Амазонка бросает вызов

Глава, полная трудностей для Чонён

На уроках я не могла сосредоточиться, излагаемое учителями проходило мимо и сквозь меня. И вот за это я влюблённость ненавидела тоже, из-за подобного эффекта я хотела избежать чувств до конца школы, а лучше до конца университета. А ещё лучше – до конца жизни! Но было поздно. Чонгук и Чжунэ вертелись в моей голове то одновременно, то поочередно, и уже невозможно было представить себя без этого магнетизма в груди, хотелось довести его до конца, испытать то, к чему приводит притяжение между женщиной и мужчиной. Меня тянуло и к одному, и к другому. Разве возможно влюбиться в двух с одинаковой силой? Не признак ли это того, что оба они на самом деле увлечения несерьёзные, ведь когда любовь настоящая – она одна, и сомнений не возникает. Значит, во мне всего лишь бурлят гормоны, потому что организм созрел? Скорее всего, так и есть. Теперь главное оставить голову холодной, чтобы не потерять разум, чтобы не наделать ошибок. Надо отвлечься на что-то, подумать о другом. Чем я жила до встречи с этими двумя? Спортом...с Чонгуком я теперь тренируюсь, а с Чжунэ встречусь вечером на баскетболе. Нет, спорт не выход. Друзья! Да, Югём и Джуниор... Нет, о Джуниоре я пока не могу спокойно думать, я не знаю, как с ним быть. А что касается Югёма... он же в соседнем подъезде живёт, он тоже может увидеть как-нибудь что-нибудь лишнее, и тогда наше товарищество вообще полетит к чертям. Надо опередить события и по-честному поговорить с ним. Так, что ему сказать? Что я теперь тоже дружу с Чжунэ? И как это преподнести, чтобы нормально выглядело? Сказать, что я влюбилась? Нет, Югём заподозрит, что я продолжаю вбивать клинья в их приятельские отношения. Сказать, что Чжунэ ухаживает за мной? Если бы это были серьёзные ухаживания! Но я всё ещё не могу точно сказать, чем является наше с ним общение. Он же не предлагает мне встречаться и быть его девушкой. А если бы предложил? Возможно, это бы отвлекло меня от Чонгука, тот-то монах, тот явно ничего подобного не предложит. А Джуниор предложил... Если я так боюсь страстей и умопомрачения, то не проще ли откликнуться и начать встречаться с тем, мысли о ком не забивают каждую извилину мозга? Это был бы замечательный выход, но совесть не позволит мне использовать Чжинёна для своекорыстных целей.

Дахён через проход ковырялась в телефоне под партой, и я краем глаза заметила, что это снова страница Ку Чжунэ отображается на экране. Неужели ей достаточно вот этого? Неужели бывают люди, способные довольствоваться безответностью, смотреть с расстояния и мечтать? Что для этого нужно, сильнее любить или меньше думать? Такое поклонничество – признак детства. Я тоже буквально пару лет назад была способна на такое, пока не сняла плакаты с Брюсом Ли и Джейсоном ЛеБроном со стенки. Но это было совсем другое, восхищение талантами и мастерством, я никогда не боготворила их внешность и не разглядывала фотографии целыми днями, я читала об их жизни, достижениях, брала их за образец подражания. И Чонгука с Чжунэ я бы никогда не полюбила, будь они плоскими картинками, снимками из интернета. Я имела возможность пообщаться с ними, позвонить им, надеялась на взаимность, только это и давало шанс рождению чувств. А чего хочет Дахён от фотографий Чжунэ? Чтобы они ожили и он выпрыгнул из Инстаграма прямо ей под ноги? Или в её мечтах, в отдаленном будущем, он прискачет на коне и воздаст ей за многолетнюю молчаливую любовь?
Нет, меня бы не удовлетворило одностороннее влечение. Как человек, развивавшийся сильнее физически, чем духовно, я отдавала большой процент значимости в отношениях физическому. Ну, хорошо, скорее всего, в идеале, для гармонии, должно быть где-то пятьдесят на пятьдесят...
- Чонён? – Я подняла голову. Меня окликнул учитель. – Иди к доске.
