Кошмары в Салли Хилл

ТРИО

С трудом распахнув глаза, я жалобно простонала и перевернулась на другой бок. Конечности гудели как после длинного марафона. Пошевелив рукой, я тотчас об этом пожалела - острая боль пронзила все тело. Ну что за страдания!
Новый день встретил меня безоблачным лазурным небом и теплым солнечным светом, отражающимся в окнах соседских домов. Я дернула шторку вбок и заметила почтальона на скутере. Он проезжал мимо каждого крыльца и, будто ему это ничего не стоит, бросал газеты под дверь каждого дома. Я проводила его взглядом и случайно наткнулась на багажник серой машины, которая припаркована у бордюра. Это папина, значит, он приехал.
Первое правило Ван де Шмидтов - чем усерднее ты пытаешься быть тише, тем высока вероятность разбудить весь квартал. Затянув пояс халата потуже, я вошла на кухню, где мама занималась грязной посудой, делясь с отцом о какой-то диете для диабетиков, а сам папа, сидя за столом, с аппетитом уплетал омлет с беконом. За три дня на его лице отросла приличная щетина.
Заметив меня в дверях, он приветливо улыбнулся и перестал жевать. Либо поездка его утомила, либо он просто постарел, но серые глаза, когда-то полные озорства, издавали тусклое сияние. Чёрные волосы по своей природе тонкие и прямые на голове почти выпали, оттого на макушке образовалась проплешина. Он улыбался мне так, словно в следующую секунду должно произойти что-то очень важное.
Так, изучая его, я потеряла счёт времени, однако бодрый голос мамы привёл меня в чувство:
— Давай, Марго, садись. Я приготовлю тебе сэндвич. Или хочешь хлопья? — по выражению её лица было ясно, что она уже отхлебнула чашку кофе — эликсир энергии на ближайшие десять часов.
Отодвинув со скрипом стул, я села напротив отца и сложила локти в ожидании завтрака. Это только третий день учебы, а я уже мечтаю о каникулах.
— Как дела, принцесса? — поинтересовался папа, нанизывая бекон на вилку.
Гм, скрытый подтекст: «Надеюсь, за это время ты не разгромила город в поисках наркоты?». Осознавая, что близкие люди сделали из меня трудного подростка, в животе все переворачивается. Наверное, это то единственное, что я никогда не смогу простить.
— Хорошо, — ответила я и обратилась к маме, — лучше сэндвич.
Но мама пропустила мою фразу мимо ушей и, круто обернувшись к отцу всем весом, радостно защебетала:
— Ох, Джерри, вчера Марго привела к нам домой мальчика, сына мэра — юного Билла Хофера.
— Что, серьёзно? — не скрыл своего удивления тот, а затем с нотками скептицизма добавил: — А разве он учится в городской школе? Как вы с ним познакомились?
Объяснить мне снова не позволили - мама, опустив тарелку с сэндвичами на стол, перебила меня.
— В интернате, где он учился, идёт ремонт. Всех ребят перевели в школу. Там они и познакомились!
О да, всё так и было. Впрочем, для них же лучше, если правда останется между мной и Биллом.
— Ого, ты наконец решилась с кем-то подружиться, это добрый знак, — улыбаясь, кивнул папа.
Я не отреагировала на это замечание, откусив бутерброд.
— Да, — поправила мама свою челку. — Ты начала жить нормальной жизнью. Это очень радует.
Вот же... Из уст вырвался нервный смешок.
— Вы готовы принять то, что я вожу мальчика к себе в комнату, но хотите разорвать меня на части лишь о мысли про оборотней, — медленно процедила я, избегая их настороженного взгляда.
Эта правда сильно огорчает, а родителей, в свою очередь, злит. Они искренне верят в то, что я наркоманка. Боже, да я и не хотела брать в рот ту проклятую таблетку! Это сейчас они нахваливают мою дружбу с Биллом, а узнав, что именно нас связывает, они в тот же миг запретят нам общаться.
Папа глубоко выдохнул, а мама молча наблюдала за ситуацией со стороны, чуть что готовая выступить со своими заумными речами.
— Марго, давай не будем портить друг другу настроение? — предложил он, криво улыбнувшись.
— Поздно, уже испортила, — отодвинув стул, я поднялась с места. — Аппетит резко пропал. Я пойду сегодня в школу пешком, провожать не стоит.
Выйдя из кухни кухню, я расслышала за спиной реплику отца, явно обращающегося не ко мне:
— Это она в тебя такая.
Затем дверь закрылась.