Nosce te ispum

Глава 37. Cur quoquo*

Послышался особо тяжелый вздох. Взгляд метнулся к Паркинсон. Я созерцала ее аристократический профиль. Постепенно ко мне приходило понимание того, о чем хотел сказать Люциус Малфой, говоря, что мы никогда не будем в равном положении, даже если оба будем погибать от голода или одного и того же ранения: он умрет аристократом, чистокровным, до мозга костей, а я - мерзкой грязнокровкой, не стоящей даже его ногтя...

Я принялась за разделку зайца. Знаете, моя жизнь определенно была разделена надвое. До плена и после плена. Гермиона Грейнджер ДО ПЛЕНА не смогла бы убить это милое животное, выпотрошить его, приготовить и съесть. Она бы визжала от отчаяния и ни за что бы не испачкала свои ручки со скромным маникюром. Ее бы очень заботило, сколько времени он мог находиться в ловушке и как давно испустил дух. Гермиону Грейнджер ПОСЛЕ ПЛЕНА заботило лишь то, что заяц не вонял и, кажется, был еще теплым. И, главное, съедобным. Пока я искала ветку покрепче, колдовала веревки и острый нож, привязывала животное за задние лапки и начинала медленно снимать шкуру, старалась не думать о том, что делаю. Относится спокойно, так , как бы я готовила себе вкусный филе – миньон.

Я чувствовала, как тошнота медленно, но уверенно подступала к горлу. Не думала, что меня может смутить заяц. Я отошла, сделав пару глубоких вздохов. Начала думать о Малфое. Где он? Здесь или его закинуло в неизвестность? Где Снейп и похищенный артефакт? Могут ли рыскать по лесу совсем одичавшие Пожиратели Смерти или авроры? Или, может быть, стоит опасаться Темного Лорда, который может появиться из ниоткуда и во много раз сильнее? Или же сила артефакта разрушила его окончательно? Насчет последнего я, конечно, погорячилась. Начинаю уже задумываться о том, что в природе не существует никого и ничего, способного уничтожить такое зло.

Когда кишки зайца были выпотрошены, я не сдержалась: ноги подкосились, я ощутила боль в животе и снова мои рвотные потуги были вхолостую. Мерлин, это хуже Круцио. Я задержала дыхание, борясь с собой.

Я почти самый счастливый человек на земле, если не считать съеденное мной, комом ставшее в желудке. Я ела маленькими порциями. Мясо оказалось вкуснейшим. Теперь хотелось пить. Мой взгляд скользнул по недвижимой Паркинсон. Девушка снова бледна. Я присела около нее и принялась водить палочкой по телу, нашептывая шаманские заклинания для поддержания жизненной силы в ее истерзанном теле. Я лечила ее исключительно магией, так как боялась навредить маггловскими методами. К тому же, ее рана – магическая. Я быстро слабела. Про полноценное лечение нечего и думать. Не смотря на все мои старания, аристократка так и не приходила в себя. Выглядела истощенной, почти восковой, с разбитым лицом; около виска и губ - буро – зеленоватые разводы. Уверена, что Паркинсон на грани между тем и этим миром. Я ее обязательно вызволю из жутких пут неизвестности. Просто должна.