Born to Be Rebellious [Quick Transmigration] /Рожденный быть Мятежным

Глава 44.[Конец]

Гэ Сю, наконец, выплевывает последний слог.

В одно мгновение кровь яростно хлещет, и пронзительный ярко-красный свет сочится из толстых стен пещеры и устремляется в небо. Издалека весь остров выглядит как огромная сфера красного света, вспыхивающая в центре шторма.

Богатые темные элементы вырываются изнутри образования, как ревущие волны.

Они ударился о стены, как будто не могли найти выхода. Содержание и плотность темных элементов были почти насыщены воздухом, многократно сжимаясь, как вязкий клей, почти удушая людей в нем.

В следующую секунду темная стихия, казалось, наконец-то нашла четкую цель, устремившись в том же направлении, как поток, прорвавшийся через насыпь,это был... поток приближавшийся к Гэ Сю!

Темные стихии яростно вливались в его тело, и такой ужасающий удар мог разорвать почти любое существо на куски!

Глаза Элинора потрескивали, и его ржание вырвалось из горла:

"Нет...!!!"

Однако сильное давление темной стихии прижало его к земле, как десятки тысяч тонн валунов, и он вообще не мог двигаться. Он мог только наблюдать, как тонкая фигура Гэ Сю была поглощена потоком стихий, которые почти могли видеть сущность.

Я не знаю, сколько времени это заняло.

Стихия беспорядков наконец утихла, и темные стихии больше не продолжали усиливаться.

Однако магический массив, нарисованный кровью на земле, казалось, сильно пострадал, потеряв свой блеск, растрескавшись на каждом дюйме, как будто он потерял какую-либо способность, и в тишине превратился в пепел.

Дверь на разных сторонах материка появилась не так, как ожидалось.

Похоже, это не удалось.

Но Элинор,это волновало в последнюю очередь,он засуетился, чтобы взглянуть на фигуру человека, он почти безудержно, хрипло кричать его имя...

Но никто не отвечает.

На земле только блестящие фаланги спокойно лежали в пыли.

Свет надежды постепенно исчез из зрачков кровавого цвета, и Элинор застыл на месте, его лицо оцепенело, как у каменной статуи. Он медленно наклонился и поднял фаланги одну за другой, а затем, как будто он не знал, что делать, его пригвоздило к месту.