Кошмары в Салли Хилл

ПРИКЛЮЧЕНИЯ В СТРАНЕ КОШМАРОВ

Лёгкие зудели всякий раз, стоило мне сделать вдох. Морозный воздух, забираясь под одежду, острыми иглами вонзался в плоть. Во всяком случае, так ощущалось в движении.  Мы бежали, не жалея ног, окоченевших в сугробах. В лесу снег, будучи нетронутым, выпал по колено, что значительно осложняло и без того незавидную ситуацию. Перед глазами, как в калейдоскопе, мерцали разноцветные пятна, и или по их вине или я просто выдохлась, мне было суждено переодически проваливаться в сугробы. Дрожа от холода, чувствуя как намокают носки в ботинках, я яростно выдохнула все скопившиеся сомнения, оправдания и слабости.
Все покрасневшие и запыхавшиеся, мы позволили себя остановиться перевести дух.
Растрепавшаяся прическа Билла, торчавшая в разные стороны, напоминала морского ежа; сам он выглядел не лучше, впрочем, как и прислонившийся к дереву Генри, что из последних сил пытался согреть окоченевшие руки.
Кругом белым бело — куда не глянь, один лишь снег; деревья согнулись под тяжестью осадков, и кажется, будто мы попали в черно-белый фильм с неизвестным для нас концом. Наши следы заметны всюду - так много мы скакали по лесу, в поисках Эдди. Складывалось впечатление, словно мы бродили кругами, что вовсе неудивительно, ведь чащу на данный момент узнать невозможно: снег замел тропинки, поглотил лес, тем самым подложив нам свинью. Некогда хорошо разбираемая местность впредь неузнаваемая. Вскоре наступили сумерки, небо заметно потемнело. Необходимо успеть до восхода луны. «Надо успеть, надо успеть» — эти предложения набатом отдавались в моей голове.
Поиски Эдди затруднились потому, что: 1 — мы не знаем, где он может быть, а лес в свою очередь простирается на сотни километров; 2 — кажется, мы заблудились; 3 — люди прочесывают окрестности в поисках «пропавшего» Чакера, и существовала вероятность столкнуться с ними, что, в свою очередь, поставит под угрозу не только нашу безопасность, но и жизни многих, в том числе и Эдди; 4 — ловушки. Да, те самые, которые мы додумались установить. Они все ещё в ожидании своей жертвы. И, возможно, жертвами станем мы сами.
Согнувшись, парни взглянули друг на друга и, обменявшись безмолвными репликами, вопросительно оглянулись. Я поступила их примеру. А что? Вдруг мимо пробежит Эдди со вздернутым хвостом?
Неожиданно для всех нас, мы и вправду заметили кое-какое движение — мимо горбатых деревьев проскользнуло нечто ловкое. Я занервничала, готовясь к худшему. Слышно лишь наше сбившиеся дыхание и голос сердца, больше похожее на скулеж. Вот и вновь нечто мелькнуло за кустами, и на землю посыпался сухой снег. Переступив с ноги на ногу, я нечаянно ударилась головой о длинную ветку и зашипела от боли, отчего парни в унисон цыкнули.
— Т-с-с, — выставив передо мной кисть в просьбе не шевелиться, шикнул Генри, на что я тотчас послушно умолкла.
И вскоре мы заметили как из-за кустов выглянул чёрный влажный носик, следом показалась мордочка, глазки, уши и длинные величественные рога. Как у павлина его главное достоинство - пышный, красочный хвост, так у этого зверя рога - символ благородства. Застигнутые врасплох появлением этого существа, мы с парня и оцепенели: в пятнадцати шагах от нас находился бурый олень с чёрными, как смоль, глазами, смотрящими с любопытством и осознанностью, которая, иной раз, не свойственна даже людям. Вне всякого сомнения, это тот самый олень, которого я видела на маковом поле.
— Какой красивый, — шепнул еле слышно Билл, и оттопыренные ушки оленя дернулись.
Он повернул свою мордочку в нашу сторону и взглянул как-то странно, после чего метнул хвостиком и пустился вперед по снегу, скрываясь за приодетыми в снежные шубы деревьями. Погрустнев, я уставилась в одну точку, куда поскакал олень. Мрак все больше поглощал Салли Хилл, а мы по-прежнему не имели понятия, где Эдди. И только небесам известно, выживем ли мы этой ночью...
