Был вечер. Я ехал в поезде. Свет уже наполовину выключили, весь вагон погрузился в загадочные сумерки. Кто-то играл в карты, кто-то уже спал, а какие-то подростки собрались и обсуждали что-то, громко смеясь. Их все время пытались разогнать, но не получалось.
Я ехал один. В свое далекое-далеко путешествие. Почему-то я не чувствовал ощущение чего-то волшебного. Я не предвкушал приключений. Я не жаждал познакомиться с новыми людьми. Я не хотел увидеть новые места. Наверное, когда я приеду в Москву, то буду просто лежать там в номере и пялиться в потолок. Я уехал не ради этого самого путешествия, а просто потому, что дома становилось невыносимо.
Я до сих пор жил с родителями. Мне нравилось, им тоже, но иногда становилось слишком душно и тесно рядом с ними. Тогда в такие моменты я срывался с места и сваливал куда-нибудь. В прошлом году я ездил в Санкт-Петербург, в позапрошлом – в Казань. Иногда я все-таки ходил на экскурсии, афишки которых лежали на столиках около диванчиков в холле гостиницы. Дивился красоте, мерз, грелся таким себе глинтвейном с дешевой корицей. Эту корицу даже корицей было трудно назвать. Но все-таки, можно было сказать, что в жизни я все-таки что-то повидал.
Девушки у меня не было. Не то чтобы мне не хотелось. Просто так всегда получалось. Девушка – это не собачонка, которую можно взять в приюте или купить у кого-нибудь. Тут всё намного сложнее. Родители ныли, что им хочется внучков, что я уже достаточно взрослый, чтобы свалить от них, что они устали от моего вечного одиночества. Я тоже устал.
Я лежал на верхней полке и пялился в потолок. Поезд качало. Внизу кто-то распаковал доширак и заварил себе чай. Я закрыл глаза. Думать обо всем этом в поезде почему-то было не грустно. Поезд – вообще штука спокойная. Огромная железная змея, которая ползет-ползет-ползет куда-то и не может остановиться.
В одном купе со мной ехали два парня и одна девчонка из той компании, которую все время пытались разогнать. Наконец, особенно злобному и напыщенному мужичку это получилось, и подростки разбрелись по своим купе. Койка, на которой спала девчонка, находилась прямо под моей.
Я как бы случайно разглядывал её сверху. Она была не очень красивой, но вела она себя так, как будто бы была писанной красавицей. Наверное, поэтому её так и хотелось воспринимать. Умом я понимал, что ей никогда не светит оказаться на обложке модного журнала, но где-то внутри я восхищался её красотой. Можно даже сказать, что я влюбился. Вот так вот просто. Мне много и не надо.
Ехать нам надо было два дня. Один день мы уже проехали. Она заснула, два парня тоже. Тот, что потемнее и покоренастее, все время пытался схватить её руку, когда она спала. Наверное, она ему тоже нравилась. Да и в неё вообще было трудно не влюбиться.
На следующий день я тоже не смог с ней заговорить. Я наблюдал за ней, даже один раз сыграл в покер с компанией тех подростков, она даже угостила меня лапшой – моя закончилась. Я даже нашел её страницу в вконтакте. Но все равно это всё было не то. Мне хотелось именно с ней поговорить. По душам, рассказав почти всё друг другу о себе.
Они высадились на какой-то станции. Не доехали до Москвы совсем чуть-чуть. Я остался один в этом вагоне. Пришли какие-то другие люди, но её место никто не занял.
Через неделю я вернусь домой. Пойду на работу, родители будут причитать по поводу моей личной жизни, начальник будет орать на меня из-за несделанных отчетов, а я вспоминать ту девушку из поезда.
Поезд покачивался и ехал вперед.
