The Lost One

Глава сорок пятая. Никлаус: Глаза Зверя

The one thing stronger than
your craving for blood is
Your love for this one girl
Niklaus Mikaelson

«Единственная вещь,
которая сильнее твоей жажды крови,
это любовь к этой единственной девушке».
Никлаус Майклсон

Кэролайн шла одна, опаздывая, потому что избегала общества проницательной и соединенной с ней Селины. Волчица права, Форбс чувствовала ее нутром, ее некое торжество, ожидание, тревогу и силу. Чистая, как родниковая вода, неутомимая, как жар в пустыне – сила природного дара для этой земли – верный охранник законов природы и дитя их прихоти – Белая Волчица.
Перешагнув через поваленное дерево, вампирша услышала приближающиеся шаги, но не обернулась.
- Хм... - раздалось тихое одобрение или понимание рядом с вампиршей. – Она действительно вас связала, крепко. Тебя это не пугает?
Кристиан Берд, неся небольшую охапку хвороста, выразительно посмотрел на Кэролайн, но девушка отказалась играть по его правилам и промолчала. Колдун шел с ней в ногу, как резко остановился, разворачиваясь перед ней и преграждая путь.
- Кэрри, ты не боишься потеряться? – Спросил он, склоняясь к Форбс, говоря тише с каждым словом. – Святая Волчица сильнее тебя, ее дух, чувства и желания подавят тебя, а твои глаза вспыхнут бледным цветом луны вновь.
Вампирша сощурилась, словно ехидно подчеркивая:
- Как же глубока твоя одержимость мной, Лукас, - цокнув языком, Кэролайн также тихо добавила. – Ты знаешь все на свете или только я – объект твоих воздыханий? - Ее рука скользнула по мягкой ткани его вельветого пиджака.
Кристиан хмыкнул, а потом рассмеялся, но Форбс безразлично оценила его попытку уйти от прямого ответа, как он аккуратно оторвал ее ладонь от себя, на мгновение, заглядываясь на символ своей прародительницы.
- Или только твой Король, которого ты ждешь? Или не ждешь? – Колдун сверкнул глазами, отходя и направляясь дальше, к опушке, где, согласно воспоминаниям первородной семьи, стоял Белый Дуб.
Когда Кэролайн пришла к месту проведения очередного магического обряда, Кол уже сидел на каком-то бревне, перебирая в руках засохшие травинки. Форбс не говорила с ним с того момента, как узнала о его происхождении или предназначении. Младший Майклсон коварно улыбнулся ей, заметив ее приближение, но в его глазах была закована опасность.
Раздалось отчетливое рычание, и вампиры почувствовали приближение давних врагов. Стая держалась рядом, готовая напасть, когда их вожак будет в безопасности.
Площадка была ограждена факелами, воткнутыми в землю. Алисия показывала Ребекке и Стефану, как следует раскладывать ветки, словно делая панно во имя природы. Кристиан добавил последний штрих, символ был создан: звезда, вписанная в круг, прямо на том месте, где когда-то росло дерево, способное убить первородного вампира. Элайджа стоял рядом с Аннэт, которая тихо напевала знакомую мелодию.
Волк с красно-желтыми глазами недовольно фыркал, окруженный своими родственниками. Белая Волчица сияла своей шкурой в темноте этой безлунной ночи, а Виктор держал цепь, которая была обмотана вокруг зверя, который жадно втянул знакомый запах. Кэролайн пробрал озноб, когда она заметила его пристальное наблюдение, но к ней подошла Кэтрин, которой внушили оставаться рядом с Элайджей (Первородный ловко ушел от обещаний, попросив Стефана об услуге). Надя предпочла остаться в особняке, подальше от таких сильных магических ритуалов.
- А как давно ты и... этот предатель Сальваторе такие? – Прямо спросила девушка, чувствуя себя кроликом в объятьях удава. Форбс хмыкнула, покачав головой.
- Я не так давно, - вздохнула Кэролайн, засунув руки в карманы куртки. – Стефан более ста пятидесяти лет, я думаю.
- Вау, - протянула Кэт, кусая нижнюю губу. – Просто прекрасно. И как я могла не заметить!? Вы просто идеальные лгуны! И кто сделал тебя такой?
Кэролайн почувствовала некую иронию в том, что мисс Пирс интересовалась этим, но тут же сбросила эти эмоции.
- Одна стерва использовала меня в своих целях, - усмехнулась Форбс. Кэтрин недоверчиво прищурилась:
- Полагаю, что твой ... волк, - с трудом произнесла Петрова, словно опасаясь за свой рассудок, – спас тебя, и вы уехали вместе в закат!