— Черт, — словно разделяя мои мысли, фыркнул Хофер. Снег, скользнув с макушки дерева, посыпался ему на плечо. Он усердно отряхнул его и сделал уверенные шаги к краю невысокого холма, на котором мы сейчас ждали черт пойми что, возможно, чудо.
— Скоро совсем стемнеет, — заметил без энтузиазма Генри.
— Какой ты наблюдательный, — огрызнулся  Билл, явно недовольный положением наших дел.
Очевидно, мы потерпим неудачу, если сейчас же не сообразим, где может быть Эдди.
— Кто-то знает хоть, где мы? Я приезжий, мне неизвестны здешние леса.
Я задумчиво на хмурилась и ответила на вопрос Генри.
— Думаю, мы в западной части леса или... или на севере.
— Конкретики бы.
Я обреченно пожала плечами. Тогда мы просто пошли прямо, затем свернули налево, три раза, пока не дошли до поваленной ели и уже потом завернули направо. Здесь проходила небольшая речка, совсем скудная, да и вообще-то, заледеневшая. Пройдя по ветхому мосту, мы поднялись на очередной холм, оказавшийся с крутым склоном, с которого мы неудачно скатились вниз. Я вскрикнула и отбила себе бока, промокнув до последней ниточки. Что ж, хуже быть, наверное, быть не может.
— Это невыносимо! — застонал Хофер, оглядывая себя со всех углов. — Мой мобильник промок! Только не это... — он сосредоточенно тыкал на экран, а после облегченно вздохнул. — Ох, слава Богу, он работает. Отец звонил пять раз... Мне конец.
Вспомнив об утренних наставлениях отца, я тоже взяла в руки мобильник и проверила пропущенные вызовы. Их оказалось три. Ладно, сперва Эдди, а наказания потом. Пусть меня запрут в комнате до конца моих дней, неважно. Возможно, домой я сегодня даже не вернусь...
— Я отойду, - внезапно заявил Генри, на что Билл выгнул бровь.
— Куда это?
— Не твое дело.
— Нет уж, оставь свои странные замашки для других, а нам, изволь, говорить правду.
На выпады Билла блондин скривил рот и резко выплюнул:
— Отлить. Могу ли я, мистер Хофер, испражниться, или нужно твое официальное разрешение?
Почувствовав себя идиотом, Билл закатил глаза, лишь бы скрыть свое смущение. Я перевела дыхание, махнув Генри.
— Иди уже.
— И сделай это где-нибудь подальше, чтобы мы ничего не слышали, - в догонку бросил Билл, важно расхаживая от куста к кусту, в надежде выйти на след Чакера.
Но, как известно, реальный мир не контактирует с миром волшебства. Здесь только мир уродства и борьбы, завести и предательства. Порой кажется, что я родилась не в тот век, не в том мире, не в той семье. Серый, местами чёрный небосвод будто накрывал наши головы мантией. Глядя вверх, нельзя не думать о плохом. Возможно, дело во мне — я тряслась от страха. Все вышло из-под контроля, и теперь мы в большой опасности.
— Марго, эй! С кем я говорю? — приводит меня обратно в чувство Билл, бросив снежок в мою грудь.
Я рассеянно метнула на него взор и открыла рот, чтобы отчитать его за бросок, но тут же замолкаю. После нашего разговора в «Старом гноме», мне неловко находиться рядом с Биллом. Мы же едва не поцеловались! И это была его инициатива.
— Прости. Что ты говорил?
Он, раздражённый, в очередной раз закатил глаза. Наверное, потому, что ему придётся повторяться.
— Я считаю, стоит вернуться. Останемся здесь — и нас ждет смерть.
Отчасти, к сожалению, он прав. Но бросить Эдди?.. Так нельзя - чувство долга не позволяло. Как быть? Я, наверное, впервые не знаю, что делать. Прикусив потрескавшиеся губы, я сказала:
— Может, он совсем близко?.. Мы должны ещё чуть-чуть постараться.
Брюнет взъерошил челку и еле слышно выругался.
