До самой границы Чернолесья они проскакали без всяких приключений. Однако то, что их ожидало в конце пути, вряд ли можно было назвать просто приключением. Когда прямо перед ними уже была видна зеленая стена леса, они напоролись на отряд из сорока или пятидесяти орков. Лошадей пришлось оставить на опушке, и дальше оставалось надеяться только на быстроту собственных ног.
Орки их нагоняли, несмотря на то, что Леголас с Роландом старательно запутывали след. Шум приближающейся погони начал смещаться к северу - их грозили отрезать от лесного тракта, пролегающего у подножия Чернолесских гор, и от эльфийских дозоров, охраняющих подступы к границам владений Трандуила.
Роланд остановился, приложил ухо к земле и долго сосредоточенно прислушивался. Когда он поднялся на ноги, лицо его было бледно.
— Они приближаются, - сказал он. - Идут по нашему следу. Через два часа будут здесь.
— Мы будем драться! - пылко воскликнул Леголас, срывая с плеча лук.
— Леголас, послушай, - Роланд положил руку на плечо эльфу, печально глядя ему в глаза. - Мы должны разделиться. Ты пойдешь за помощью, а я их задержу.
— Что ты говоришь! Я не оставлю тебя одного!
— Если будем драться оба, оба и погибнем. У нас оружия всего - меч, кинжал и лук с десятью стрелами на двоих! Мой план - наш единственный шанс.
Леголас упрямо замотал головой. Роланд взял его за плечи и встряхнул.
— Я не для того тебя спасал, чтобы погубить здесь, на земле твоего отца! - он почти кричал. - Мы должны выжить оба, и сам я не собираюсь, прикрывая тебя, жертвовать жизнью! Беги вперед, Леголас, и часа не пройдет, как ты встретишь кого-то из своих собратьев и приведешь их мне на помощь.
— Нет, - прошептал Леголас. - Я не могу тебя оставить.
— Иначе ты обречешь нас обоих на смерть, - сурово сказал Роланд. - Вынесет такое бремя твоя бессмертная душа? Решай быстрее!
И такая сила была в его словах и взгляде, что Леголас покорился. Он отдал лук и колчан Роланду, повернулся и помчался быстрее ветра, едва касаясь земли легкими ногами.
— Беги, Леголас, беги и не оглядывайся! - догнал его крик Роланда. - Лети, как стрела, как листок, подхваченный бурей!
Леголас не оглянулся. Он бежал быстрее, чем если бы от этого зависела его жизнь, потому что теперь от этого зависела жизнь его друга.
Он вздрогнул, когда сзади донесся вой и звон металла, но не замедлил бега, и шум битвы постепенно затих. Леголас представил себе Роланда - одного среди толпы орков, - и по сердцу его словно резануло ножом. Он не успеет привести эльфов. Тот, кто спас ему жизнь, погибнет в одиночестве.
— Именем Трандуила! - закричал он во всю силу легких. - Сюда, синдар, если вы слышите меня!
И тут, как по волшебству, голоса эльфов откликнулись из чащи леса, и минуту спустя лучники в зеленых плащах обступили его, и среди них был Элиндор, который первым узнал в худом измученном эльфе в разодранной одежде потерянного принца Чернолесья.
Не теряя времени, они ринулись в ту сторону, откуда пришел Леголас, и вскоре столкнулись с орками, шедшими вслед за ним. Запели стрелы, лесная земля в мгновение ока усеялась черными трупами, и в лесу снова стало тихо.
Леголас прислушивался, стараясь уловить звук голоса или шум схватки.
— Где же твой спутник? - спросил подошедший Элиндор.
Не отвечая, Леголас бросился бежать в ту сторону, откуда пришли орки, и эльфы последовали за ним, кроме тех, кто остался добивать раненых врагов.
В распадке между двумя холмами они увидели следы побоища. Двадцать или тридцать орков лежало здесь, сраженных стрелами или холодной сталью.
Окликая Роланда по имени, Леголас оглядывался по сторонам, но ответа не было. Сердце его словно стиснула ледяная рука. Они опоздали.
Он сделал еще шаг и, наконец, увидел Роланда. Тот лежал навзничь, весь залитый черной орочьей кровью, так и не выпустив из руки меч. Из его бедра и предплечья торчали стрелы. Волосы, закрывающие ему лицо, шевелил тихий лесной ветерок.
