The Lost One

Глава тридцать седьмая. Кровные узы: Вожак

«So Klaus' real father was from a werewolf bloodline?»
Elena Gilbert

«То есть настоящий отец Клауса был оборотнем?»
Елена Гилберт

Ноябрь 2013
Аннэт сидела на кухне на высоком табурете, потягивая вино из бокала, стараясь слиться с интерьером, потому что до нее донося разговор на повышенных тонах брата и сестры, а также громких звуков передвижения мебели и распахивания дверей: кажется, Кол что-то искал. Принцесса хмыкнула, не собираясь присоединяться к этой шумной и бедовой компании. Она выполнила свою задачу: позвонила ему. Правда, он не взял трубку, но голосовое сообщение Аннэт оставила. Ее телефон засветился, робко зазвучав, а принцесса ухмыльнулась.
- Приятно узнать, что я тебе не безразлична, - француженка с удовольствием продемонстрировала свой акцент, прижав к уху сотовый. Раздался смешок, а потом собеседник мягко отозвался:
- Энни, меня радуют последние новости, полагаю, что второй ведьме первородных уже сообщили о «счастливом воссоединении» влюбленных?
- Не сомневаюсь, что она поспешит предсказать очередное их расставание, - хмыкнула Аннэт. – Старая дева видела слишком много судеб, верная прислужница прозябает в магической коме, а ты уехал по делам в Большое яблоко.
- Я иду по следу.
- Ар-р, - соблазнительно прорычала как тигрица Луиза-Анна. – Охотничьи инстинкты, Кристиан?
- Или обманутое самолюбие, - неопределенно проговорил мужчина, как послышался резкий звук хлопка – дверь захлопнулась или ударилась о стену по ту сторону провода. – Я приеду послезавтра. Мы проведем ритуал в ночь новой луны после кольцевого солнечного затмения, почтим двойственность его природы.
- Что насчет ведьмы-овоща?
Кристиан некоторое время молчал и неопределенно ответил:
- Кто знает, что преподнесут солнечные кольца. Мне пора, Аннэт. Не допусти, чтобы наше волчье сокровище сбежало обратно в леса.
- Буду беречь как зеницу ока, - ехидно пообещала вампирша и услышала призывное рычание верной стаи, вожака которой скрыли в темницах дома Майклсонов под неусыпным бдением его родной семьи.

