Ныряя в синеву небес, не забудь расправить крылья / Падая в глубокое синее небо

Глава 48. Человек

Слыша со второго этажа как Шуя Ганъюн на языке веера объясняет, что с ней так обращаться нельзя, Ма Цайтянь не сдержала улыбку и в тот же вечер позволила им двоим наконец избавиться от ненужной теперь ширмы, прикрывающей чувства.

Никто из их друзей слепым отнюдь не был, а Го Тайцюн так и вовсе был прямолинейным и бестактным в отношении Шуя Ганъюна.

Схватив его за ухо, он на следующий же день напился с ним вместе, объясняя правила поведения с женщинами, ведь тот всю свою жизнь рос в окружении одних только жадных до денег куртизанок да ушлых торговцев.

Ма Жуши, глядя на мать и новоиспеченного отчима, только закатывала глаза, видя, как они переглядываются и не решаются рассказать ей, что теперь вместе. Так что в один из дней она просто забралась на табуретку, пытаясь добраться до коробки с вышивкой, и произнесла, чуть надув губы:

– Цзифу¹, помоги.

Шуя Ганъюн несколько раз растерянно моргнул, думая, что ему показалось, и тут же подошел ближе, доставая коробку. Но как только девочка спрыгнула с табуретки, то, не смотря на него, важно прошла мимо, засунув в рот очередной тангулу, которые он часто покупал ей, и вновь сказала:

– Спасибо, цзифу.

В тот же вечер Шуя Ганъюн, с не сходящей с лица улыбкой, разрисовал веер нежными цветами вишни и подарил Ма Жуши, под ярко сияющим взглядом Ма Цайтянь.

Думая о том, сколь многое он пропустил за эти два месяца с небольшим, Лю Синь завернул за угол, выходя на улицу, на которой находился «Хмельной соболь». Он почти что дошел до таверны, когда вдруг увидел толпу смеющихся городских стражников.

Их ранее сияющая светло-голубая форма за эти дни утратила свой лоск, словно вместе с этим являя гадливые улыбки, которые сейчас были обращены в сторону Го Тайцюна, стоящего чуть поодаль с самодельным копьем.

Стражники, смеясь, показывали друг другу приёмы, которые Го Тайцюн пытался повторить. Он был настолько сосредоточен на своей тренировке, что даже не замечал, что это представление было организовано исключительно для него одного, и он был отнюдь не зрителем.

Слыша едкие комментарии о техниках друга, Лю Синь прошел через толпу стражников, задев нескольких из них плечом и стряхивая скопившийся на зонтике мокрый снег в их сторону. Холодные капли вмиг стёрли глумливые усмешки с их лиц.