« I'm something else, a different kind of Monster»
Niklaus Mikaelson
«Я - кое-что другое. Другой вид монстра»
Никлаус Майклсон
Ноябрь 2013
Стефан Сальваторе поднялся из подвала, оставляя Святую Волчицу около клетки Клауса, который расшумелся, увидев вампира, проснувшись. Сальваторе не смог его утихомирить, а потом Селина появилась и попросила его «исчезнуть с глаз долой». Ей было совершенно неприятно видеть лицо своего мужа, так что Стефан старался не попадаться ей на глаза.
Оказавшись на первом этаже, вампир заметил светловолосую девушку, несущую какой-то огромный черный пакет мусора.
- Кэролайн, - позвал Сальваторе, и недавняя «смертница» оглянулась, одарив его неровным взглядом без интереса к его персоне, и резко ответила:
- Я в порядке. На мне ни царапины, - тем самым, опережая все вопросы. Решив, что ее миссия выполнена, она прошла на кухню, чтобы выйти на задний двор.
Стефан ехидно «порадовался» тому факту, что Кэролайн действительно в порядке и прибывает в не лучшем расположении духа, но в прежнем состоянии. Пройдя по коридору к лестнице наверх, он заметил фигуру другой вампирши в мастерской Клауса или той комнате, что раньше считалась мастерской гибрида.
- Кол устроил этот погром? – Решил уточнить Сальваторе сведения, которыми обладал благодаря улучшенному слуху. Ребекка хмыкнула, оттирая засохшую краску с пола, которая украшала поверхность со вчерашнего дня.
- Натворил дел – сбежал. Типичный мальчишка, - первородная смыла с тряпки ядовитый синий и другой – сухой – вытерла остатки краски. – Я пыталась догнать его, но его след простыл. Не оставлять же дом на попечение двух неуравновешенных вампиров на пару со жрицей и волком.
- Ты гостеприимна как никогда.
Ребекка выдохнула и посмотрела на него с ядерной ухмылкой: словно объявляя военные действия. Стефан присел, собирая последние разбросанные кисти с пола, и положил их на столик. Вампирша закончила с влажной уборкой и выкинула все губки да тряпки в ведро.
- Как он? – тихо спросила первородная. Сальваторе кинул на нее немного жалостливый взгляд и ответил:
- Рычит, ходит кругами по клетке, пытается прогрызть решетку, но обжигается из-за аконита на прутьях, - вампир пожал плечами. – Ему, по-прежнему, не очень нравлюсь я.
- Ой, не строй оскорбленную невинность, Стефан. Я думаю, он, действительно, считал тебя братом, просто ждал, пока ты осознаешь, насколько у вас ... схожие сущности.
Сальваторе прищурился, пытаясь понять: издевается она или серьезна. Ребекка посмеялась, видя его смущение.
- Как думаешь, почему Ник был так очарован твоим режимом «выкл.»?
- Потому что я был бессердечным, одержимым, кровожадным, неостановимым монстром с фетишем на открывание голов? Это ведь просто образец идеального поведения для Клауса, - Стефан сделал огромные глаза, представляя и отчасти вспоминая Майклсона в его дни без настроения.
Первородная как-то мечтательно улыбнулась и поднялась с пола, отряхивая коленки. Вязаное платье цвета бирюзы приподнялось, приоткрывая ее ноги чуть больше, чем следует, но Стефан тактично отвел взгляд, пока девушка легонько его спустила.
- Нет, хотя интересная теория, - Ребекка огляделась на свою (и Кэролайн) работу и потерла ладони, словно они замерзли.
- Потому что ты такой же «двойной», как и он, но в отличие от него, стремящегося соединить две несочетаемые половинки, ты – избавляешься, задавливаешь их виной, судя себя строже, кем кто-либо, - она медленно повернулась и взглянула на него с неким пониманием, но Сальваторе хмурился.
Иногда Ребекка демонстрировала удивительную проникновенность, оголяя какие-то неизведанные струны ее души. В такие моменты она действительно казалась старше, чуть мудрее, но эмоциональная и безумная часть перекрывала весь опыт, который она накопила.
- То есть его садистское внушение, сделавшее меня потрошителем, было проявлением внимания, а не пыткой? – предположил Сальваторе, пытаясь разгадать, что еще за игру разыгрывает эта безумная вампирша.
- Кто знает, - неопределенно заявила Ребекка. – Я уже говорила тебе, Стефан, я никогда не могла разгадать его мысли...
- Думаю, это никому не подвластно, - поддержал ее Сальваторе, а девушка отвлеклась, прислушиваясь к резкому хлопку двери и шагам, следующими по пути на второй этаж и отдалявшимся, пока не затихли. Стефан огляделся, дожидаясь ее ответа.
- Возможно, Кэролайн понимает его, но он затягивает ее в свое одиночество, делая себя центром ее мира. И вот, что мы получили, когда он стал ... таким.
