Это было быстро. Мимолетно. Почти незаметно. Это длилось целую неделю.
О моей первой любви у меня хорошие воспоминания. Да, она как-то быстро закончилась. Да, это не было с первого взгляда и на всю жизнь до гроба. Но когда я закрываю глаза и вспоминаю о ней, то чувствую что-то теплое. Чувствую какую-то ностальгию.
Семидневная любовь. Мне даже начинает казаться, что это и любовью назвать можно с трудом. Всего лишь два подростка, держащихся за руки и целующихся за кустами боярышника. Это даже не романтично.
Я помню, как мне мои подружки сплетничали обо мне за моей спиной. Они обсуждали каждый мой шаг. Каждый мой взгляд и каждое мое слово. Когда я узнала об этом, то долго на них обижалась. Друзья не должны себя так вести.
До сих пор помню теплых запах цветущих яблонь, ведь это было весной, в конце мая. Воздух наполнялся сладкими запахами, жужжанием насекомых, солнечным светом. Самое время для того, чтобы любить и целоваться за кустом боярышника.
Я с трудом могу вспомнить, как он выглядел, во что одевался, как звали его маму, хотя он сводил меня с ней познакомиться. Я ещё тогда подумала, что он жутко серьезный молодой человек. А я взамен сводила его познакомиться с моей бабушкой. Она напоила его вкусным чаем с малиной, покормила плюшками. Как он позже признался, у моей бабушки ему очень понравилось. А как могло быть иначе? Ведь у бабушки в углу стола даже настоящий самовар стоит, а вся квартира пропахла мятой. Даже её руки пропахли мятой.
А потом через два дня он признался, что ему понравилась другая девчонка. Я помню, что я тогда жутко расстроилась. Расплакалась прямо у него на глазах. Он пытался меня неловко утешить. Говорил, что я красивая и что найду ещё тысячу парней себе. А мне не хотелось находить себе тысячу, мне хотелось продолжать гулять с ним за руку и целоваться за кустом боярышника. Потом он плюнул на меня и ушел, оставив реветь на скамеечке. Я пошла к бабушке. Та меня напоила чаем, выслушала и сказала, что нам такие не нужны. Я с ней согласилась.
Мы учились в одной школе, и видеть его каждый раз на переменах мне было мучительно больно. А потом и это прошло. Я забыла, начала дружить с новым мальчиком, а потом ещё с одним. И каждый раз это случалось где-то ближе к лету, в конце мая. Наверное, май – это месяц, когда я влюбляюсь.
Мои подружки, хоть я их тысячу раз предупреждала, сплетничать обо мне не перестали. Наоборот, с каждым годом они говорили обо мне всё более мерзкие гадости. Но я их терпела. Надо же мне было с кем-то дружить. Хотя потом я все равно с ними рассорилась. Просто одной из моих подружек понравился тот же парень, что и мне. Что она только не делала, чтобы я ей его уступила. И клянчила, и умоляла, и угрожала, и чуть ли на коленях не ползала. Жалкое зрелище. Я, конечно, этого всего не вытерпела и сказала ей, чтобы она забирала своего ненаглядного и катилась с моих глаз долой. Больше я с теми девчонками не общалась. А с девчонками у меня вообще как-то не получалось дружить. За всю свою жизнь я так ни с кем крепко и не сдружилась.