***
Кэролайн открыла глаза и увидела Селину, сидевшую около ее кровати с манускриптами и огромной книгой Алисии. С корешка свисали перья, символизирующие членов семьи первородных, количество которых увеличилось еще на два. Святая волчица выглядела удивительно спокойно, изучая материалы, водя пальцем по рунам и символам, неслышно шепча читаемые заклинания.
Была ли она ведьмой? Нет. Форбс точно знала это, побывав в ее шкуре и получив ее воспоминания. Ее гонения и восхваление, идолопоклонство и безграничную любовь к природе и своему младшему брату, ради которого она «продалась» Сайлосу.
- Ты чувствуешь себя просто отлично, - утвердительно сказала волчица, поднимая свои бледно-голубые глаза на вампиршу. Кэролайн пригляделась к ее наряду, отмечая современность и, одновременно, старомодность. Длинная юбка и топ, а руки скрывала кривого покроя кофта. На шее покоилась нить из сушеных ягод рябины, а волосы, по-прежнему, были собраны ветками.
- Как ты...
- Спасла тебя? – закончила вопрос за нее Селина, захлопывая книгу с легким стуком. – Ты не могла выжить, пролежав сутки в окружении стаи волков-оборотней, отравленная и истекающая кровью. Не выжила бы в одиночку. Твое тело отказывалось лечиться, слишком поздно было для целебной крови моего племянника, помогавшей вырабатывать ... антитела, - она произнесла последнее слово неуверенно, словно вспоминая, что означает оно. - Я прибегла к хитрости. И теперь мы с тобой едины, Каролина.
Форбс сглотнула и опустила взгляд, садясь на кровати. Волчица мягко улыбнулась:
- Ты питаешь меня, а я – тебя. Я – оборотень, мне не страшен яд. Мы словно сиамские близнецы, - привела странный пример Селина, вновь удивляя современными знаниями вампиршу, – отражаем и используем друг друга. Когда ты достаточно окрепнешь, а мы вернем Никлауса, его кровь ускорит процесс заживления.
Кэролайн смерила взглядом волчица, уточняя:
- Если ты умрешь – умру я, в связке с тобой?
- Зачем такие крайности, - покачала головой Селина. – Если человеку отсекут руку, то он будет калекой, но выживет, если будет стремиться к этому. Если захочет жить.
- Ты говоришь не как рожденная много веков назад, - заметила Кэролайн, собираясь перевести тему. Святая волчица коротко улыбнулась:
- Ты вновь смотришь на меня, как на приведение. Ты же знала, что я жива, Каролина. Ты видела меня в ночь Вулканалии. Я знаю, кто ты, и я познала глубину твоей души и чистоту твоего сердца.
Форбс хмыкнула, ничему не удивляясь в отношении Святой Волчицы. Селина немного откинулась назад:
- Как жалко ты теперь выглядишь, Каролина, но я понимаю тебя.
Кэролайн безразлично вздохнула и отвела взгляд: как будто мало народу пыталось вправить ей мозги.
- В этих прекрасных видениях ты чувствовала открытость и правильность, потому что ничто так не помогает обрести себя, как диалог с собой, - Селина говорила вкрадчиво, иногда растягивая слова. – Наверное, ты хотела там остаться намного сильнее, чем позволяешь себе осознать.
Вампирша медленно подняла на нее глаза цвета металлической синевы из-за того пугающего ощущения, что кто-то выворачивает наизнанку известные истины. Святая Волчица смотрела прямо на девушку, которую привязала к своему племяннику, чтобы спасти.
- Но я понимаю, - светлые «лунные» глаза мягко оглядели безэмоциональное лицо Форбс. – С самого начала твоей короткой, но насыщенной жизни ты боролась за место под солнцем, вырывая лучший кусок с победным кличем, но это не делало тебя счастливой. Твоя человеческая жизнь была наполнена разочарованием в себе, ненавистью к тому, кто ты, и молчаливой болью в темной комнате.
Кэролайн свела руки вместе, словно находясь под гипнозом волчицы. Селина провела пальцем по нижней губе, словно задумавшись, а потом проговорила:
- Вампиризм сделал тебя той, кем ты хотела стать, но не сразу. Тебе пришлось снова доказывать, что ты достойна внимания, поддержки и любви. С первой минуты твоего превращения: когда этот голубоглазый брюнет держал кол наготове, а твоя подруга-ведьма была готова сжечь тебя на очищающем костре; твои родители увидели в тебя монстра, твой молодой человек бросил тебя из-за твоих клыков, а твоя первая любовь... Второй Сальваторе помог тебе, но в итоге...
Форбс сглотнула, догадываясь, что сейчас произнесет волчица:
- Единственным, кто, наконец-то, произнес вслух желанные слова, с первого взгляда определяя, что за прекрасное создание он встретил, оказался мой племянник. И пусть это смущало и злило тебя, ты была польщена и довольна таким поворотом: сказка о темном рыцаре.
- Прекрати, Селина, - произнесла Кэролайн, словно уставая от этого анализа. – Стефан уже написал целую поэму про нас. Сухой пересказ с ярлыком понимания – просто мыльный пузырь.
Жрица красных ягод утвердительно кивнула, абсолютно соглашаясь, а потом немного склонилась вперед, приглушая свой голос:
- Это пугает, - ее глаза, словно сияли в дневном свете. - Видеть того, кем был в течение нескольких часов, знать то, как он думает, что было в его жизни, все его тайные желания и мысли.
Кэролайн сощурила взгляд, ехидно подчеркивая:
- Не все, Святая Волчица! Ты спрятала самое важное, что я могла бы...
- Могла бы использовать в отношениях с Никлаусом? – перебила Селина. – Мой младший брат – единственная семья, что у меня есть, Каролина. Я защищала его от Сайлоса, одного из могущественных ведьмаков на этой земле, способного проникать в мысли.
Форбс увидела, какими резкими стали черты жрицы. Она словно превратилась в мать-волчицу, которая разгрызет любого, кто подступится к ее детенышам.
