瞎娘娘/Слепой наложник/Xia Niangniang

Глава двадцать четвертая

Император отложил докладную записку и откинулся на спинку трона. За окном поднялся ветер, Жуй Сюань задумчиво наблюдал, как взмывала ввысь и кружилась листва, и вспоминал первую встречу со слепым наложником. Однажды на прогулке в начале лета, когда было ещё не так жарко, а солнце светило мягко и ласково, поросшая сорняками дорожка привела его к воротам Холодного дворца. Порыв ветра закружил опавшие лепестки и заставил прикрыть рукавом глаза, а когда цветочный вихрь рассеялся, взору Императора предстал одинокий силуэт, видневшийся сквозь приоткрытые створки ворот.

У сидящего мужчины в старом кресле были светлые одежды, чёрные волосы, опавшие цветы у изящных стоп и слабая улыбка на расслабленном лице с прикрытыми глазами. 

Тот судьбоносный день ясно вставал в памяти, стоило лишь сомкнуть веки. А иногда в грезах Император видел бамбуковую рощу, где он нашёл слепого наложника без сознания, вымокшего под проливным ливнем, испачканного грязью и смертельно бледного.

Слепой наложник от природы такой нежный, уступчивый, улыбался всем, и только с Жуй Сюанем становился холодным, говорил неискренне и отчего-то сердился на него. А когда Император спрашивал его, что он сделал не так, то молчал, как рыба, и невозможно было ничего прочесть в его стеклянных мутных глазах.

Молодой человек словно не желал никого к себе подпускать, но всё равно у него оставалась любовь и место для Юйли и Жуй Цзэ и Сяо Бао. Лишь к Императору он оставался по-прежнему равнодушен.

Жуй Сюань поморщился и подавил внезапное желание сбросить на пол лежащие перед ним свитки.

Возникший в дверях Цзюэ Юй усмехнулся, став невольным свидетелем его отчаяния:

– Что случилось, Ваше Величество? - казалось, что лёгкая ехидная улыбка никогда не сходила с уст мастера боевых искусств.

Несмотря на отсутствие у него положения во дворце и даже пропускного жетона Цзюэ Юй приходил в кабинет правителя, когда вздумается, словно он приходил в собственный сад. О том, чтобы предупредить о своем приходе и речи не было. Впрочем, стражи знали о странном знакомом государя и не могли его задержать, так что, в конце концов, даже евнухи перестали указывать Цзюэ Юю на приличия, и все просто перестали обращать внимание.

– Помнится, когда-то ты был лучшим среди учеников, изучавших цигун, – сказал вдруг Император, пропустив вопрос гостя мимо ушей.