Ночи Средиземья. Похождения Гилморна

Ночи Умбара. Часть 16

Торговец напустил на него стайку служанок, которые хихикали, закрываясь рукавом, щебетали и двигались на своих коротких ножках и в длинных узких одеждах быстрее, чем эльф, который был выше их чуть не на полторы головы. Умбарские женщины, конечно же, были еще ниже мужчин.

В жарко натопленной бане Гилморна усадили на скамеечку, сняли с него кимоно, совершенно не смущаясь его наготы. Одна служанка принялась драить его мочалкой, а потом тщательно мыла ему волосы, вторая суетилась под огромной бочкой горячей воды, раздувая очаг, третья снимала мерки и прикладывала ему кусочки ткани к коже и волосам, очевидно, подбирая подходящие цвета. Над его татуировкой они поахали на своем языке, но хотя бы смеяться не стали. Гилморн уже понял, что татуировка в какие-то жалкие три цвета, основной из них черный, и размером всего лишь в две пяди считалась в Умбаре совершенно примитивной.

Чисто вымытому Гилморну завязали волосы платочком и посадили в бочку с неимоверно горячей водой — отмокать и расслабляться, подавая горячий зеленый чай чашечку за чашечкой. Напряжение немного отпустило, он и правда расслабился и даже чуть не задремал. Потом его извлекли из бочки и насухо вытерли. Промокая его полотенцем ниже пояса, служанка особенно глупо хихикала и даже краснела, из чего Гилморн заключил, что ему все-таки есть чем поразить прислугу в доме торговца людьми, которая должна была всякого повидать.

Две служанки принесли вороха разноцветных шелков, с ними вместе явился и хозяин — как выяснилось, для финальной инспекции. С неизменной тысячей извинений он осмотрел и ощупал Гилморна с головы до пят, приподнимая ему волосы, веко, губу, чтобы взглянуть на зубы, и даже заставил поставить ступню ему на ладонь, чтобы проверить ширину и подъем. Гилморн вытерпел все молча и равнодушно. Он даже не дернулся, когда торговец заставил его наклониться и стал ощупывать его задний проход смазанными чем-то пальцами. Даже сам предупредительно раздвинул ягодицы.

— Кайдзоку-но бакаяро! — пробормотал Вакаяма очень неодобрительно, и у Гилморна сложилось впечатление, что неодобрение относится к той неумеренности и неаккуратности, с которой его использовал прежний владелец. Он сам был совершенно согласен.

Его одели в чуть коротковатое ему нижнее белое кимоно, поверх него в великолепное голубое с рисунком волн — служанка спешно удлинила его прямо на нем, выпустив подгибку снизу. Все это завязали широким поясом из шитой серебром парчи, под которым талия эльфа казалась особенно тонкой. Потом сверху накинули еще тяжелое широкое одеяние из темно-синего шелка с вытканными драконами, на перламутровой подкладке, с такими длинными рукавами и подолом, что они волочились по полу. Наряд его довершили белоснежные носки с отстоящим большим пальцем и шпильки в волосах, собранных в высокую прическу.