— Роланд! - крикнул Леголас и, упав рядом с ним на колени, приподнял его тело.
Голова Роланда безжизненно откинулась. Лицо его было мертвенно-бледным, с виска стекал кровавый ручеек, пропитывая кровью волосы.
Леголас прижал ухо к его груди, но не услышал стука сердца.
— Роланд! Очнись! Ты меня слышишь? - жалобно позвал эльф.
Молчание было ему ответом. И тогда Леголас сделал единственное, что еще оставалось - припал губами ко рту Роланда, стараясь уловить его дыхание.
Тихий вздох коснулся губ эльфа.
— Он жив! - ликующе воскликнул Леголас, обращаясь к остальным. - Помогите мне поднять его!
Синие глаза открылись. Окровавленная рука легла на плечо эльфа, заставляя его наклониться, и знакомый голос с насмешливыми нотками сказал ему в ухо:
— Урвал поцелуй, пользуясь моим беспомощным положением? Хитрый эльф!
Леголас счастливо рассмеялся. Роланд не только был жив, но и явно не собирался умирать в ближайшее время. Несмотря на свои многочисленные раны, он даже попытался сам подняться на ноги, но Леголас ему не позволил. Из веток и плащей эльфы живо соорудили носилки и доставили героя и спасителя своего принца в дом Трандуила, короля Чернолесья.
Роланд проявил странную стыдливость и не позволил никому к себе прикоснуться, разделся и перевязал свои раны в гордом одиночестве. «Если воин в сознании, он может сам позаботиться о себе!» - сказал он, закрывая дверь перед носом Леголаса. То ли он был стеснителен сверх меры, то ли что-то скрывал - шрамы на теле или, может быть, татуировки, но не кольчугу, которую носил под рубашкой и о которой Леголас и так знал. Сложно не почувствовать металлического плетения, прижимаясь к плечу друга. У эльфа мелькнула мысль - может, кольчуга мифриловая? Однако чуть погодя он увидел ее, небрежно брошенную на полу, - легкая и прочная, старинной работы, но мифрилом и не пахнет. Тем не менее свое дело она сделала: уберегла Роланда от множества ударов, каждый из которых был бы смертельным. Леголас сам видел прорехи от лезвий и стрех на его одежде. Самая серьезная рана была на голове, где его ударили дубинкой или камнем, отчего он и потерял сознание. Орки сочли его мертвым и поспешили в погоню за эльфом.
Леголас вспомнил, как сам склонялся над Роландом, не подающим признаков жизни, как обнимал его бездыханное тело, как горе и отчаяние захлестывали его. Это были страшные минуты, и он не хотел бы пережить их снова. Когда он сказал об этом Роланду - тем же вечером, когда он, умытый и перевязанный, лежал в постели в отдельных покоях, - человек засмеялся и ответил:
— Меня не так-то просто убить.
— Да, ты владеешь оружием с великим искусством. Но ведь в битве и эльф, и человек одинаково легко могут найти свою смерть.
— Мне это не так легко, как другим, - непонятно сказал Роланд, и Леголас снова не решился переспросить, что он имеет в виду.
Тайна похищения Леголаса продолжала оставаться тайной, и никто в Чернолесье тогда не смог ее прояснить. Трандуилу предложили обменять жизнь сына - нет, не на золото и серебро, не на клятву верности врагу или собственную душу, а на жалкое существо, жившее в плену у лесных эльфов. Его привел в Чернолесье Арагорн, сын Араторна, известный также как Бродяжник, который воспитывался в доме Элронда Полуэльфа в Ривенделле.
На одной чаше весов - жизнь единственного сына, на другой - просьба Элронда, переданная ему Арагорном, и предостережение Митрандира. Если Горлум освободится, это может принести великую беду Средиземью. Голос крови - и честь...
— Не завидую я твоему отцу, - вздохнул Роланд, слушая Леголаса.
Трандуил не решился сказать ни да, ни нет похитителям. Он тянул время, торговался, требовал гарантий, доказательств, свидания с сыном. Черные вороны с записками каждый день прилетали к его дому и улетали обратно. Тем временем король разослал своих воинов во все концы Чернолесья, чтобы они искали следы похитителей Леголаса и выслеживали воронов- вестников. Тогда его, видимо, решили поторопить с принятием решения и послали страшный приказ туда, где томился в плену принц.
