Она умерла, и сама пришла сказать мне об этом. Я в это время варил спагетти. Было ровно семь вечера. Она зашла на кухню и бесшумно села на стул около окна.
- Я умерла, - сказала она, и я обернулся на голос.
- Хорошо, что сообщила. Тебе было больно?
- Не очень. Я почти ничего не помню. Это, наверное, даже отлично.
- Согласен.
Я наложил спагетти в белую тарелку, поставил на стол. Заварил чаю и налил две кружки. Поставил перед ней и перед собой. Это получилось почти автоматически. Она усмехнулась, и попыталась взять кружку. Её рука прошла сквозь ручку, стеклянные стенки и горячий чай. Всё это время она молчала.
Если честно, то я всегда так реагирую на что-то шокирующе. Сначала веду себя нормально, а потом впадаю в истерику. Пока что я держался.
Мы познакомились с ней лет в пятнадцать через интернет. Она написала мне: «Привет», - я ответил, и понеслось. Через полгода мы встретились. Она тогда сказала, что я симпатичнее, чем на фотографиях. Мы гуляли на набережной, прошлись по мосту. Если честно, то по переписке до этого мы всё друг другу о себе рассказали. То был не вечер откровений. Я встретился с абсолютно незнакомой мне до этого в реальности девчонкой и почувствовал, что встретил давнего друга. Ей было интересно всё, что я рассказываю, мне было интересно всё, что говорит она. Можно сказать, идеальное сочетание, абсолютно взаимопонимание, гармония. Я тогда чувствовал, что нашел что-то важное, что-то, чего мне не доставало все эти пятнадцать лет, что я прожил.
- Я умерла в автомобильной катастрофе. Мы с мамой ехали с магазина и на нас налетела какая-то машина. Вроде бы она была красного цвета, - она нахмурилась.
- Я обязательно приду на твои похороны.
Она кивнула и закрыла глаза. Я доел спагетти и положил тарелку в раковину. Мне до сих пор не верилось, что она умерла. За окном гудели машины, где-то на верхнем этаже плакал ребенок. А рядом со мной сидела моя умершая подруга, и я обещал ей прийти на её похороны. Хотелось заорать.
Я всегда видел призраков. Остатки душ умерших людей. Их мысли, эмоции, чувства, как будто бы приклеились к этому миру и никак не могли освободиться. Вечерами ко мне постоянно кто-нибудь заглядывает поговорить по душам. Они рассказывают, а я их слушаю. Наверное, поэтому у меня всегда такая замедленная реакция.
Она кивнула мне и вышла в окно. Я остался один.
Я стал собираться на её похороны. Нужно было почистить пиджак и погладить рубашку. Почистить ботинки. Найти галстук и постирать его. Погладить брюки. Мне срочно нужно было начать что-то делать. Я гладил рубашку и думал, что мне было бы больнее, если бы она не пришла сейчас. Мне должно быть приятно, что она вспомнила обо мне. Что она помнила обо мне даже после смерти. Но мне хотелось лишь кричать. Биться головой о стену и рыдать. Я продолжал гладить рубашку. Сжег её, выбросил и достал новую. Опять выбросил и опять начал гладить новую. Потом перешел к брюкам. Главное, зациклиться на чем-то простом. Утюг двигается вперед-назад, вперед-назад, вперед-назад. Выпускает горячий пар. Брюки я тоже сжег.
Через три дня состоялись похороны. И я был в самом лучшем костюме. Она тоже там была. Даже помахала мне рукой.