Я посмотрела на условия задачи и, стиснув зубы, поплелась вперёд. Кажется, я пропустила вводное объяснение о том, как подобные задачки решаются. Кажется, я пропустила подобные объяснения и от жизни, где-то же должны были говорить о том, как опознать любовь, кого надо любить, каких парней стоит выбирать, нет? Обидно, я бы походила на лекции, была бы самой внимательной ученицей, делающей самые подробные и точные конспекты. Но на данном школьном уроке я не отличилась умом и сообразительностью, поэтому схлопотала плохую отметку. Боже, что будет в ноябре на экзаменах? Мне крышка.

После дополнительных занятий я купила еду в фастфуде и побежала на автобус, чтобы добраться до баскетбольной секции. Сегодня занятия женской команды не должны были совпасть с занятиями команды университета Корё, так что с друзьями я пересекусь вряд ли. И они не увидят, как заедет туда Чжунэ, чтобы вернуть мой костюм. Что бы подумал Чжинён, увидев, что я забыла у того свои вещи? Страшно представить. Наверняка решит, что мы уже переспали. Ага, бегу и спотыкаюсь.

Пока шла разминка, и мы с девчонками были свободны от указаний тренера, ожидавшего начала, я опять вспомнила то острое чувство отверженности, когда Чонгук отвёл лицо, чтобы я его не поцеловала. Если бы я ему нравилась, то он бы не увернулся. Не потому, что не успел бы, а потому... по тому же, почему и я позавчера не увернулась от Чжунэ. Когда кто-то нравится, невозможно противостоять, это яснее ясного. И я бы хотела увидеть это в Чонгуке – невозможность противостоять мне. Смогу ли я когда-либо увидеть такое? Трудно представить этого парня сдающимся, опустившим руки, сговорчивым. Чонгук выглядит жёстким и уверенным в своих решениях, и ведёт себя соответственно: принципиально и безоговорочно. Это покоряет, заставляет уважать, но расстраивает. Кому приятно ощущать себя на втором месте после правил у того человека, который нравится. Каждая девочка мечтает о таком молодом человеке, который ради неё пренебрёг бы всем. Не это ли и есть настоящая любовь? А я сама, могла бы отказаться ради любимого мужчины ото всего? Или снова полезет наружу моё желание оставаться самой собой и не подстраиваться? Вот опять, я хочу самопожертвования от кавалера, но не желаю поступаться ничем сама. Эгоизм? Избалованной меня не назвать, скорее наоборот, желание, чтобы было по-моему шло от обратного, потому что слишком редко что-либо по-моему делалось.

Мы уже вовсю прыгали и бегали с мячом, баскетбольная майка у меня на спине промокла, когда в дверях нарисовался Ку Чжунэ. В белых летних брюках и свободной хлопковой рубашке с закатанными рукавами, сидящими на нём превосходно, с уложенными гелем волосами – чёлка привычно приподнята вверх. Я бы сделала всё возможное, чтобы не обращать на него внимания, но тренер отвлёкся от нас, чтобы подойти к известному бывшему игроку СНУ и пожать ему руку. Все мы, закончив передачу, замерли и отдыхивались, пока Чжунэ перекидывался приветственными фразами с мужчиной. Я посмотрела на его руки, но увидела в них нарядную коробку вместо своего спортивного костюма. Зачем он его запаковал? Что за блажь вечно у этого мажора? Он пошептал что-то на ухо тренеру и тот, подумав, тихо что-то ответил. Покивав, они разошлись. Чжунэ присел на скамейку, где просидел однажды недолго, и лишь после посмотрел на меня, найдя глазами сразу же, что сообщило мне о хорошем боковом зрении этого типа. Я не могла долго играть с ним в переглядки – тренировка продолжилась. Стараясь изо всех сил, чтобы показать себя, сегодня я преуспела, в отличие от того, как вышло с Чонгуком. В борьбе он разбил меня в пух и прах, в баскетболе же, без сильных соперников перед собой, в разминке, я была прыткой, быстрой и ловкой. Правда, почему-то мне делалось неуютно, когда я подпрыгивала для броска, и ощущала, как шорты на мне задираются слишком высоко. Хотелось то и дело их поправлять, но это бы выдало мои мысли Чжунэ. Я не могла постоянно оглядываться, убеждаясь, что он не пялится на меня.
