Пространство в пределах Фиолетового Кольца было просторным и удобным. Когда Линь Мин доставил клан семьи Линь в свое пространственное кольцо, он оставил большинство зданий неповрежденными. Когда Линь Мин увидел эти здания, в его сознании стали возникать воспоминания.
Скрытый Дымовой Зал. Цветочный Павильон.
Пока Линь Мин смотрел на эти места, которые когда-то напоминали самое благородное общество земли, он чувствовал, что в нем вспыхивают эмоции. Это были области, в которые могли войти только молодые мастера и дамы семейного клана. Они катались на деревянных палантинах и наслаждались цветущими пейзажами. Их обычно сопровождали группы слуг, а по дороге их ожидали лотки фруктов и изысканных десертов.
Когда Линь Мин был моложе, все это казалось ему столь желанным образом жизни в его сознании. Он жаждал такого рода богатой жизни и думал, что после того, как он вырастет и достиг вершины боевых искусств, он также сможет стать таким благородным персонажем. Но ничто из этого не случилось.
Раньше Линь Мин несколько раз приходил к особняку Линь с отцом, чтобы подготовиться к большим праздникам. Его задача заключалась в том, чтобы разделаться с мясом. С его острым ножом в руке он потрошил злобных зверей на различные части и наблюдал, как его отец приготовлял из них несколько разных блюд.
Кроме того, у него и семьи Линь не было много вариантов обмена.
В мгновение ока прошло десять лет. Для мастеров военного дела, которые жили десятки тысяч лет, десять лет были незначительным периодом времени. Но пока Линь Мин вспоминал о своем детстве, все эти сцены и воспоминания прошлого казались размытыми и отдаленными.
Потомки семьи Линь выстроились по рангу и старшинству за Линь Ваньшанем. У уважаемой смертной семьи, такой как семья Линь, были строгие правила и утомительные обычаи. Теперь, когда они приветствовали Линь Мина, они, естественно, не могли нарушить этикет.
По мере того, как потомки семьи Линь осмотрели Линь Мина, их глаза были полны как уважения, так и беспокойства. все они были теперь под влиянием такого легендарного персонажа, как Линь Мин, но очень немногие когда-либо видели или слышали его. За последние несколько лет статус семьи Линь вырос в несколько раз, и они едва ли не стали под стать королевской семье Небесного Королевства Удачи.
Линь Ваньшань получил звание Герцога Линя. Прибыли и размах бизнеса семьи Линь были бесчисленными. Их можно было назвать семейством в зените их славы. Даже Император Небесного Королевства Удачи Ян Линь должен был проявлять уважение, завидя Линь Ваншань. Линь Ваньшань не только не должен был кланяться, ему даже предлагали присесть. В частном порядке Ян Лин также должен был назвать Линь Ваньшаня «Дядя Линь».
Такое уважение и вежливость редко соблюдались с момента основания Небесного Королевства Удачи. Линь Ваньшань не был идиотом, что думал, будто Ян Линь относился к нему с уважением, потому что он оценил его таланты. Скорее всего, все это было связано с Линь Минем. Ян Лин даже стал Императором благодаря поддержке Линь Мина.
Истина заключалась в том, что после того, как Линь Мин покинул Седьмую Главную Долину, потомки семьи Линь не имели представления о том, чего достиг Линь Мин. Они только знали, что он очень жесток. Даже после того, как Сыту Яоси и другие пришли, им все еще трудно было понять ситуацию в мире; эти люди уже полностью превзошли их воображение.
Некоторые младшие семьи Линь и даже Старейшины проявили уважением к Линь Мину и поклонились. Это было необычно. Согласно обычаям Королевства, если Императрица возвращалась в свой дом, свой семейный клан, то состоится великое торжество. Все в семье купаются в благовонии, и в течение нескольких дней будут проходить большие банкеты, церемониальное поклонение предкам и прочее. Даже Патриарху семьи пришлось бы поклониться на обоих коленях, будь он хоть отцом Императрицы.
Теперь статус Линь Мина был в бесчисленное количество раз выше, чем статус простой Императрицы Небесного Королевства Удачи. Согласно обычаям смертной семьи, каждый должен был поклониться Линь Мину.