Наконец, Генри вернулся, и мы вновь продолжили свои безнадёжные поиски. Думаю, все только об этом и думали: «Зачем нам стараться понапрасну?», но что-то подсказывало мне, останавливаться нельзя. Проходя мимо ёлок хвои, затем широколистных, Ридл вдруг остановился.
— У меня для вас две новости, — начал он, и мы обернулись.
— Обрадуй нас, пожалуйста.
— Первое: уже без пятнадцати пять — начинает темнеть.
— Оптимистично, - сухо подметил Билл.
— Второе, - не реагируя на комментарий брюнета, продолжил Генри, — я, кажется, знаю, где Эдди.
— Ты над нами издеваешься, дьявол тебя побери? — рассвирепел Билл.
Генри всегда был странным — порой он делал все наоборот.
— Эй, прежде, чем кричать на меня, посмотри вниз, — кивнул в сторону Ридл.
Мы одновременно бросили взгляд в точку, на которую он указал.
Бог мой! Почему я не заметила этого раньше? На снегу были четко замечены человеческие босые следы. Нет, не те громадные с когтями, а самые обычные. Человеческие. Это точно Эдди, поскольку он выбежал из моего дома босым. Находка воодушевила всех троих продолжать поиски, и, собравшись с духом, мы резко дернулись с места. Мы бежали, бежали, бежали. Сквозь холодные порывы ветра, вопреки всему, только вперед, по следам Эдди, которые ещё не успел замести снег.
Впереди — Эдди, что, возможно, обращается в монстра, позади — ничто. Крики Генри доносились за моей спиной эхом - не потому, что мы далеки друг от друга, а потому что я слишком погружена в мысли. Грудь судорожно вздымалась и быстро опускалась, порывы воздуха хлестали щеки. Когда парни пустили в дело фонари, наши тела принялись отбрасывать тени. Из-за густоты леса мрак наступает быстрее, чем хотелось бы. Увы, нет четкого плана, идей - только надежда. Надежда — хорошая вещь, на которую полагаешься в самые тяжёлые времена. И вот вновь она протянула нам руку помощи: у небольшого озера, покрытым толстым слоем льда, находился человек. Стоя с опущенной головой на покатом холме, он был похож на застывшую статую, аксессуар, высеченный из камня.
— Это Эдди! - радостно воскликнул Генри и первым рванул к живой скульптуре.
Мы, едва отрывая ноги от земли, забрались на холм, где стоял, казалось, покорившийся судьбе Эдди. Сложно понять свои чувства: он наш друг, обычный мальчик, но с другой стороны, он вдобавок опасное чудовище, к которому мы сами пришли в лапы. Услышав нас, Эдди с неохотой развернулся и показал свое осунувшееся лицо, белее снега, мрачнее ночи. Глаза полыхали. Они влажные от слез, отекшие, диковатые. Я пыталась поставить себя на его место, но меня тут же накрывало паникой от одной лишь мысли, быть тем, кто отнял столько невинных жизней.
— Эдди... — шепнула я, когда Билл направил свет фонаря тому в лицо.
Эдди отвернул голову и выставил перед собой раскрытую ладонь.
— Зачем? Зачем вы пришли сюда?!
Я потупила взгляд. Он не хотел нашей помощи? Почему?
Билл раздраженно ответил:
— Понятное дело, чтобы помочь тебе.
Эдди снисходительно вскинул брови ко лбу.
Отморозив руки, он неповоротливо потянулся за неким предметом за своей спиной. Как выяснилось, все это время на Эдди висело ружье. Я испуганно попятилась. Ребята в готовности защищаться приняли удобные позы, будто у нас есть шанс против оборотня с оружием впридачу.
Между тем, не обращая внимания на нашу тревогу, Эдди ласково потёр место, где находился затвор и грустно усмехнулся.
— Сегодня я пробрался к себе домой. Полицейские чудом меня не заметили, очевидно, потому, что были слишком заняты сегодняшним футбольным матчем, — слабо улыбнулся он. — Как думаете, кто выиграет? Я думаю, что Уэнир Бёрс.
— Эдди, что происходит?.. — не узнала свой голос я, севший то ли от холода, то ли от страха перед неизвестностью.
