Твой Авалон

Глава 29. Весна.

Слухи о болезни Гермионы Риддл постепенно расширились, разнеслись и трансформировались в слухи о ее интересном положении.

Том не обращал на это внимания, уже давно привыкнув к тому, что они с женой неизменно оставались любимыми объектами для толков и пересудов. Уж сколько обсуждали их странное поведение и возможный развод... В последнее время волшебник невольно пытался как можно реже контактировать с окружающими, только по делу. Но чаще всего это не получалось. Слишком близко мир подошел к критической черте, после которой, Риддл не сомневался, последует прорыв.

На свадьбу Рудольфуса и Беллатрикс пара была вынуждена пойти, потому что именно Том взял на себя смелость уговорить Блэков отозвать дочь из Хогвартса и столь скоропалительно выдать ее замуж. Достигшая совершеннолетия Белла уже могла это сделать на законных основаниях, однако Риддлу понадобилось блеснуть всей полнотой своего арсенала средств убеждения. К счастью, страшную правду о преступлении девчонки как последний аргумент использовать не пришлось.

Замок Эллесмер, где находилась резиденция Лестрейнджей, для магглов казался полностью разрушенным, будучи заброшенным еще с четырнадцатого века. Внушительное строение располагалось на берегу прекрасного озера — одного из тех, которыми славилось это местечко на севере графства Шропшир.

Изнутри замок выглядел куда более помпезным, чем снаружи. Старинный декор и уже выходящая из моды даже по рамкам волшебного мира откровенная роскошь били наотмашь. Очевидно, таким незатейливым и даже слегка вульгарным способом Лестрейнджи хранили свое историческое наследие.

Том Риддл вел жену под руку, крепко прижав к себе. Он знал, что она не держит зла на глупую девицу, но все равно ситуация была не самой приятной. Гермиона старалась не смотреть на жениха и невесту.

Последняя же не сводила глаз с четы Риддлов, будто увидела призрак. Не ожидала? Именно так настигает преступников их судьба — неожиданным торжеством справедливости!

Смертельно бледная, Белла тем не менее выглядела превосходно. Уложенные локонами черные волосы подчеркивали ее холодную красоту, дорогие украшения искрились в свете свечей, добавляя юной невесте Лестрейнджа взрослости. Но никакие косметические чары не могли скрыть боль и гнев, исказившие черты миловидного лица.