Под конец все мы были вымотаны, тренер у нас был отличный, и гонял нас профессионально, добиваясь хороших показателей и успехов для нашей команды. Девчонки, взяв свои бутылки с водой и косясь на Чжунэ, двинулись на выход. Я, взяв свою бутылку, подошла к нему, сдерживая и улыбку, и какую-нибудь язвительную фразу. Тренер, обычно провожавший нас и остающийся, чтобы убрать мячи, попрощался и быстро выскользнул вслед за своими подопечными. Я удивленно посмотрела ему в спину, не успев задать вопроса о том, как быть с залом?
- Я попросил его не мешать нам, - поднялся Чжунэ, объяснив мне всё до того, как я спросила что-либо.
- Не мешать? – нахмурила брови я. – Боже, что он подумает...
- Какая разница? Его проблемы, что он будет думать.
- Нет, это и мои проблемы, я не хочу, чтобы обо мне думали плохое! – Я начала сердиться, снова столкнувшись с этой вот вечной царской повадкой Чжунэ: приказы, распоряжения, договоренности. – Ты ещё и тренером моим управлять будешь?
- Я буду управлять всеми, с кем это возможно, - хмыкнул он и, подняв со скамейки коробку, протянул мне. – Держи.
- Так завернул! Может, ещё постирал и выгладил? – хохотнула я, поднимая крышку.
- Может быть... - сказал он, но под крышкой оказался вовсе не мой спортивный костюм. Непонимающе, я придерживала дно коробки одной рукой, а другой вытягивала из неё одежду, чтобы понять, что это такое? Да, это была спортивная форма, но не моя. Эта была новая, красивая, из удивительно приятной на ощупь ткани, пошитая безупречно, без единой торчащей нитки. Запоздало посмотрев на отложенную крышку, я прочла глазами: «Роберто Кавалли». Костюм был того же серого цвета, что и мой, только с красивыми бирюзовыми вставками и золотой молнией, с таким же золотым язычком в форме монограммы фирмы.
- Это не мой костюм... - прошептала я, подняв взгляд к глазам Чжунэ, который выжидающе следил за моей реакцией.
- Теперь твой.
- Сколько он стоит?
- Какая разница? Примерь, - не отводя взора, попросил Чжунэ, но тон граничил с повелением. Я едва сдерживала злость, чтобы не швырнуть ему это всё в лицо, не накричать и не ввалить ему пинков, чтобы зад болел до осени. Зачем он это делает? Зачем хвастается своими деньгами? Зачем пытается меня купить? Я вспомнила о Чонгуке, у которого не было миллионов, но он ничем не уступал богачам, даже, возможно, был лучше, если не занимался бандитизмом, как погрозился вчера. Образ Чонгука заодно заставил меня присмиреть и стерпеть оскорбление деньгами. Я буду такая же выдержанная и непоколебимая.
- Мне не подойдёт, ты же не знаешь моего размера.
- Это твой размер – примерь.
- Посмотрел на моём старом костюме? – догадалась я.
- Дал продавцам – они подобрали, - пожал плечами Чжунэ, делая интонацию более вежливой. – Примерь, я хочу посмотреть, как на тебе сядет.
- И раздеться я, разумеется, должна прямо при тебе? – хмыкнула я, разгадав его мечты. Парень чуть наклонил лицо вперёд, будто смущаясь своего желания. Но его изгиб губ, коварный и предвкушающий, сказал за него. – Ты просто одержим идеей оголить меня!
- Это здоровое мужское желание, - выпрямился он, улыбаясь. – В субботу не вышло, но попытка – не пытка.
- Где мой прежний костюм? Я хочу получить его обратно.
- У меня в квартире. Поедешь?
- Нет. – Я сложила презент от Кавалли обратно в коробку и положила её на скамейку. – А его я не возьму.
- Почему?
- Мне не нравятся твои попытки купить меня...
- Я не покупаю! – вздохнул Чжунэ и, едва не заведясь, поджал губы и замолк, собираясь с мыслями.
