Театр для Теней (Книги 1 и 2)

14. КРУГОВЕРТЬ (ч.4)

– Всегда поражался этой вашей вражде. Диковинное дело – два главных рассадника разврата Энхиарга готовы растерзать друг друга, вместо того чтобы слиться в объятиях, – вдруг проскрипел рядом мужской голос.

В плетёном откидном кресле посреди заставленной кадками с апельсиновыми деревьями ниши полулежал служитель Саафет. Он дал обет никогда не спать и держал его вот уже полсотни лет (что было особенно самоотверженно, учитывая его долинное происхождение). Саафет дежурил с вечера до утра, отвечая на корреспонденцию храма и принимая просителей, в первую очередь – потенциальных самоубийц, стекавшихся побеседовать с ним со всего Наэйриана (узнав об этом, Талия с удовоенным пылом уговаривала жреца остаться, понимая, что немногие из тех, кто отваживался обращаться к нему в Анлиморе, рискнул бы отправиться в Элидан, где существ, всерьёз задумавшихся о добровольном уходе из жизни, считали едва ли не еретиками, недостойными ни утешений, ни увещеваний). Днём же служитель Саафет читал, слушал музыку или предавался размышлениям в каких-нибудь укромных уголках.

– Что же здесь удивительного, дражайший явер Саафет? – пропела Ларе. – Анлимор – город упорядоченного, чётко регламентированного разврата. А Эмори – разнузданного и хаотичного.

Они часто дискутировали и, что действительно удивительно, неизменно мирно. Разве что жрец неуважительно звал Ларе просто Ларе, а она его «уважительно» – явером Саафетом. Талия с радостью послушала бы и эту их беседу, но ей было не суждено: в конце коридора уже маячила Эба. На морде её не отражалось ни намёка на смущение, только недовольство тем, что её подопечная вот-вот выбьется из графика. Талия, пожалуй, надулась бы на неё, но в правой лапище каргнорианка держала бумажный кулёк с крошечными пирожками – румяными, масляными, лисичковыми. И сердце алайки тут же смягчилось: заболтавшись с Ларе, она исчерпала время, отпущенное ей на завтрак.

– Набралась ума? – спросила Эба, когда они зашагали прочь, оставив Ларе на растерзание Саафету (или Саафета на растерзание Ларе).

– Я бухто целую лехцию прослушала. «Психологические особенности членов Соцветия», – пробубнила сквозь грибы и пушистое тесто Талия.

– Это она может. Она ведь недаром Ларе.

– В смыхле?

– Подумай секунду, детка, прежде чем спрашивать, – назидательно проговорила Эба.