Всего собралось много потомков семьи Линь. Всего со слугами было более тысячи человек, разделявших одну и ту же фамилию. Пока Линь Мин смотрел на такую большую семью, он фактически не ощущал чувства принадлежности к ним.
По его мнению, его настоящей семьей были его родители, его сестра и Линь Сяодун, Му Цяньюй и Цинь Синсюань. Все остальные могли считаться только дальними родственниками.
«Нет необходимости в такой церемонии. Дядя Линь, пожалуйста, встань, я не могу позволить себе такую любезность. Когда я уходил из дома в прошлом, чтобы продолжить путь боевых искусств, я никогда не думал, что принесу такие великие благословения и такие великие бедствия семье Линь. После того, как наводнение зверей закончилось, я не ступал в Зеленый Тутовый Город. Я не думал, что вы все окажетесь втянутыми в мои проблемы».
«Племянник Линь, не говори так. Пока семейный клан остается процветать и в будущем, то, не говоря уже о потере руки, я даже пожертвовал бы и своей жизнью не моргнув и глазом».
Линь Ваньшань честно и искренне сказал. Для традиционной уважаемой семьи важнейшим был вопрос процветания семейного клана и вопрос перехода славы на следующее поколение. Даже жизни представителя клана было бы не жаль отдать ради такого важного вопроса.
Глаза Линь Мина переместились на левую руку Линь Ваньшаня, и он увидел, что его рука уже отрезана. Линь Мин вздохнул. В этом бедствии многие потомки семьи Линь должны были умереть. Было даже много людей, которые потеряли ноги или руки, и все это было из-за него. Он достал из своего пространственного кольца бутылки с таблетками и сказал: «Вот лекарства, которые могут восстанавливать конечности. Вы все, у кого были отрезаны руки или ноги, пожалуйста, возьмите эти таблетки, чтобы восстановить их».
Духовные лекарства, которые могли бы восстановить конечности смертных, не считались слишком драгоценными. Линь Мин сделал много разных видов лекарств, но ни один из этих лекарств не подходили для мастеров высокого уровня. У сильного мастера, который пересек Разрушение Жизни, тело переросло в духовное тело. Если бы рука такого мастера была бы отрублена, а вместо старой была прикреплена обычная рука, то она стала бы для такого мастера лишь бременем. В битве, когда истинная сущность наполнила бы эту конечность, она просто взорвалась бы, не имея возможности противостоять большому количеству истинной сущности.
Конечно, для смертного и их повседневной жизни ничто из этого не было бы проблемой.
Когда Линь Ваньшань увидел все эти духовные лекарства, его сердце возликовало. Никто не хотел быть инвалидом на всю оставшуюся жизнь. А когда остальные потомки семьи Линь увидели эти духовные лекарства, тот крошечный след обиды, которые они держали на Линь Мин, исчез без следа.
«И вот некоторые другие лекарства. Хотя они бесполезны для меня, если смертный примет их, он сможет долго прожить, избавившись от всех болезней. Он сможет прожить более ста лет. Что касается остальных, то эти лекарства помогут росту мастеров. Позвольте мастерам семьи есть их, и это позволит им прорваться через область трансформации тела и поможет их культивированию расти, как на дрожжах. Если их получит мастер Хоутянь (Послезавтра), он может даже прорваться в область Сяньтянь (Врожденной стадии).
С этими словами Линь Мин достал еще одну огромную кучу лекарственных таблеток. Все эти лекарства были получены от бесчисленных мастеров, которых он убил. Это были только базовые лекарства низкого уровня, но для небольшой секты они были бесценными сокровищами.
Только этих десятков лекарственных таблеток, которые могли позволить мастеру Хоутянь (Послезавтра) проникнуть в область Сяньтянь (Врожденной стадии), было достаточно, чтобы секты третьего сорта сошли с ума от завести. Стоит только вспомнить, сколько усилий Цинь Цзия потратил на то, чтобы получить Пилюлю Открытия Небес.
«Это, это таблетки, которые могут позволить мастеру Хоутянь (Послезавтра) проникнуть в область Сяньтянь (Врожденной стадии)?» Линь Ваньшань с трудом сглотнул. У него был некоторый опыт и, конечно же, он знал, насколько ценны эти чудесные лекарства. Они были действительно драгоценны! Одна из этих таблеток была эквивалентна целому городу!