- А как это ещё назвать?
- Ухаживания? – предложил он.
- Ухаживают, когда хотят встречаться с девушкой. Ты хочешь со мной встречаться? – Чжунэ отдёрнул лицо в сторону, повернувшись в профиль. – Ты не предлагал мне быть твоей девушкой, о каких ухаживаниях может идти речь? Ты соблазняешь меня, разводишь, но это бесполезно, ясно?
- Чонён... - повернулся он обратно. – Я не силён в поступках, да, я уже говорил тебе, что прежде мне не приходилось этого делать, но... скажи мне, как я должен поступить? Что делать, чтобы это не ущемляло твоего чувства собственного достоинства? Я всего лишь привёз тебе подарок...
- Ты проигнорировал мой вопрос о том, хочешь ли ты со мной встречаться? – Его глаза вспыхнули, и он снова отвернулся. Это говорило яснее слов. – Спасибо, что хотя бы до лжи не опускаешься, - покривилась я.
- Я... просто не могу ответить так сразу. Я должен подумать.
- Подумать о том, хочешь ли ты быть моим парнем? – удивилась я. Я на это напрашиваюсь? А самой-то мне это точно надо? Да, меня возбуждает Чжунэ, мне всё больше нравится, когда он рядом со мной, и целовалась бы я с ним намного дольше, но... быть его девушкой? Нет-нет-нет, я не должна в это верить! Это невозможно. Обнадёжившись, я нанесу себе здоровую рану. Чжунэ мне её нанесёт, потому что он просто словоблудит со своим «не могу ответить сразу» и «надо подумать». Он просто ищет отступной путь, чтобы при этом не спугнуть меня.
- Мы недостаточно друг друга знаем...
- О, начинается! – взмахнула я руками. – Чтобы переспать, конечно, достаточно одного имени, а чтобы встречаться, нужно десять лет знакомства?
- А разве нет? Одно дело покувыркаться ночь в постели, и совсем другое – проводить вместе часы и дни, общаясь и доверяясь друг другу. Разве отношения не нечто более серьёзное, чем секс?
- Это всё отговорки, Чжунэ. Отмазки в стиле бабников, как ты и твои друзья. – Я подошла к двери в зал, закрыла её на щеколду и вернулась на баскетбольное поле, встав метрах в трёх от Чжунэ. – Ты же просто хотел раздеть меня, и больше ничего. Впихнуть мне костюм, чтобы полюбоваться... на что? Грудь или задницу? – Я сотни раз проходила через мужские раздевалки и много раз ребята, подшучивая, пугали и заглядывали в наши, женские. Я не стеснялась своего тела, меня раздражало именно похотливое и мужское к нему отношение. Раньше. Но теперь в этом что-то было. После поведения Чонгука мне хотелось как-то самоутвердиться и удостовериться в том, что я способна нравиться. Я стянула майку через голову. Под ней был спортивный лифчик, поддерживающий грудь. Чжунэ вылупился на меня, потеряв дар речи. – Ты же этого хотел? – Я стянула шорты, оставшись в хлопковых трусиках. Теперь на мне было только нижнее бельё, носки и кроссовки. – Ну как, доволен? – Чжунэ с трудом поднял глаза к моим. Я обернулась в поиске мяча и, найдя его, наклонилась за ним, взяв в руки. Повернувшись обратно и став им стучать по полу, я нашла молодого человека совершенно ошеломлённым. Похоже, вид сзади ему тоже понравился. – Ты хотел сыграть со мной?
- Ты будешь играть прямо так? – наконец, заговорил Чжунэ.
- А то! Мне будет удобнее, чем тебе. Как считаешь?
- Я, боюсь, стану следить не за теми мячиками, - хмыкнул он, плавно двинувшись в мою сторону. Походка его была вымученной, будто он шёл по раскаленным углям. Я прошлась по нему взглядом. В районе ширинки, как мне показалось, произошли перемены. Лёгкие летние брюки не скрывали возвышающихся намерений Чжунэ. – Зачем ты это делаешь? Ты же всё равно не будешь со мной спать.
- Хорошо, что ты это сам понимаешь.