— Это ружьё, — приподнял оружие оборотень, — лежало в подсобке, под кучей мусора, коробок монополий и старой папиной одеждой. Именно этим ружьём застрелился он и застрелился... — от его слов по спине пробежали мурашки. — Прежде мне казалось, что он трус и чертов псих, но сейчас... я все понял. На самом деле он не трус, а в каком-то смысле жертва.
— Эдди, пожалуйста, отдай нам ружье, и поговорим спокойно, — осторожно протянул руку к Чакеру Генри, однако второй этому жесту не обрадовался и упрямо прижал оружие к груди, как мальчик игрушку от ребятни в песочнице.
— Вы думаете, я вас застрелить хочу? Это не для вас, — с жаром произнес Эдди, обиженно собрав брови у широкой переносицы.
Боже, он вконец спятил...
— Эдди, у нас мало времени, — я нетерпеливо подалась к нему. — Пожалуйста, пойдём с нами. У нас есть план.
Снова душу леденящий смех. Устав от бездействия, Билла аккуратно отодвинул меня и вышел вперёд, сделав попытку убедить Чакера пойти с нами.
— Вы не понимаете... Помощь нужна не мне, а вам... Но в одном ты точно права, Марго, — времени мало. Поэтому слушайте внимательно, оно может появиться в любую секунду.
— «Оно» — ты про оборотня? — прищурился Билл.
Эдди медленно покачал головой.
— Есть кто-то похуже оборотня, тот, с которого все началось. Я не знаю, кто это: женщина или мужчина, как он выглядит или где живет, но я слышу голос в своей голове... Именно этот голос вынуждает меня обращаться, убивать... Луна здесь не причём. Не бойтесь темноты снаружи, бойтесь темноты внутри вас самих.
В удивлении, все разом погрузились в молчание. Мои доводы, исследования — все напрасно? Оборотень лишь пешка? Если монстр не хотел убивать, то кто?..
— Эдди, что... что ты несёшь? — со скептицизмом фыркнул Генри.
Едва ли парни ему верят. Возможно, Эдди просто пытался оправдать себя или запутать нас, чтобы у него было время покончить с нами. Способен ли он на это? Почему мне хочется верить, что нет? Это же Эдди... он безобидный мальчик.
— Я все вам расскажу, но быстро. «Голос» знал, что вы меня найдёте. Это чудище велело убить вас, а особое внимание голос обратил на тебя, Марго, — рыжеволосый сменил интонацию на более серьезную, и я в недоумении раскрыла рот. — Ты опасна для голоса. Оборотни — его рабы, пушечное мясо, они выполняют за него грязную работу. И по какой-то причине именно род Чакеров обречён на это проклятье. Все началось с дедушки, это он убил Харпер Уинклер, затем настала очередь отца. Он не выдержал тяжёлой ноши и покончил с собой...
Мой взгляд плавно опустился на ружье. Похоже, я начала понимать, к чему оно здесь.
— Ты же не думаешь...
Мой вопрос растворился в воздухе, когда гортанный крик Эдди сотряс весь лес. Вены на его шее стремглав налились кровью и опухли, уродуя его внешность. Неужели началось?.. Генри и Билл схватили меня за руки, в любой момент готовясь пуститься в бегство, однако едва ли мы спасемся подобным образом. Оборотень быстр и хитер.
Эдди жалобно заскулил, лихорадочно выдыхая сквозь сомкнутую челюсть. На его лбу выступил пот, кожа болезненно блестела. Здесь и сейчас происходило то, чего по сути быть не должно.
— Начинается, — простонал Чакер, зажмурив глаза и выпустив слюни на снег. Ружье в его руках заметно дрожало.
Видеть все своими глазами — душераздирающая картина. Знать, что монстр твой друг — самый настоящий абсурд. Пленка прокрутилась в самое начало, на кладбище, где я впервые увидела двухметрового оборотня с громадными когтями. Я вновь вернулась туда, где началось мое тяжёлое настоящее и будущее. Только на тот момент правда оставалась запечатана: Эдди был для меня мальчиком, лишившимся отца, бабушка была обычной старушкой, а не какой-то ведьмой, знающей о тайнах Салли Хилл, лес был лесом без всяких потайных ходов и подземелий... Мир меняется вокруг нас, мы его меняем. Все то, во что мы верим обращается в пыль. Мы сами есть пыль.