Линь Мин непринужденно достал несколько десятков этих таблеток, что по цене равнялись нескольким дюжинам городов. Линь Ваньшань был неизбежно взволнован тем фактом, что такие драгоценные сокровища оказались в семейном клане.
Линь Мин словно прочел мысли Линь Ваньшаня и сказал: «Будьте уверены, секты, которые возжелают эти таблетки, - это небольшие секты; они не посмеют двигаться против семьи Линь. Что касается тех сект, которые осмелятся выступить против семьи Линь, им не будут нужны эти лекарства низкого уровня ».
Линь Мин помахал рукой. Эти слова заставляли всех потомков семьи Линь впасть в оцепенение. Раз он так легко отдал им так много таблеток на уровне Пилюли Открытия Небес и все еще назвал их лекарствами низкого уровня, значило, что граница силы Линь Мина была просто невообразимой.
Линь Мин подумал, а затем вытащил из своего пространственного кольца набор марионеток. В общей сложности там было 18 марионеток, и каждая из них напоминала жестокого демона, мрачного и дикого, как если бы они были демонами, которые выползли из самого ада.
Это были куклы, оставленные Трупником. Он использовал эти марионетки, когда он все еще находился на низкой стадии Разрушения Жизни, но после того, как он вошел в Указ Судьбы, эти куклы больше не приносили ему пользы. Они остались только частью его коллекции. Линь Мин изначально не знал, как их использовать, но теперь они действительно пригодились.
Линь Мин достал нефритовый свиток и поместил на него знак своей души. Он вылил в него и истинную сущность, который потом передал Линь Ваньшаню «Просто на всякий случай. Я даю эти марионетки семье Линь как защитных стражей. Если семья Линь столкнется с катастрофой в один прекрасный день, вы сможете использовать этот нефритовый свиток для контроля марионеток и безопасно пережить бедствие. Этот нефритовый свиток может быть передан Патриарху семьи Линь. Его можно считать отличительным знаком Патриарха и передаваться через поколения».
пока Линь Мин говорил, потомки семьи Линь с любопытством и ужасом смотрели на марионеток. Трупник был кровожадным человеком, который любил смерть и хаос. Эти марионетки в основном были изготовлены из трупов сильнейших мастеров, а их кожа и кости были закалены жертвоприношениями. Эти 18 марионеток пересекали океаны крови, а убийственное намерение, которое они источали, было достаточно плотным, чтобы проявиться в реальности. Если бы смертный смотрел на них слишком долго, его душа была бы повреждена.
«Не смотрите на них» спокойно сказал Линь Мин. Он послал волну энергии, которая полностью изолировала убийственное намерение, исходящее от марионеток.
Смертные потомки Линь были в оцепенении, пока Линь Мин не скрыл убийственное намерение марионеток. Их сознание медленно вернулось после, и холодный пот начал течь с их тел. Если все это с ними произошло после одного взгляда на этих неактивных марионеток, то, , тогда было трудно представить, насколько мощными они будут, когда их активировать!
Линь Мин щелкнул пальцами и 18 серых шаров энергии направились в 18 марионеток; это было сжатое силовое поле Небесного Демона. Он сказал: «Любая из этих 18 марионеток легко свергнет Седьмую Главную Долину. Если 18 из них объединятся, их сила увеличится в сто раз. Этого будет достаточно для защиты семьи Линь и обеспечения вашей безопасности».
«Сверг.. свергнуть Седьмую Главную Долину? Если 18 объединят силы, их сила увеличится в сто раз?»
Глаза Линь Ваньшаня широко распахнулись, когда он услышал слова Линь Мина. Хотя он знал, что Линь Мин достиг границы силы, которую никто из них не смог понять, Седьмая Главная Долина была все еще небесным существом для смертных Небесного Королевства Удачи. Даже Император не мог бросить им вызов, и Седьмая Главная Долина могла даже удалить Императора, если они пожелают. Если бы это было не небесами, то что было?
И все же их могла быть легко свергнуть одна марионетка. Психологическое воздействие на Линь Ваньшаня можно было себе представить!