- Или всё-таки поедем ко мне? – не отступая, вопреки только что произнесенному, спросил парень.
- Я не хожу в гости к посторонним. Ты мне не друг – друзья не домогаются, но и не жених. Кто ты мне? Никто.
- Можно стать и кем-нибудь, - подошёл он на достаточное для игры расстояние. Я наклонилась вперёд, готовясь обвести его и разыграть мяч. Он тоже, поддёрнув брюки, наклонился. Мы завиляли друг перед другом, ища сторону, через которую лучше делать прорыв. Но ему ещё нужно было отобрать у меня... Я не успела моргнуть, как Чжунэ, совершив первоклассный игровой маневр, выхватил мяч и, слегка подпрыгнув, закинул его через мою голову мне за спину, в то кольцо, которое я должна была защищать. Я ахнула и спешно обернулась. Мяч угодил прямёхонько в цель, проскочив через корзину и стукнувшись о пол. Я не могла отвести глаз от места, где пролетел мяч, восхищаясь меткостью, точностью броска, хотя в воздухе не осталось следов, и траектория не нарисовалась. Почувствовав губы у самого своего уха, я вздрогнула, но не повернулась: - Однажды ты уберёшь свои вечные блок-шоты*, и я закину тебе такой трёхочковый, Чонён, что тебе он очень, очень понравится.
Я дёрнулась, когда его пальцы тронули мой загривок. Уже готовая замахнуться, я увидела, что он отошёл и возвращается к скамейке. Я поспешила подобрать свою одежду и начала её напяливать. Чжунэ потыкал указательным пальцем по крышке коробки:
- Я верну тебе твой костюм, только если ты возьмёшь этот.
- А если я не хочу?
- Останешься без обоих. Тебя подвезти?
- Нет, я не хочу, чтобы нас видели вместе, - снова сказала я полуправду. Если бы я могла на законных основаниях проводить с ним время, чтобы никто не думал о нас ничего плохого! Но репутация Чжунэ не позволяла оказываться с ним рядом, не будучи скомпрометированной. Одевшись, я отперла дверь в зал и вернулась к скамейке за подарком. Что ж, придётся на некоторое время взять, спортивка-то мне нужна, а просить у Чжихё деньги на новую мне совсем не хотелось. – Я беру, но только до возвращения моего костюма, - озвучила я, спеша уйти.
- Чонён! – задержал меня Чжунэ. Я остановилась, не оглядываясь. – Значит, если бы я был твоим парнем, мы бы поехали ко мне? – спросил он. Я почувствовала мурашки по всему телу. Надо было всё-таки на него при этом смотреть. Его голос будоражил и звучал так, что голова готова была кивать постоянно, соглашаясь на всё. Он не предположил возможности дружбы...
- Ты никогда не будешь моим парнем, - бросила я с вызовом, или горечью, или тайной надеждой на обратное, или с мольбой о том, чтобы так и было, и я бы избежала ненужных страданий. Я не поняла сама, как я это сказала? Но сказала упрямо и резко, после чего скорее вынеслась прочь.

По пути домой меня не оставляли мысли о том, как бы это было, начни мы с Чжунэ встречаться? Я всеми силами гнала подобные грёзы прочь, но мозг сопротивлялся, он словно взбунтовался и хотел думать о том, что ему казалось интересным. Я и Чжунэ... Мы могли бы переспать тогда, да. Если бы это были нормальные отношения, открытые, взаимные, официальные, чтобы мы в компании считались парой, чтобы он заезжал за мной, чтобы мы гуляли, чтобы я привела его в нашу квартиру, которую бы он не обозвал нищебродской, а полюбил, как мой дом, познакомила с сестрами. Сынён бы визжала от счастья, что я зацепила такого парня. Чжихё, возможно, он бы не понравился, да и Намджуну. Он и его друзья предостерегали меня от этого человека. Как хорошо они его знали? А как хорошо я знала их, чтобы доверять их мнению?

