Born to Be Rebellious [Quick Transmigration] /Рожденный быть Мятежным

Глава 55

"Да." Ловетт поджал губы: "Но ты можешь съесть это только после ужина."

Все были ошеломлены открывшейся перед ними сценой и с трудом могли поверить своим глазам,они никогда не видели ,что у Его Величества жестокого и кровожадного императора... Есть такая... нежная сторона и вероятно, это первый раз, когда он действительно может передумать ради любого другого существа.

Все они знали, что благодаря русалке перед ними их жизни могут быть спасены.

Ловетт поднял русалку горизонтально, и пальто все еще плотно прикрывало его, и легкий вес русалки показался ему похожим на перышко.

Он шагнул вперед и вышел из стеклянной комнаты.

Когда он собирался уходить, Ловетт, казалось, наконец подумал об остальных. Он остановился, повернул голову и холодно посмотрел на группу людей, которые молчали, а затем неохотно выплюнул два слова с состраданием: "Уходите."

Сказав это, император вышел без лишних слов.

Люди, которые оставались в стеклянной комнате, казалось, были помилованы. Как будто они пережили катастрофу, они безвольно упали на землю и долго не могли подняться.

Перед моими глазами из холодной лунной ночи в стеклянной комнате, превратился в ночь в огромном дворце.

Приказ Его Величества Императора уже передан, и срочно приготовленные блюда уже ждут на столе в этот момент. Они выглядят чрезвычайно красочно при ярком освещении, и они расположены недалеко, что действительно ослепительно.

Ловетт положил Гэ Сю на мягкую кушетку и завернул его в огромное банное полотенце принесенное сквайром.

Хотя его волосы были полусухими, темные волосы свободно свисали перед глазами, его одежда все еще была мокрой, и капли воды падали на землю с его брюк, быстро собираясь в неглубокие лужи.

Свет падал с его макушки, он опустил жалюзи, и его темные глаза были скрыты в тенях, отбрасываемых дугой бровей, которые становились все более и более глубокими, со скрытой небольшой огненной опасностью.

Ловетт поднял руку, чтобы вытереть капельку воды со щеки русалки, и его глаза становились все темнее и темнее из-за жирного прикосновения под пальцами.

Его голос был немного глупым:"Я собираюсь принять душ."

Ловетт взглянул на еду на столе и добавил: "Если есть что-то не нравится, просто позвольте им это переделать."