Линь Мин сказал: «Правильно. Но истинной сущности, которую я оставила в этом нефритовом свитке, достаточно, чтобы активировать эти марионетки два раза. Как только они активируются два раза, и истинная сущность будет исчерпана, силовое поле, которое я оставил внутри марионеток, поглотит их и уменьшит их до пыли. Это также помешает другим сектам перехватить этих марионеток и принести проблемы семье Линь».
«Только два раза ...» Когда Линь Ваньшань услышал эти слова, он немного пожалел. Было очевидно, что Линь Мин имел возможность активировать эти куклы еще много раз, но он просто не хотел этого делать. раз он был готов уничтожить этих марионеток после того, как они были использованы, доказывало, что марионетки ничего не значили для Линь Мина.
Линь Мин продолжал: «Два раза – это предел. Это должно помешать потомкам семейного клана использовать этих марионеток, чтобы вести войну с миром, безрассудно грабить другие земли и творить зло».
«если большой семейный клан будет полагаться на внешние силы, чтобы утвердиться, это заставило бы основание клана семьи стать шатким и способным развалиться за одну ночь. Этот лимит в два использования означает, что семейный клан будет использовать их только в периоды большого бедствия. Если семья Линь хочет развиваться, то они должны полагаться на свои собственные основы. Что касается возможных бедствий, это может произойти только при смене династий, что бывает каждые несколько сотен лет. Эти 18 марионеток гарантируют семье Линь тысячу лет процветания. Этого должно быть достаточно ».
В ответ на слова Линь Мина, Линь Ваньшань мог только кивнуть.
Линь Мин увидел разочарование Линь Ваньшана после слов, что эти 18 марионеток будут уничтожены после того, как они будут использованы дважды, но он не был удивлен. В конце концов, у Патриарха семьи смертных была одна важная цель, и это обеспечение процветание его потомков. Как его сердце могло не заболеть, узнав, что такие божественные объекты, которые могли бы защитить его семейный клан, исчезли бы после использования? Просто Линь Мина не позволял Патриарху спорить с ним.
Линь Мин покачал головой и сказал: «Даже если эти 18 марионеток, которые я оставлю, можно было бы использовать постоянно, этого все равно будет недостаточно, чтобы семья Линь оставалась процветающей навсегда. Это скорее может привести к тому, что сила семьи Линь будет расти так же быстро, как пузырь, и лопнет так же быстро, как пузырь. Столетняя династия, тысячелетняя секта и 10 000-летняя Священная Земля; кто не хочет наслаждаться вечной славой и процветанием? Я также хочу, чтобы семья Линь превратилась в сверхдержаву, которая сможет прожить без бед в течение десятков тысяч лет. Но семья Линь не имеет оснований для этого и не имеет для того судьбы. Если семья Линь однажды потеряется в песках времени и будет проиграна миру, это всего лишь будет дело рук цикла самсары. Будет над чем поплакать, но все не так плохо».
Линь Мин сказал эти слова Линь Ваньшаню и самому себе. Такая Священная Земля, как Имперский Город Тихого Демона, существовала всего от 3 до 4 тысяч лет, и даже Царство Богов однажды опустится на землю и будет забыто. Безграничная Вселенная была бесконечной, но она не была вечной. Это был закон Небесного Дао.
Мастер, который стремился к пику боевых искусств и хотел жить вечно в мире, бросал вызов воле небес!
Выйти на эту дорогу, означало столкнуться с бесчисленными опасностями. Без великой судьбы и доблестной настойчивости ничего не выйдет.
Линь Ваньшань знал, что Линь Мин сказал правду, и у него не было слов, чтобы опровергнуть его. Если бы маленький и слабый семейный клан держал в своих руках великую силу, все это только закончилось бы их собственными страданиями и обреченностью.
"Очень хорошо. После сегодняшнего дня можно считать мою карму с семьей Линь урегулированной. Как только я покину этот мир, процветание и упадок семьи Линь будут зависеть от вашей собственной самсары и судьбы. Если вы хотите сопротивляться самсаре, вы можете выйти на путь боевых искусств и противостоять судьбе. Если однажды такой человек снова появится в семье Линь, то это будет удачей семьи Линь».
Если мастер пожелал бы, чтобы его совесть и сердце были чисты, тогда он не мог запутать себя в причине и следствии. ему нужно было завершить свою карму в мире; её невозможно было игнорировать.