Я почувствовала, что мне срочно нужен человек, который знал бы Чжунэ, чтобы я могла поговорить с ним обо всём, и я точно знала, кто это может быть. Югём. Хватит нам зубоскалить и избегать друг друга, хватит иметь секреты и пытаться выиграть друг у друга. Мы лучшие друзья, всегда были ими и должны ими остаться. Пройдя мимо своего подъезда, я прошагала до соседнего, взглянув на окна. В спальне Югёма горел свет. Похоже, он дома один. Отец где-нибудь на заработках, мать ушла в ночную смену на производство. Я проскочила внутрь с дядюшкой, что жил этажом выше Югёма, он выгуливал собаку и возвращался домой. Мы с ним вместе поднялись на лифте, я вышла, а он поехал дальше.
Подойдя к двери квартиры друга, я в неё характерно постучала. Что-то вроде индивидуальной морзянки, так стучались только я, Югём и Джуниор. Я подождала и, решив, что товарищ не услышал, постучала снова, уже громче. Спустя некоторое время, дверь приоткрылась, и в небольшой проём выглянул Югём.
- Привет, - улыбнулась я. – надеюсь, не отвлекаю?
- Я немного занят, что-то срочное? – хмуро спросил друг. Похоже, но всё ещё злится на меня.
- Я хотела поговорить, это бы не заняло много времени...
- Давай в другой раз? – попытался спровадить меня он, и мне это не понравилось. Он не собирается идти на мировую? Я на всякий случай вставила ногу между дверью и косяком, вид Югёма говорил о том, что он закроется передо мной в любой миг.
- Ты что, ещё обижаешься?
- Я не обижаюсь, Чонён, просто не сегодня, ладно? – Я сомневалась, что он сидит и готовится к лекциям, что он тщательно занимается или что у него множество дел по хозяйству. Мне показалось его поведение подозрительным. Уж не Чжунэ ли у него в гостях? Или он пьёт, или принимает наркотики?!
- Югём, нам надо поговорить, - без предупреждений толкнув дверь, я невольно отпихнула друга и вошла. Но не успела вглядеться в потёмки прихожей, где Югём не зажёг свет, как меня приковало что-то спиной к двери. Мною её и захлопнули. На моей шее сомкнулась хватка, я попыталась вскрикнуть, но ничего не вышло – горло сдавили. Выпучив глаза, я пыталась понять, кто это и что происходит? Передо мной всё загораживал чёрный силуэт, громоздкий, несдвигаемый. Я цеплялась за большую и мощную руку в рукаве, пытаясь расслабить её, чтобы продохнуть. Другой своей ладонью я рыскала по стенке в поисках выключателя.
- Чжебом, отпусти её, отпусти! – прошипел Югём, и я ощутила, как он пытается убрать пальцы, душившие меня. В этот же момент я щёлкнула выключателем, и свет над нашими головами зажёгся. Пальцы на горле разжались, и я со свистом хапнула ртом воздух. Передо мной стоял Чжебом, которого я уже смутно помнила. Только фотографии не позволяли забыть подробностей его черт. Но никогда раньше не было у него таких ледяных глаз, они словно отдавали голубизной замерзшего озера, хотя были карими. Мне стало холодно и страшно под этим взглядом.
- Попробуй проболтаться, что видела меня, - достав откуда-то тонкий, как стилет, нож, приложил он его к моей сонной артерии самым кончиком. Я опустила на лезвие взгляд, пробежалась через него к руке, что его держала. На одном из грубых, смуглых пальцев Чжебома была серебристая печатка с изображением трёх треугольников, и этот предмет светлым вкраплением выделялся на общем фоне. Я подняла взгляд дальше, к лицу, хотя от него бросало в дрожь. Каменное, твёрдое и бездушное. Чжебом стал шире в плечах, как будто бы ещё вырос. Его мощность просматривалась сквозь его тёмную, поношенную одежду. На голову был надвинут капюшон, но он не скрывал давно заживших шрамов на виске, поперёк правой брови и на шее.
- Она не скажет, никому не скажет, - заверил Югём, отодвинув нож брата. Я всё ещё не могла сказать ни слова, поэтому порадовалась, что ответили за меня. Чжебом опустил руки, и оружие пропало внезапно и бесследно.
- Я узнаю, если ты хоть кому-нибудь проболтаешься. И ты пожалеешь, - приглушенно пробормотал он и, развернувшись, ушёл в дальнюю комнату. Я загнанно посмотрела на Югёма, ища поддержки и объяснений.
