С самого рождения

Кооооонец

Просыпаюсь под утро. Папа придвинулся чуть ближе ко мне на кровати, а мою руку из своей так и не выпустил. Его тело полностью расслабленно, а на лице лёгкая, но заметная улыбка. По-моему ему снится что-то хорошее. Укладываюсь обратно и засыпаю с такой же улыбкой.

*****************

Теперешнее моё пробуждение можно смело назвать самым кошмарным за все годы моей жизни. Когда просыпаешься и видишь зелёные глаза, которые тебя с интересом разглядывают, а в воздухе распространяется яркий аромат грозы - это сравнимо только с тем: как если бы за вами во сне гнался жуткий монстр, а после пробуждения, он вывалился из сна вслед за вами.
О причёске, наверно, я могу теперь до конца жизни не волноваться - волосы дыбом, такой стайлинг, которому позавидует самое раскрученное средство для фиксации волос. Хрен их теперь опустишь вниз!
Подскакиваю, резко шарахаюсь в сторону, практически падая с кровати, но мой экзекутор успевает придержать меня за ногу, чтобы я не навернулся вниз. Хоть падать было бы и не высоко, но приложился бы отменно.
- Осторожней! Ты чего такой зашуганный? - кузен отпускает мою ногу, предварительно убедившись, что я окончательно проснулся и «сигать рыбкой с кровати» не намерен. Пальцами, которыми прикасался ко мне, проводит по штанине, словно, вытирая. Во мне начинает клокотать злость. Это ещё что за приступ брезгливости? Он боится, что я заразный? Появляются одновременно два желания: либо стукнуть его ногой в лоб, либо кинуться на шею с обнимашками. Он тогда душ рванет принимать? Видите как мне сложно? Вот чему отдать предпочтение? Ладно, пусть живёт, я сегодня добрый.
- Где папа? - сильно сомневаюсь, чтобы он добровольно оставил меня спящим вот с этим...
- Он пошёл в кафе через дорогу завтракать, пока ты спал. Кай приглядывает за ним. Сообщит мне, когда он надумает возвращаться.
- Что, боишься? Из-за того, что он недолюбливает родственников со стороны моего отца? - преисполняюсь гордости.
- Боюсь. - Ник так честно это говорит, что я теряю дар речи на какое-то мгновение. Он так просто признаётся в этом? Что-то тут дело нечисто, мне так кажется. - Боюсь, но не того, о чём ты, Артём, мог подумать. У нас с твоим папой своя личная история. Для обоих будет лучше не видеть друг друга. Я боюсь, что не смогу держать себя в руках, если увижу его. Ты же не хочешь, чтобы он пострадал? Тогда в твоих интересах быстро ответить на мои вопросы, чтобы я ушел, не столкнувшись с ним.
- Это что значит? Что за история?
- Артём! Прекрати! Просто ответь на поставленные вопросы, и покончим со всем этим раз и навсегда.
- Ну уж нет, Ник. Баш на баш. Я отвечу, если и ты будешь так добр, ответить на парочку моих. Не забыл ничего? - вижу его приподнятую в немом вопросе левую бровь и ухмыляюсь. - Это ты ко мне пришёл, это тебе от меня что-то нужно. Так что: либо смирись и отвечай, либо проваливай ко всем чертям. - Уваливаюсь назад на подушки и нервно сжимаю пальцами простынь. Хочу, чтобы он выбрал: «поговорить».
Никита ухмыляется: «Значит, хочешь по справедливости, по-честному? Вижу, ты - сын своего отца. Ладно, да будет так, я согласен. Что ты хочешь знать? Задавай свои вопросы».
Я такого не ожидал. Вот как, оказывается, бывает: право получить ответы вытребовал, а сами вопросы толком не придумал.
- Давай, ты со своих начинай. А я потом, если что-то захочу узнать, спрошу. - Сажусь на кровати, подталкивая подушку под спину.