И теперь, наблюдая за страшной картиной, которая разворачивалась с Чакером, я осознала, что мир всегда был и будет для нас тайной.
— Эдди, пожалуйста, выслушай меня, — в мольбе я едва не зарыдала от отчаяния. — Брось ружьё. Брось его, пожалуйста... Есть другой выход...
Он поднял на меня свои безумные глаза и решительно покачал головой.
— Не о чем говорить, Марго. И выхода тоже нет. Вы не понимаете! Оно желает вашей смерти!
— Мы спрячем тебя, мы не позволил этому чудовищу, кем бы он ни был, манипулировать тобой!
Нежная улыбка вспыхнула на потрескавшихся устах Эдди. Судя по всему, моя наивность вызвала её.
— Уходите, — обратился к ребятам Чакер, сообразив, что я слишком упряма.
Хофер, не думая, дернул меня за руку, шепнув: «Давай, Марго, надо идти». Почему никто не видит иного выхода? Без жертв и слез... Почему ему надо делать это? Он ведь просто мальчик! Он творил зло неосознанно! От удушливых слез картинка перед глазами размазалась, я жадно глотнула воздуха и оттолкнула Билла.
— Марго, пошли, — присоединился к тому Генри.
— Я и с места не сдвинусь, вам это ясно?! - рявкнув, сверкнула я глазами.
— Ты ставишь нас всех под удар!
— Они правы, Марго. Вам следует бежать, иначе я не смогу себя контролировать... - кивнул Эдди, скрипя зубами от очередного болезненного спазма.
Эдди плакал. По его щеке пробежала слезинка. Он искренне желал нашей безопасности, однако в то же время ему было страшно оставаться одному. Это лишний раз доказывало, что в Эдди Чакере больше человечности, чем злой сущности. И как можно его бросить одного? Как позволить ему покончить с собой?.. Это неправильно! Нет, нет... так не должно все закончится! Почему для одних существует счастливый финал, а другие канут в небытие? Почему жестокий мир отнимает у нас лучшее? В памяти ожили моменты, проведенные рядом с Эдди: то, как мы вместе устанавливали ловушки, а после забивали желудки гадостями в Мокко. Он рассказывал о своей любви к кораблям. Он любил солнце, а солнце ласкало его, даря очаровательные веснушки. Эдди души не чаял в кошках, подкармливал дворовых и соседских. Он всегда смотрел на меня с восхищением, и было в этом нечто детское. Мы сблизились, мы понимали друг друга, а сейчас я должна его бросить - это ли не предательство?
— Марго! — поторапливал Билл, начиная злиться.
— Давай же! Мы должны уходить! Марго!
— Марго, уходим!
В конце концов они схватили меня под мышку и оттащили назад, и я громко всхлипнула дрожащим ртом. Вот бы сердце не имело права голоса, вот бы оно бессовестно молчала, чтобы я могла оставить Эдди и пуститься в ночь. Да, они правы, если не уйти сейчас, шансы выжить стремительно сокращаться. Я не хочу терять друзей. Ни одного из них. Принять верное решение в разв сложнее, чем ошибаться, не так ли?
Я вырвалась из хватки парней и, подбежав к Эдди, втянула его в крепкие прощальные объятия. От него пахло потом, сыростью и мылом. Ружье, что он держал, уперлось мне в живот и стало возведенной стеной между нами. В какой-то миг я почувствовала как он легонько похлопал меня по спине и поспешил отдалиться.
— Незачем плакать, ты должна меня отпустить. Я знаю, что поступаю верно, — сказал он и голос его изменился — он стал тверже и больше напоминал рычание.
— Так будет лучше. Нет продолжения рода Чакеров — нет пушечного мяса. Пожалуйста, не веди себя так, — попросил Эдди, — ты делаешь из меня слюнтяя, а я хочу остаться в вашей памяти героем, пожертвовавшим жизнью ради жизни других. Элси Виддоусон голодала, чтобы помочь людям, я же отдам жизнь. Разве это не идеальный конец?