- Пошли на кухню, поговорим, - пригласил меня друг.

Он налил нам зеленого чая, и мы уселись рядом, чтобы говорить шёпотом. Почему-то иначе мне было не комфортно, я боялась привлечь внимание Чжебома, словно он должен был меня убить, вспомнив о том, что так и не сделал этого.
- Значит, он нашёлся? – поинтересовалась я тихо-тихо.
- Он и не терялся. – Югём смотрел в чашку. – Родители не знают, что он бывает здесь, дома... мама могла бы проболтаться. Только я знаю.
- Но от чего он прячется? Почему не хочет, чтобы кто-нибудь узнал о его приезде?
- Чонён, не вникай, - нахмурил брови Югём, отхлебнув чаю.
- Как я могу не вникать? Он едва не придушил меня!
- Ты же никому не расскажешь, верно? – наконец-то покосился на меня товарищ.
- Ты знаешь, что можешь рассчитывать на меня. Но он так изменился... - повела я носом в сторону коридора, ведущего в комнату, занятую Чжебомом. Да, он всегда был хулиганом и разгильдяем, но что станет убийцей, каким предстал передо мной – никогда бы не подумала! Он учился в одном классе с Сынён, и был той причиной, из-за которой единственный раз в жизни серьёзно повздорили мои сестры. Он был единственным, на чём когда-либо сошлись их вкусы. Они обе влюбились в него, но встречаться с ним стала Сынён. Чжихё рыдала, как ненормальная, ей так нравился этот плохиш! С тех пор она держится подальше от плохишей. Но Чжебом и с Сынён не остался. Не окончив школу, за несколько недель до экзаменов, он исчез, не сказав никому ни слова и не оставив записок. С тех пор Сынён не любит бедных и неприкаянных парней, у которых за душой ни воны. Их ничего не держит, и они имеют склонность пропадать – так она считает. – Джуниор знает? – пришло мне в голову.
- Нет, он тоже не знает, - сказал Югём. – Теперь знаем только ты и я.
- Чем он занимается? – не унималось моё любопытство.
- Я не буду объяснять, Чонён, прости. – Он кивнул мне на чай, напоминая о нём. Я отпила. – О чём ты хотела поговорить, когда пришла?
- Теперь уже и не знаю, как начать, - растерялась я, вспоминая свою цель. – В первую очередь, я хотела помириться.
- Я не сердился на тебя, и не держал обиду. Просто мне не нравится, когда ты начинаешь учить меня жить или делаешь вид, будто лучше понимаешь что-то. Это бесит, Чонён, очень.
- Я не учу, я всего лишь волнуюсь за тебя, дурень!
- Я сам о себе в состоянии позаботиться.
- Но у тебя появляются от нас с Чжинёном тайны, и...
- У меня от вас тайн нет, но те, которые принадлежат не только мне – я раскрывать не в праве. Неужели ты не понимаешь? – внушительно поглядел он на меня. Разве я могла не понимать? Я и сама умела хранить чужие секреты.
- К слову о чужих тайнах... Я хотела, также, поговорить о Чжунэ...
- О нет, опять! – закатил глаза Югём, но я его стукнула по плечу.
- Нет, не опять! Это совсем другое... И мне нужно, чтобы ты пока ничего не говорил Джуниору, хорошо? – Друг заинтриговано замер.
- Хорошо, ладно. Что же такое ты можешь скрывать от Джуниора? Снова проблемы с девственностью? – расплылся он. Я шлёпнула его второй раз.
- Проблемы будут у тебя, если не прекратишь издеваться!
- Всё-всё, я слушаю, - сдался он, подняв руки.
- Чжунэ... он подкатывает ко мне, - назвала я это самым приемлемым термином. На лбу Югёма прорисовались складки удивления.
- К тебе?!
- Да, и... я готова признать его не таким уж плохим, только о нём столько гадостей слышала, о нём столько всего ужасного говорят, судачат, как мне к нему относиться? Югём, скажи мне о нём какую-нибудь правду? Я должна знать, что собой представляет Ку Чжунэ.