- Оу, Китти-Кэт, - Кол нарисовался рядом с девушками. – Все было куда прозаичнее! Если я правильно помню, то Кэрри принадлежала другому волку, а братец быстро выдворил его из города, начав обхаживать эту неприступную красотку.
Кэтрин сделала шаг вбок, чтобы отдалиться от Кола, а Кэролайн наблюдала за тем, как подошедшая с последними необходимыми вещами Ядвига протянула пузырьки с кровью своим очень дальним родственникам. Аннэт присела на бревно, где недавно отдыхал младший Майклсон, без интереса рассматривая свои ногти.
- Он рисовал ее ночами, просил о встречах, одаривал комплиментами и подарками, но, когда программа минимум была выполнена, - пф... - Кол сделал характерное движение, словно изображая взрыв и жалкое завершение махинаций Клауса. – Ничего не сработало.
- Но что-то, похоже, удалось, раз Кэролайн умудрилась влюбиться в зверя, - поморщилась Кэтрин, тут же одергивая себя: вампиры также не были людьми. Форбс покосилась на нее, когда услышала про любовь, а Майклсон кивнул:
- Манипуляторские игры всегда ему удаются! – Ехидство белыми нитками вышивкой легло на тень его воспоминаний. – Все подчиняется его правилам. Все подчиняются его правилам. И только он нарушает их.
Кэролайн бросила взгляд на младшего Майклсона, а Кэтрин отступила назад, не чувствуя себя в безопасности. Элайджа оказался позади Петровой, мягко отводя ее подальше от символа, к которому приблизились колдун и ведьмы.
Трое наследников встали по кругу, а Виктор повел Никлауса (вернее, потащил) к символу. Селина держалась около племянника, периодически огрызаясь на волка, упиравшегося и жаждавшего разорвать своих пленителей. В какой-то момент Клаус вцепился в заднюю лапу волчицы, но тут же получил от Виктора. В следующий момент раздался оглушительный вой, а стая появилась, сияя ядовитыми глазами.
Кэролайн напряглась, несмотря на магическую защиту от вторжения чужих. Кэтрин обняла себя, не зная, куда деваться, но невольно проникаясь этим миром.
- Начинается, - с предвкушением сказал Кол.
Кристиан, Алисия и Ядвига подняли небольшие колбы со смесью их крови и некоторых ингредиентов, укрепивших их родственную связь. Берд насмешливо поднял пробирку, словно молча сказал тост, и они, одновременно, осушили свои «бокалы».
Раганович прикрыла глаза, а ее руки покрылись знакомым сиянием синего пламени, который она тут же погасила. Ядвига сжала пальцы в кулаки, чувствуя жжение по контурам рун, украшавших ее предплечья. Кристиан сложил пальцы в кулак и приложил к ключице с левой стороны от сердца. Они синхронно выдохнули, садясь на колени перед разложенным хворостом, а Виктор завел волка в центр фигуры. Селина перетаптывалась на месте, равномерно размахивая хвостом.
Алисия прошептала заклинание, позволяя Вожаку отпустить Клауса и, одновременно, запирая гибрида. Тем временем, Кристиан взял небольшое полено, поставив плотную ветку перпендикулярно, и преступил к древнему способу создания огня – трением. Ребекка сложила руки на груди, недовольно фыркнув:
- Других способов зажечь этот костер нет? Магией, например?
Берд проигнорировал ее слова, а ведьмы были сосредоточены на удержании озлобленного волка. Вместо них ответил Кол:
- Языческие ритуалы всегда чтили огонь, но не каждое пламя священно. – Белая Волчица повернула морду в сторону Майклсона. – Самым страшным и лживым считается огонь, вспыхнувший от молнии. Его не позволялось тушить водой, чтобы не превратить ее яд. Менее опасным и куда более надежным является высеченным огнивом, спичками или от Солнца, но «чистым» огнем всегда будет природный дар, вспыхивающий при соприкосновении двух кусков дерева, вытертый с коры деревьев. Это живой, свободный огонь.
Кристиан не заставил себя долго ждать, и яркая искра коснулась хвороста, взявшись своими огненными «когтистыми» лапами за дерево. Поднявшись на ноги, колдун сложил руки перед собой и начал напевать заклинание, которое подхватили его «сестры». Огонь рывками распространялся по символу, а рычание волка зазвучало отчаянно, как раздался вой, стена пламени уже отдалила Вожака от стаи, подходившей все ближе к ним, но волки не могли проникнуть за ограждение.