Сальваторе сделал шаг, чтобы Ребекка взглянула на него, и аккуратно, возвращаясь к недавнему разговору, спросил:
- Ты тогда говорила о чем-то, до того, как принесли Кэролайн. Почему ты должна просить прощение у Клауса? Почему ты говоришь, что мы потеряли ее? Это не простое отключение чувств или депрессия.
Майклсон смотрела в его глаза, наполненные переживаниями о подруге, невольно и немного ревностно отмечая, как она бы хотела, что бы кто-нибудь думал о ней столько же. И тут же оборвала себя - тысяча пятьсот сорок девять дней, шесть часов и еще полчаса.
- Вы назвали это... - Сальваторе надеялся, что Ребекка закончит предложение, давая свое объяснение, но раздался голос младшего Майклсона:
- Преломлением. Мы называем это преломлением, - Кол держался за косяк, держа за горло полупустую бутылку виски.
– Немного другой монстр, чем вампирская отключка или волчья одержимость. Кое-что между ними. Я говорил тебе, Сальваторе, Кэрри чувствует, но каждая ее эмоция лжива, раздроблена и пуста, потому что она раскрошила свою душу, свою... как вы называете ее? – Напрягал похмельные и затуманенные мозги Майклсон, игнорируя умоляющий взгляд сестры. - Человечность. Кэрри раздробила ее, и убила себя.
23-24 августа 2013 (Ночь Вулканалии)
Ребекка вздрагивала всем телом, прижимая руки к груди, потому что сердце стягивало шипами, раздирая по кусочкам девушку. Слезы еще текли, и мир был мутным пятном, хотя гроза уже прошла стороной. Оседая на мокрую землю, она смотрела на то место, где недавно корчился в конвульсиях ее брат, истязаемый собственной матерью.
Кол отряхивался, сидя на земле, и, морщась, вытаскивал из своих ран осколки хрусталя и стекла, оставшиеся после его грандиозного фиаско против отца. Младший Майклсон держал на лице легкую ухмылку, словно его не задело произошедшее, но внезапно психанул, срывая с себя остатки окровавленной рубашки, и продолжил свое несерьезное занятие.
Около ледяных символов ходила светловолосая женщина, иногда касаясь границ и одергивая руку от инерции магии. Мужчина рядом с ней напоминал чем-то Клауса, но Ребекка тогда не обратила на это внимание, а Колу было все равно.
Кэролайн лежала посередине символа, пронзенная наспех созданным колом. Ее глаза были прикрыты. Волосы мокрые и покрыты ее собственной кровью, которая стекла к основаниям ледяных «колышек» этого магического ограждения. В двух метрах от нее покоилось изуродованное тело Алисии Раганович.
- Он не умер, прекрати лить слезы, Ребекка Майклсон, - громко сказала женщина, не оглядываясь на раздавленную сестру гибрида. – Но мы должны скорее найти его.
- Ты уверена, Волчица? – Голос Элайджи привел первородную в некое подобие осознанности, словно одна когтистая рука отпустила ее сердце. Майкл не убил его – обездвижил.
Старший Майклсон присматривался к мужчине, который словно охранник ходил за Святой Волчицей. Селина выпрямилась и резко переместилась к еще сидящему на коленях Элайдже. Резкой пощечиной она вывела вампира из строя, отчего Ребекка подскочила и бросилась наперерез, но перед ней возник «охранник».
- Мы не враги, - произнес низкий, лоснящийся голос, словно отражение лунного света. Девушка едва не оступилась, не понимая, почему на мгновение увидела своего брата-волка.
Тем временем, Селина позволила Элайдже подняться, а затем ударила еще раз по другой щеке. Вампир не реагировал на подобное действие, лишь слизнув кровь с нижней губы.
- Не смей давать обещаний, которые не собираешься исполнить, Элай,- ее голос резал его, но благородный вампир лишь смотрел на женщину, которую видел целую вечность назад.
- Святая Волчица, - он кивнул в сторону символов. – Что они с ним сделали? – Несмотря на то, что Майклсон не был осведомлен о местонахождении врагов, он делал важный вид, раздражая Селину.
- Завыл наш Никки вместе со своей армией, - ответил Кол. – Родители дали нам время на «размышления о своей судьбе», а эти, - он показал на Селину и ее сопровождающего, - прогнали вурдалака одним ударом тупым предметом, спровоцировав целую панику. Шабаш окончился. Кстати, хлопаю тебе, миссис Сайлос, давно не видел таких впечатляющих пощечин.
- Не лебези, мальчишка, - произнесла Святая Волчица, не удостаивая Кола и взглядом и не увидев его гримасу «Да пошла ты лесом!».
Ребекка присматривалась к мужчине, неровно оглянувшись на Стефана, который сдвинулся – приходил в себя после исчезновения Сайлоса.