Почему я не знала тебя раньше, Эдди? Почему финал нашей истории с печальным концом? В груди разрывалось на части неумолимое сердце, но я старалась думать только об одном — об оборотне, который ещё и хороший человек.
— Неужели нельзя иначе? Мы ведь могли бы заковать тебя в цепи. По крайней мере, ты будешь жить!
Взглянув глубоко в мои глаза, оставив мой вопрос без ответа, он напутственно произнес:
— Сделай вид, словно мы друг друга никогда не знали. Я никому неизвестный парень, у которого застрелился отец. А ты — это ты — Марго Ван де Шмидт. Мы люди из разных миров.
— Нет! Ты мой друг! — иногда бывает такое: знаешь, что надо отпустить, но не можешь этого сделать. Потому что просто не можешь.
Эдди била крупная дрожь. Он боролся с болезненными ощущения, однако вид его все больше походил на звериный. Согнувшись надвое, издавая старшые звуки, он закричал и весь налился кровью.    Вопль Чакера разорвал, казалось, даже магнитное поле земли. В испуге оцепенев, я раскрыла веки и позволила Биллу с Генри оттянуть себя в сторону.
Снова душераздирающий крик, местами походивший на вой, от которого по позвоночнику пробегали мурашки. Эдди, чья грудная клетка, неистово вздымалась, поднял на нас свой пронзительный взгляд, и я заметила те самые жёлтые глаза... Те самые, что и два года назад...  Застыв в полном ужасе, мы не могли выдавить и слово.
— Я не могу больше препятствовать голосу! Он изводит меня, я не могу! — чуть ли не рыдает Эдди, зарывшись пальцами в волосы и потянув себя за них. Одним резким движением пучок золотистых прядей его головы оказались в его сомкнутом кулаке.
— Идите вон! Я больше не в силах сдерживаться! — рычит устрашающе Чакер.
Его плоть покрылась красными гнойными волдырями и пигментациями, которые вскоре лопаются, обливая тело кровью, а на их месте выступило что-то чёрное... Черт возьми, это шерсть!
— Бегите! Или я застрелюсь перед вашими глазами! — в последний раз предупредил Эдди и упал на четвереньки.
Я громко всхлипнула, когда Билл, железной хваткой, вцепился в меня и дернул за собой.
— Уходим, скорее!
И вот мы снова в движении, бежали вниз по холму, подальше от Эдди, замёрзшего озера и леса. Бежали, что есть мочи. Крики Эдди все ещё доносились до наших ушей, но уже приглушенно. Падая в снег, вновь поднимаясь, спотыкаясь, вытирая слезы, в конечном счете я, выбитая из сил, остановилась у первого попавшегося   дерева и перевела дыхание. Мы достаточно далеко от Эдди, но недостаточно от оборотня, поэтому Генри, отрывисто дыша, настаивал:
— Не останавливайтесь... нам надо бежать.
Но это было не к чему, ведь через миг, один короткий, вдали эхом раздался глухой шум выстрела, и птицы, громко шелестя крыльями, испуганно пролетели над нами. Вот и все.
Я сокрушенно сомкнула веки, заплакала, спрятав лицо в тисках горящих от холода ладоней. Эдди больше нет, он мертв. Чем больше я вникала в это, тем громче становились мои всхлипы. Я просто отказывалась мириться с действительностью. Мы зашли слишком далеко...
— Прости, — прошептал Билл, повернув шею в мою сторону.
Шмыгая носом, я вытерла скатывающиеся по щекам слёзы.
— За что?..
— За то, что не сдержали своё обещание. Мы не смогли ему помочь.
Поджав губы, я ничего не ответила. Сейчас мне нужно просто помолчать. Обещания держатся до тех пор, пока ты в них веришь. А мы, чего уж скрывать, не питали особых надежд, в глубине души понимая, что Эдди нельзя помочь. Во всяком случае, нам. Мы проиграли.
Завтрашний день будет тяжелее сегодняшнего, поскольку отныне нам известен настоящий враг. И мы его поймаем. Любой ценой. Нельзя, чтобы Эдди и другие двенадцать жертв погибли напрасно. Я собираюсь мстить.