Раздался грохот, а потом голос Ребекки яростно выговорил своему брату все, что она думает, припечатывая красочными эпитетами. Разгром продолжался, и Кэролайн, не медля и не обращая внимания на свою потрепанную одежду, вышла в коридор и прошла немного вперед. Едва успев дойти до двери комнаты гибрида, вампирша отскочила от урагана в лице Кола, который разнес спальню брата и направился на первый этаж.
Ребекка вылетела за ним, крепко держа при себе стопку каких-то бумаг, выглядывающих из-за кожаной «сумки-конверта». Первородная заметила Кэролайн, замершую от увиденного, и остановилась:
- Ты очнулась, - проговорила Майклсон, и Форбс могла поспорить, что заметила сдержанные слезы в глазах вампирши. – Я рада. Ты лучше себя чувствуешь? ...
Очередной скрежет и скрип с нижнего этажа сорвали с места Бекку, которая даже не дождалась ответа на свой вопрос. Кэролайн не уловила момент, когда первородная исчезла, спускаясь за братом. Оглянувшись, Форбс встретилась глазами с Селиной, которая медленно направилась на первый этаж. Кэролайн последовала за ней, прислушиваясь к громким голосам.
- Прекрати, Кол! Что ты ищешь? – Пыталась остановить неугомонного Майклсона сестра, но младший представитель семьи носился по мастерской Никлауса, раскидывая вещи, вытаскивая ящики и грубо откидывая полотна.
- Он должен был сохранить ее на видном месте. Коллекционер чертов, - шипел на невидимого врага Кол, скинув со стола набор кистей.
- О чем ты? – Ребекка искренне не понимала этот гнев и странное поведение вампира, который буквально вчера угрожал волку в камере из-за каких-то бумаг, которые припрятал Клаус. Кол резко развернулся к сестре, не замечая появившихся Кэролайн и Селину.
- О том, что Никлаус в очередной раз решил все за всех, умело манипулируя и скрывая правду! Он знал! – Майклсон яростно жестикулировал.
- Что он знал?! – Ребекка слышала этот ответ уже в который раз, не понимая, что так вывело из себя Кола.
- Что его обратят в Волка, - слегка резкий, но приятно ласкающий мужской голос спокойно ответил на вопрос. Кэролайн резко повернулась, едва не ударяясь об отца Клауса, и резко отпрыгнула назад, позволяя ему пройти в комнату.
Селина следовала за братом, пока он медленно поднимал раскиданные эскизы и картины, пытаясь создать какой-то вид порядка. Ребекка облизала губы, крепко сжимая пальцы на странном свертке.
- Что ты имеешь в виду? – Решила уточнить Майклсон, пока ее брат находился в стадии «отрицания действительности», бессмысленно листая какие-то поднятые с пола бумаги. – Как он мог знать план Эстер?
- Думаю, что один из наследников Кетсии видит сквозь время и рассказала ему, - продолжил волк. – Или мой сын умнее вас всех вместе взятых.
- Давай отложим момент отцовской гордости, Виктор, - Кол откинул листы, прямо смотря в его глаза, которые унаследовал Клаус. – Этот мерзавец-ходячий-зверинец не дал нам шанса помочь ему! Я надеру ему задницу за то, что он решил попрыгать в волчьей шкуре, а потом найду эту проклятую... И кто присматривает за ним в подвале?
- Стефан, - проговорила Ребекка. – Он пошел вниз, чтобы сменить Виктора после трех суток его вахты.
Кол закатил глаза, вскидывая руки:
- С меня хватит этой семейной кооперации. Я выхожу из игры, - Майклсон обогнул присутствующих, не давая Ребекке схватить его за руку. Сестра не отставала от него, оставляя Селину, Виктора и Кэролайн одних в разгромленной мастерской.
Форбс равнодушно подняла пару рисунков, видя свое изображение, и прошла до стола, чтобы кинуть их в усохшую стопку, словно ворох газет.
- Я рад, что ты выкарабкалась, девочка, - Волк впервые обратился к Кэролайн. Девушка повернулась к нему, невольно замечая, что от этого человека унаследовал Клаус. - Ты действительно сильная и прекрасная молодая женщина.
- Вы не знаете меня, - нахмурилась Форбс, складывая руки на груди. Селина незаметно исчезла, словно ее и не было в комнате. Виктор мягко улыбнулся:
- Это проблема времени, а не желания, Каролина. Ты спасла моего сына, я в долгу у тебя.
Вампирша хмыкнула:
- Вы не знаете и Никлауса. Откуда эти родительские чувства?
Виктор сложил руки за спиной, делая пару шагов вперед, напоминая этим движением своего сына. Кэролайн оглядела его снова, теряя понимание того, что за человек перед ней.
- Волки живут в стае, а моя стая – моя семья. Я чувствую кровную связь с этим диким и одиноким волком со своей собственной армией. Мы не можем без семьи, это убивает нас.
Форбс опустила взгляд, завидев знакомую цепочку из деревянных бусин, словно вспоминая что-то, но у нее вырвался смешок:
- Твой сын не образец хорошего поведения, порой, он просто дьявол в умелой маскировке.
Виктор не отреагировал на подобное заявление, смотря прямо на Кэролайн, немного ее смущая.
- Это должно изменить то, что я чувствую и думаю о Никлаусе? – Волк развел руки, словно делая какой-то вывод. – Это существо, дьявол, бывший ангелом, Люцифер, верно? – Кэролайн кивнула, а Виктор продолжил:
- Будь Никлаус этим самым Люцифером – это ничего бы не изменило. Он – мой единственный ребенок, и я приму его сторону несмотря ни на что и уничтожу любую угрозу, которая нависнет над ним.
В один момент этот человек перебил Майкла по всем статьям в отношении к собственному сыну, и, казалось, что подобное не может быть реальным – совершенство семейных уз, но в сине-зеленных глазах не было и капли лукавства. Он верит в то, что говорит.
- Вы просто папочка года, - усмехнулась Форбс. – Идеальный защитник семьи.
- Я – вожак стаи, - коротко ответил Виктор. – Царик и я всегда будем защищать свою стаю, свою семью, потому что для нас самое главное – нерушимые кровные узы. Поэтому мы спасли тебя.
- Я тут при чем? – Изменилась в лице Кэролайн, а волк усмехнулся:
- Кровные узы не всегда семья, Каролина. Один раз в нашей жизни мы создаем такую связь, что нельзя разорвать никакими преградами, никакими событиями,... даже смертью.