- Ку Чжунэ, - повторил Югём и, усмехнувшись, пожал плечами, - вот уж не думал, что ты захочешь о нём слушать. Значит, он тебе понравился? – угадал мой лучший друг.
- Он начинает мне нравиться, но я совсем не хочу этого, если он плохой. Скажи, он плохой?
- Я не думаю, что он способен творить нечто ужасное. Он слишком труслив для этого. Что ты подразумеваешь под плохим?
- Его отношение к девушкам, например. Он заверяет, что никого никогда не соблазнял, но...
- Это действительно так, - признал Югём, и у меня ухнуло сердце. Неужели? Неужели Чжунэ не врал мне? Неужели я могу поверить ему? Но какая-то доля сомнения где-то глубоко во мне сидела и топала ножкой, запрещая доверять полностью. – Я никогда не видел, чтобы он уговаривал, подходил знакомиться, ухаживал... Ты сейчас вот сказала, что он к тебе подкатывает, а я даже представить подобного не могу. Чжунэ? Сам? Если бы я не знал тебя, подумал бы, что сочиняешь.
- Но он же меняет девушек, как перчатки?
- Ну да, каждую неделю в клубе, когда мы отдыхаем, на него виснет кто-нибудь. Они сами манят его в постель, он богач, к тому же, писаный красавец, как утверждают девчонки. Ему нет нужды искать кого-то. Ещё когда он в универе учился, я помню их с Би Аем, Чжинхваном и другими – студенток не пугало даже то, что их высмеют и опозорят на весь факультет, все мечтали испытать счастье и заполучить одного из королевской компании, как их тогда называли.
- И получилось хоть у одной?
- Да, у Би Ая и Юнхёна есть невесты.
- Богатые? Из их среды? – затеплилась во мне очередная надежда. А что, если подобные отношения всё-таки возможны? Что, если и баловни судьбы способны остепеняться?
- Я не знаю тонкостей, Чонён. У Юнхёна да, вроде бы Бора из какой-то крутой семейки, родственница какого-то чеболя. – Друг замолчал и, положив ладонь мне на плечо, изрёк: - Но если тебя интересует моё мнение, я бы не желал тебе встречаться с Чжунэ. Держись от него подальше.
- Теперь ты начинаешь учить меня жить? – усмехнулась я.
- Это всего лишь совет.
- Самому советовать легко, правда? А когда кто-то советует...
- Не начинай.
- Но почему ты против Чжунэ? Ты же только что сказал, что он неплохой парень!
- Ты достойна лучшего, Чонён. Ты моя подруга, и просто неплохой парень – это не для тебя. К тому же, он избалованный сынок миллионеров, он всегда будет относиться к таким, как мы, как к отбросам, как к прислуге. Тебе это надо? Да, он может увлечься, наверное, но для него вся жизнь – развлечение, и люди – средство развлечения. Мы не такие, Чонён, мы привыкли чувствовать и воспринимать всё всерьёз, - озвучил Югём то, что я и сама в душе ощущала. И мне нравилось, что мой лучший друг не изменил подобного взгляда на жизнь.
- Но что мне делать, если он продолжит подкатывать?
- Ну... тоже с ним поразвлекайся, - засмеялся Югём. – Почему только олигархам можно играться с бедняками? Мы тоже должны уметь играться с ними.
- А если я не смогу? Если заиграюсь?
- Если он обидит тебя, - приобнял меня Югём по-братски, - я ему ебальник расшибу лично.
- Я и сама могу это с ним сделать, - хохотнула я. – Чжунэ в борьбе никакущий.
- Это точно. – Мы допили чай, и я стала собираться домой. – Я рада, что мы поговорили по душам, Югём. Давно надо было так сделать. Мне стало легче.
- Ты всегда можешь поговорить со мной, если не будешь включать нудную мамочку. – Обувшись, я скорчила рожицу и открыла дверь. Посмотрев в дальнюю темноту, я решительно повторила громче:
- Я никому ничего не скажу. Можете не беспокоиться.
Югём с благодарностью кивнул, мы улыбнулись друг другу и разошлись, пожелав спокойной ночи.

Примечания: *блокировка нападения в баскетболе