Когда Роланд с Леголасом пробирались к границам Чернолесья, Трандуил уже в глубине души считал сына мертвым и оплакивал его. Он только надеялся, что эльфы хотя бы разыщут его тело и принесут для погребения, но воины потеряли след похитителей в лесу, ошибочно направившись к Дол Гулдуру - ведь зло испокон веков исходило оттуда. Лесной король уже думал, что вовек не найти ему утешения... когда его сын предстал перед ним: худой, оборванный, бледный, но живой.
Радость пришла в дом Трандуила. Ее даже не мог омрачить тот факт, что безродный смертный, не называющий ни своей земли, ни своих родителей, преуспел там, где его подданные потерпели неудачу.
Когда Роланд оправился от ран и потери крови (что произошло удивительно быстро, даже принимая во внимание успехи эльфийской медицины), был устроен праздник, длившийся два дня и две ночи, в честь спасения принца и в честь его спасителя. На нем Трандуил объявил, что отныне Роланд будет братом лесному народу, он может свободно передвигаться в границах Чернолесья, и ни один подданный короля не будет задавать ему вопросов.
Все было так же, как грезилось Леголасу в мрачном подземелье. Под деревьями были накрыты столы, и Роланд сидел напротив него, по правую руку от короля, одетый в эльфийские одежды с серебряной вышивкой, и глаза его искрились весельем, когда он смотрел на Леголаса, и улыбка не сходила с губ. Потом он взял в руки арфу - ту самую арфу, которую он получил в подарок от Леголаса и которую оставил на сохранение Гилморну, перед тем как двинуться в свой славный поход, - и песни Слепого Хранителя зазвучали для изумленного лесного народа. Потом Леголас спел балладу, которую он сложил в честь Роланда. После своего возвращения он успел еще переложить на эльфийский ту песню, самую первую, о проклятии Нолдор, которую он услышал от Роланда, так что спел и ее тоже. Эльфы веселились, пели, танцевали и не забывали прикладываться к кубкам с вином. Под конец праздника Роланд дотащил слегка перебравшего Леголаса до дверей его спальни.
— Н-надеюсь, ты сменил м-мнение об эльфийском г-гостеприимстве, друг Роланд? - спросил эльф заплетающимся языком, прежде чем распрощаться.
— Клевая вечеринка, друг Леголас, - ответил на вестроне Роланд, сам изрядно захмелевший. - То есть, я хотел сказать, великолепное празднество! - поправился он на эльфийском.
Дни лета, проведенные с Роландом в доме своего отца, казались Леголасу одними из самых счастливых и беззаботных в его жизни. Они оба быстро поправились после перенесенных невзгод, и скоро уже Леголас бродил с Роландом по Чернолесью, показывая ему красоту своей родины. Они охотились на оленей, ловили рыбу в лесных речках, встречали рассвет и провожали закат на вершинах вековых деревьев, пели под лунным и звездным светом, соревновались в стрельбе из лука, владении мечом и кинжалом, сложении стихов, игре в шахматы. Симпатия их друг к другу росла, и дружба крепла. Часто они проводили ночи в разговорах, и Леголас рассказывал Роланду об истории своего народа, о своей собственной жизни. Роланд при этом обнаруживал замечательную чуткость и умение слушать, однако о себе не говорил, и эта скрытность слегка огорчала Леголаса. Он надеялся, что со временем он завоюет доверие своего друга и узнает его историю, но сейчас не торопил и не расспрашивал его.
Благодаря веселому и легкому нраву у Роланда появились и другие приятели среди эльфов. Элиндор давно уже изгнал из сердца подозрительность, забыл обиду, а нанесенные ему Роландом раны зажили без следа. Теперь он охотно присоединялся к компании Леголаса и Роланда, так же как и менестрель Трандуила Линдир, и Маэгрон, и Нимдаль, и Гилморн, и нередки были шумные вечеринки с бочонком вина, затягивающиеся до утра.
Это было веселое время, но рано или поздно оно должно было закончиться. И оно закончилось.