Театр для Теней (Книги 1 и 2)

4. КОСТИ ИЗМЕНЧИВОГО (ч.1)

Разыгравшаяся над Бриаэлларом гроза с одинаковой яростью обрушилась на Гостевой и Алайский кварталы, на увитые цветами балконы и танцевальные террасы, на пёстрые торговые шатры и великолепные пассажи, на домики учёных из Серого Лабиринта и монументальное задание городской Академии, чья ступенчатая крыша превратилась в ложе пенящегося каскада; на дрянной кабак «Крысиная Нора» и респектабельное «Логово Змея», на раскиданные в траве лежанки городских мурлык и на главную кошачью святыню – дворец Аласаис, возносившийся к самому небу в восточной части города.

Острые шпили его башен пронзали чёрные брюхи туч, и те, словно в отместку, с особым рвением поливали дворец ледяной водой. Крупные капли дробились в сверкающую пыль и, сливаясь снова, тысячами водяных нитей вплетались в пепельное кружево парапетов, покрывали переменчивым узором стеклянные купола и полупрозрачные синие стены. Мозаичные панно и серебристые барельефы лоснились от влаги.

Гибкие ветви деревьев хлестали по окнам маленькой картинной галереи, выходившей в один из внутренних дворов. В этот час светильники были выключены, и в зыбком сиянии молний, точно пойманных за свои трескучие хвосты тяжкими кулаками туч, казалось, что выражение лиц на портретах неуловимо меняется.

Длинные, изломанные тени парных резных колонн, разделяющих огромные окна, перечёркивали серую мглу коридора дрожащими полосами полного мрака.

Одна из теней отличалась от прочих. У неё были глаза.

Немигающие, светящиеся, они переливались оттенками синего и лилового и «парили» слишком высоко над полом, чтобы принадлежать коту Аласаис. Их свет был неярок и неровен. «Задумчив» – как сказал бы какой-нибудь бриаэлларец, привыкший определять душевное состояние собеседника по сиянию его радужки.

«Но о чём размышляет этот незнакомец, прячась в темноте галереи?» – мог бы спросить он себя. – «Быть может, он вор и прикидывает, какое из драгоценных полотен украсть? Что ж, это объяснило бы, почему он так мастерски сливается с тенью».

Наконец, покинув своё укрытие, он с осторожной грацией хищника заскользил от картины к картине. Его поступь была бесшумна, легка и пружиниста, словно он шёл не на двух ногах, а на четырёх мягких лапах...

Алай ворует у своей богини? Невероятно!

На самом деле, принять его за вора угораздило бы только того, кто не знал, что проникнуть во Дворец Аласаис без приглашения было совершенно невозможно. И у этой крадущейся тени такое приглашение, конечно, имелось. Только что-то всё равно заставляло её опасливо прижимать уши и двигаться мелкими перебежками.