к тебе.
Давина сжалась, дыша очень часто, но не собиралась сдаваться, и вновь посмотрела на первородного гибрида, который склонил голову к земле, опираясь перед собой на руки – как зверь. Его глаза горели кровью, а клыки зияли из приоткрытого рта. Мгновение и сердце девочки покоилось в руках Клауса.
Ведьма расширила глаза, ее голова откинулась назад, и она рухнула тряпичной куклой на землю. Бесполезный сосуд для магии. Ядвига отвела взгляд от этой картины, а Алисия устало склонилась, касаясь лбом мокрого испорченного асфальта. Кристиан выдохнул, как подкошенный падая прямо на руки подоспевшей Аннет.
Вампирша обняла за плечи Берда, опускаясь на колени. Колдун потерял сознание, а принцесса склонилась к его лицу, слизнув капли крови с его губ – он прокусил ее во время заклинания.
Приспешники Марселя беспощадно были догнаны и уничтожены гибридами Клауса, а сам первородный медленно повернулся к своему созданию. Джерар сохранял присутствие духа, но страх покоился в его черных глазах.
- Где Сайлос? – Спросил гибрид, наступая мягко, как хищник, крадущийся в ночи. Марсель поморщился, не отвечая, а Клаус подскочил, врываясь пальцами в грудную клетку вампира, сжимая его сердце.
- Где. Сайлос? – Заглядывая в глаза Джерара, Майклсон принуждал его к ответу, но Марсель качал головой, понятия не имея о том, где и зачем сейчас Сайлос. Ни одно воспоминание, ни одно слово не воскресало в голове вампира.
Клаус надавил на грудную клетку, и Марсель поперхнулся кровью, падая на колени. Гибрид склонился к нему, шепча свой вопрос ему на ухо.
- Где Кэ-ро-лайн, Марселиус? – Голос Никлауса словно пропел оба имени, но с разными оттенками – отчужденность и презрение.
- Я не знаю, - проговорил вампир, отчего гибрид цокнул языком, и прежде, чем Элайджа остановил его, вырвал сердце у лже-принца Нового Орлеана.
Мир в тот момент, словно замер, показывая в замедленной съемке, как из разжатых пальцев выпало сердце, прокатившись по искореженной земле, умытой водой, кровью врагов и друзей.
Клаус прикрыл глаза, устало ухмыльнувшись, к нему подошел Виктор, испачканный в крови, он поднял руку, но не решился тронуть сына за плечо, и тихо произнес:
- All Hail The King**.
Гибрид взглянул на родного в отца со стертой улыбкой, словно заглядывая в тайные помыслы этого невозможного Волка, но не успел что-то сказать, как раздался голос Элайджи:
- Это еще не конец.
- Именно, - усмехнулся Клаус. – Этого не достаточно.

***