Саммервуд. Город потерянного лета

Пролог

...я любил тебя больше, чем ангелов и самого,
и поэтому дальше теперь от тебя, чем от них обоих;
поздно ночью, в уснувшей долине, на самом дне,
в городке, занесенном снегом по ручку двери,
извиваясь ночью на простыне —
как не сказано ниже по крайней мере —
я взбиваю подушку мычащим «ты»
за морями, которым конца и края,
в темноте всем телом твои черты,
как безумное зеркало повторяя.
© И.Бродский

Пролог

«Ничто не делает нас такими одинокими, как наши тайны». (1)

Новая Англия, США.

Наши дни.

Деррен Ко́лдер замешкался было перед развилкой, но быстро взял себя в руки и направил подержанный «Понтиак» налево, к старому, видавшие лучшие времена каменному мосту. И все же не сдержался — стукнул ладонью по рулю и тихо чертыхнулся.

Прошло немало лет с тех пор, как он в последний раз проезжал над мутной серой рекой, уверенный, что никогда уже не вернется в затхлый удушливый городишко, зовущийся отчим домом. Но, что греха таить, Деррену не единожды приходилось нарушать обещания, данные самому себе.

Он уехал из Саммервуда пять лет назад, мучимый похмельем и чувством вины. Он всегда мечтал уехать. Но побег оказался не самой легкой ношей. Притаившись в прицепе старого лесовоза, Деррен смотрел, как удаляются и тают в утренней туманной дымке огни родного города, и по детской привычке тер переносицу. Чтобы не заплакать.

Теперь он возвращался. У него не было выбора. Оставалось выжать газ, чтобы прибавить скорость, и проскочить этот чертов мост. А дальше будь что будет.

***

Ю́джин Грей Вашингтон прервала долгий монолог старого адвоката и, подписав выставленный им счет, вышла из душного кабинета. (2) Утомленная бессонными ночами, она едва могла думать. И уже давно разучилась по-настоящему чувствовать. И все же — впервые за долгое время — она ощутила, как сжалось ее сердце.

Ее оправдали. Она убила человека. Сделала то, что должна была сделать. То, что хотела сделать. И ей все сошло с рук.

Пять лет назад все было иначе. Ей пришлось уехать из родного города, сбежать под покровом ночи, не имея права объясниться и сказать «прощай».

С тех пор все потеряло значение: Юджин было не перед кем объясняться и не с кем прощаться, покидая очередной город, ставший ненадолго ее приютом.

Кроме старого адвоката, поверенного семьи, некому было даже внести за нее залог. Впрочем, на иное Юджин и не надеялась. Покидая Саммервуд, она знала, на что шла. И не могла поступить иначе.

Но прошло пять лет, и у нее появился выбор. Вернуться в родной, но чужой теперь город, или продолжить неприкаянное скитание по свету? Черт его знает... Юджин ненавидела выбирать.

Сердце вновь сжалось. Так непривычно, невыносимо, сладко... Юджин знала, если вернется в Саммервуд, впредь ей будет некуда сбежать от боли. Что ж, сейчас бы ей сбежать от пустоты.

***

Ки́ген Тейг кивнул кладбищенскому смотрителю и, оставив позади высокие скрипучие ворота, углубился в дубовую рощу, что укрывала в своей тени мраморные надгробья.

На кладбище опустились сумерки, они клубились у земли сизым туманом и оживляли призраков, но Кигену отныне некого было бояться.

Через несколько часов все будет кончено. Земля к земле, прах к праху.

Киген остановился возле одной из десятка одинаковых могильных плит. Отличалась она лишь тем, что была непривычно скупа: только имя и дата. Ничего лишнего, никаких прощальных надписей и пожеланий покоиться с миром. Так лучше. Киген не терпел лицемерие и фальшь — предпочитал молчание, когда дело касалось мертвых. И некоторых живых.

Но завтра разговоров не избежать. Маленький сонный городок превратится в потревоженный улей. И кто-то восстанет из мертвых.

Киген сжал кулак, сминая букет темно-красных роз, бросил последний взгляд на безмолвную могилу и направился в сторону центральной аллеи, вдоль которой выстроились в ряд старинные семейные склепы.

Завтра, когда весь Саммервуд соберется на погребение, он будет держаться на почтительном расстоянии от кладбища. Но сегодня — его день.

Возле одного из склепов, похожего на древний помпезный храм, уже установили шатер и несколько рядов стульев для предстоящей церемонии. На специальной подставке под черной полупрозрачной пленкой возвышался огромный портрет. Киген будто вновь почувствовал на себе пристальный взгляд, но не испытал того озноба, что этот взгляд внушал ему прежде.

Положив букет на жухлую траву перед портретом, Киген постоял несколько минут в тишине, затем развернулся и уверенным шагом направился прочь.

Он ни о чем не сожалел. Пять лет назад он поступил правильно. Он сделал то, что должен был сделать. Точка.

____

(1) Уильям Пол Янг, «Хижина»

(2) Полное имя героини — Элизабет Ю́джин Грей Вашингтон. Элизабет — в честь бабушки, Юджин — согласно семейной традиции в честь предка, основавшего когда-то город Гринвилль, после переименованный в Саммервуд.