Твой Авалон

Глава 32. Сын.

Тело нещадно ломило, будто его вывернули наизнанку, а потом, ужаснувшись результату, вернули в прежнее состояние. И это могло означать только одно: после того, как им с Мерлином подкинули портключ, кто-то поджидал их с парализующими заклятиями.

Мерлин!

Пытаясь оценить обстановку, но не сразу выдать себя, Гермиона слегка приоткрыла глаза. Скупой свет тусклой лампы касался гладкого, местами потрескавшегося бетонного пола. Маггловское здание? Маги обосновались в маггловском мире? Или дело хуже, и они оказались в сговоре с магглами?

— Мама, ты в порядке? — раздался озабоченный голос Мерлина.

Гермиона открыла глаза и почувствовала, как сын, придерживая под руку, помогает ей сесть.

— Мерлин, сыночек...

Звякнула цепь. Их еще и приковали к стене?

Гермиона посмеялась бы над дешевым пафосом, находись она тут одна и не на почти уже четвертом месяце беременности.

— Как отсюда выбраться, мама? Твою палочку отняли. И моя арфа...

Мальчик, нахмурившись, указал на раритетный позолоченный музыкальный инструмент, подарок родителей, которому, по оценке Тома, была не одна сотня лет. Старинная арфа валялась в противоположном углу слабо освещенной камеры, поражающей своей почти стерильной пустотой. Паутина по углам и трещины показывали тот очевидный факт, что пик процветания этого места уже прошел.

— Испытания делают нас сильнее, Мерлин.

Гермиона обняла сына.

Им нужно бежать. Но как? Будь она одна...

В этот момент скрипнула дверь. Что ж, скоро они получат ответы на вопросы.

Волшебница поднялась на ноги, игнорируя боль в лодыжке, зажатой в кандалы.

Первыми в камеру вошли двое громил, на которых Мерлин уставился с искренним изумлением. Затем из-за двери появился носок начищенного до блеска ботинка.

Сейчас увидим, что за идиот осмелился сделать подобную глупость!

Вслед за ботинком показался его обладатель.

Маггл!

Гермиона никогда не встречала этого мужчину — неопределенного возраста, от сорока до шестидесяти лет, с легкой сединой на висках. Он был одет с иголочки, просто и элегантно. Лишь бриллиантовые запонки и зажим для галстука выдавали его, очевидно, все еще немалое состояние. Представитель столь ненавистной Тому маггловской финансовой олигархии?