Ребекка тревожно оглянулась на стаю, завывшую в унисон Клаусу, но Стефан взял ее руку. Блондинка коротко улыбнулась, как поняла:
- Вулканалия. Он выбрал праздник в честь Бога Огня.
- Именно, - Кол расслышал сестру, вызывая взгляд Кэролайн и Элайджи на себя. – Сайлос подсказал нам, как его уничтожат и как его спасти всего лишь историей о падшем боге.
- Что ты имеешь в виду? – Форбс нахмурилась, потеряв нить рассуждений. Майклсон хмыкнул, мельком взглянув на свою руку.
- Он ведет свою игру, используя всех нас, Кэрри. Поэтому он воскресил Эстер и Майкла. Поэтому он назвал Шабаш Вулканалией. Поэтому он ловко выгнал нас из Нового Орлеана, позволяя вернуться на родину. И из-за этой игры мой братец решил отрастить хвост и покрыться шерстью...
Кэролайн хотела еще что-то спросить, но раздался протяжный вой, прерываемый треском хвороста и «пением» колдуна и ведьм. Клаус завыл, оглушая всех и призвав свою стаю к бою.
Волки зарычали и стали бросаться на барьер, пытаясь разгрызть факелы, связывающие бесцветную стену, не пускающую их на помощь. Кристиан прекратил читать заклинание, оглядев своих сестер:
- Провидение, - произнес он, а Ядвига прошла вперед, протянув руки прямо в огонь, избегая острых языков пламени и руководя им, словно дирижер – оркестром.
- Покровительство, - сказала Алисия синхронно с Кристианом, и из ее пальцев выскользнул синий огонь, тут же вступивший в насмешливый бой со своим собратом, но внезапно зеленовато-голубое пламя контуром окружило красные языки живого огня, помогая ему расти. Клаус болезненно завыл, его шерсть вспыхнула, словно спичка.
Селина тихо зарычала, а Виктор хмуро наблюдал сквозь огненную стену, несмотря на слезившиеся от яркости глаза. Кэтрин отвернулась, сдержавшись от возгласа: они заживо сжигали волка, когда его сородичи были поблизости и явно хотели разодрать убийц. Майклсоны стойко наблюдали за махинациями, но Ребекка с ужасом слушала боль волка.
- Подавление, - прошептал Кристиан, и возвел обе руки вверх, поднимая огонь на добрые пять метров, когда Ядвига направила языки пламени в единый кокон, словно цветок закрывался на ночь, скрываясь за лепестками и поглощая Клауса в огненном аду, а потом колдун резко развел руки в стороны. И тьма проглотила огонь, уничтожая свет без остатка, оставляя тишину и приглушенный запах пепла.
Безлунное небо сияло чернотой. Вампиры, ослепленные вспышкой, унесшей остатки огня, застыли, не слыша рычания волков. Кэтрин учащенно дышала, приглядываясь в ночи. Алисия рухнула на землю, как подкошенная, пытаясь совладать со своим дыханием. Ядвига устало выпрямилась, а Кристиан осел на землю, стирая со лба пот.
Кол пригляделся к месту, где недавно полыхал огонь. В дыме и оседавшем пепле не было признаков жизни. Ребекка всхлипнула, закрывая рот руками, почти падая на колени, как Стефан подхватил ее, позволяя прижаться к его груди. Элайджа поджал губы, сжимая пальцы в кулак.
Кэролайн медленно начала приближаться к месту сожжения, приглядываясь с каждым шагом, несмотря на то, как застилал дым ее глаза. Она была спокойна, словно ожидала такого поворота событий, но наступив на ветки, привлекла к себе внимание раздавшимся треском.
Тихое и грудное рычание сопроводилось резким движением. В серебряном прахе веток и стволов, погибших от живого огня, шевельнулся кто-то. Приподнимаясь над землей, покрытый серым пеплом, он оставался на четвереньках, опираясь перед собой двумя руками, опустив голову.
- Клаус, - прошептала Форбс, ее рука потянулась к губам, которые произнесли его имя. Мужчина напрягся, судорога прошла по мышцам его плеч и предплечий. Отросшие волосы покрыли его лоб, когда он медленно поднял голову и увидел ее.
А Кэролайн резко выдохнула, столкнувшись взглядом с глазами зверя, отливавшими оранжевым пламенем жажды убийства с блеском алой крови. Ее крови.
И зверь кинулся на нее, намереваясь покончить со своей добычей раз и навсегда.