- Кто ты? – прошептала она, а «охранник» мягко улыбнулся, показав до боли знакомые ямочки. Кол хмыкнул, будто зная, кто это, или считая его очевидным, убрав последний «дискомфортный объект» из своего тела. Поднявшись на ноги, младший Майклсон оглянулся на печально застывшие тела двух девушек, как вдруг застыл.
Селина и Элайджа также посмотрели в центр ледяной скульптуры, где Кэролайн медленно поднялась и, схватив кол за острие, потянула вперед, сжимая зубы, чтобы не заорать от боли. Вампирша сидела мгновение, как вдруг начала оглядываться в поисках кого-то.
- Невозможно, - прошептала Ребекка, не понимая, а Святая Волчица смерила взглядом Форбс. Стефан сел на земле, оценивая обстановку, как услышал чей-то странный голос:
- Где он? Где он? – На ноте истерики говорила блондинка, ползая по мокрой траве, словно потеряла его где-то под своими руками. Коснувшись тела Алисии, Кэролайн встряхнула ее, спрашивая. – Где Клаус?!!
- Он исчез, - проговорила Селина, а Форбс резко вскинула голову, словно не понимая эти слова и возвращаясь к поискам. Ее пальцы наткнулись на деревянные бусы с крестом, разорванные на две половины.
- Где он? Почему я жива? – проговорила она, сжав в кулаке ожерелье, поднимая глаза на Святую Волчицу. – Почему я опять выжила? Где он? Его больше нет, да?
Кол подскочил к ней, но Кэролайн закрыла уши руками и закричала, словно кто-то вырывал ей сердце. Ребекка прикрыла рот ладонями, стараясь держать слезы в узде, но она словно слышала, как с этим криком разбивалась, изменялась, крушилась и разрывалась на миллионы частей душа влюбленной... Нет, любившей ее брата.
Ноябрь 2013
Майклсон моргнула, сбивая с глаз это воспоминание и отодвигая этот крик и вид проклятой души подальше от собственного сознания. Любовь и забота разрушают нас – это известная истина, но почему мы продолжаем ее искать в чужих глазах? Стефан спросил ее о том, что ей никогда не получится объяснить.
«Тысяча пятьсот сорок девять дней, шесть часов и еще полчаса, сестричка».
- Преломлением. Мы называем это преломлением.
Кол спас Ребекку от объяснений, и вампирша отошла на несколько шагов назад. Младший Майклсон шатался, держась за косяк и выпивая виски.
– «Немного другой монстр. Чудовище, он нападает легко и непринужденно и утаскивает в пустоту все, что отличало от тени...», - процитировал что-то Кол.
- Немного другой монстр, чем вампирская отключка или волчья одержимость. Кое-что между ними. Я говорил тебе, Сальваторе, Кэрри чувствует, но каждая ее эмоция лжива, раздроблена и пуста, потому она раскрошила свою душу, свою... как вы называете ее? – Напрягал похмельные и затуманенные мозги Майклсон, игнорируя умоляющий взгляд сестры. - Человечность. Кэрри раздробила ее, и убила себя.
Стефан пытался понять, что услышал от первородных, а Майклсон смеялся:
- И мы не знаем, что делать. И мы попробовали все: воздействовали на ее совесть, на ее память, манипулируя ее прошлым... даже пытаясь внушить ей или соблазнить. Мы потерпели крах! Потому что ничто из этого не сделает ее цельной опять, ведь ее сердце, - Кол остановил тираду, добавив чуть тише:
- Обросло шерстью и скрыто за решеткой. Она потеряна, Стефан. Она чувствует одновременно все и ничего, словно два полярных поля. Она не хочет жить и хочет. Я не знаю, как объяснить это, но Кэролайн, которую мы знали, умерла.
«Я не отключила эмоции. Я чувствую. Я чувствую сильнее, чем ты можешь себе представить, одновременно... Это новая я. Придется привыкнуть, Стеф».
Сальваторе поджал губы, покачав головой, и сделал пару шагов назад, прислоняясь к столу. Кол глотнул виски и добавил, словно это была незначительная деталь:
- Хотя волчара в подвале, возможно, знает, как склеить поломанное, - брат коснулся взглядом Ребекки, но тут же покачал головой. – Но посмотри на нашу семью, Потрошитель, не думаю, что из Ника получится реставратор когда-нибудь.
Ребекка нерешительно взглянула на Сальваторе, но быстро опустила взгляд, как ее телефон запрыгал по поверхности, опознавая незнакомый номер. Напряженно нажимая кнопку ответа, Майклсон чуть не потеряла присутствие духа.
- Элайджа! – Кол и Стефан взглянули на девушку, видя, как она вцепилась в телефон.
Похоже, семья все-таки окажется под одной крышей вновь.
И вновь благодаря Клаусу, чей волчий нюх поймал запах светловолосой девушки, спускающейся в подвал.
Молодой вампирши, чья кровь украсила его жертвенный алтарь и кого он хотел разорвать на части или защитить.
Его инстинкты раздвоились, но в одном сходились – ее кровь, ему нужна ее кровь.