Кармические связи Линь Мина с этим миром имели две точки соприкосновения. Во-первых, клан семьи Линь, а во-вторых - Цинь Синсюань, Му Цяньюй и его родители.
Линь Мин не планировал переводить клан семьи Линь в Клан Божественного Феникса. В конце концов, клан семьи Линь был всего лишь смертным семейным кланом; У них было очень мало талантов. Даже если Линь Мин должен был доставить их на Острове Божественного Феникса, это все равно не приведет к дальнейшему развитию их семейного клана. Скорее всего, они просто станут бременем для Острова Божественного Феникса.
Если это так, то лучше было бы оставить клан Линь в смертном мире. Они могут быть королями, императорами и правителями. Они могли достичь абсолютной славы и богатства, доступных смертным.
Что касается Острова Божественного Феникса, Му Цяньюй, Цинь Синюань и других, это было другим вопросом.
После того, как все было закончено, Линь Мин обратился к Лан Яни и сказал: «Яни, пойдем со мной».
Линь Мин двинулся к Скрытому Дымовому Залу. Лан Яни молча последовала за ним. Когда она смотрела на высокую и широкую спину Линь Мина, она почувствовала, что в ее сердце разразилось сто разных сложных эмоций. Последние десять лет Лан Яни жалела, что она сделала. Но по мере того, как ее личность и ум постепенно созревали и она взрослела, она стала видеть вещи по-другому, и она начала понимать многое.
Было что-то в жизни, что она не могла контролировать. Возможно, путь, который она выбрала, тоже давно был решен судьбой.
Линь Мин был драконом среди мужчин, но она не была фениксом среди женщин. Великая пропасть, которая существовала между ними, будет только увеличиваться и увеличиваться. Другими словами, даже если она не предала бы Линь Мина в прошлом, им было невозможно стареть вместе, пока их головы не покрыли бы белые волосы. Поскольку это была их судьба, возможно, все это было даже неплохо.
В роскошном и инкрустированном нефритами Скрытом Дымовом Зале Линь Мин указал на стул впереди. Лан Янио осторожно села, ее фигура заняла только треть места.
Линь Мин заговорил: «Яни, если ты меня не покинула бы в свое время, тогда, возможно, меня бы одолевали эмоции, и теперешняя сцена изменилась бы».
Линь Мин получил Магический Куб на кухне Павильона Великой Чистоты, когда он разделывал панголина с золотой спиной; куб был з животе зверя. в павильоне Великой Чистоты Линь Мин оказался потому, что друг Чжу Яня заставил его потерять жилье.
Все эти перемены были запущены Лан Яни, которая бросила Линь Мина.
Лан Яни нежно покачала головой: «У судьбы нет вариантов «если бы, да кабы». я все больше верю, что небеса сами устроили нам наши пути. Я привыкла к этой простой жизни, и, когда я взрослея, я научилась медленно переносить грехи, вызванные тщеславием и импульсивностью моей юности».
Голос Лан Яни был мягким. Она разгладила волосы, которые упали ей на плечи. Ее лицо было все еще красивым, и ее нрав был все еще приятным и очаровательным. Неожиданно появился даже слабый оттенок невинности, как если бы она была кем-то, кто вернулся в к своему истинному состоянию.
После десяти лет испытаний и невзгод, когда Линь Мин снова увидел Лан Яни, он не мог не признать, что, хотя она и была смертной женщиной, у нее была неотъемлемая красота и элегантность, присущие ее нраву и опыту. Она была похожа на сильный, обволакивающий роман, оставлявший после себя эмоциональное послевкусие всем, кто ее прочитал.
"Ты права. У судьбы нет оговорок, но это не означает, что судьба не может быть изменена. Раньше я также следовал за потоком судьбы, но у меня хватило сил и судьбы, чтобы противостоять этой реке судьбы и игнорировать волю небес».
Когда человек имел великую судьбу и жил жизнью Императора, он мог бы сопротивляться судьбе и выживать, превращая неудачу в удачу. Что касается этой судьбы, часть ее была дарована небесами, а другая ее часть накапливалась при прохождении через испытания, которые человек проходил. Даже в смертном мире были похожие взгляды. Например, смертный, у которого была «трудная жизнь», но который оставался жив, ученый номер один, который мог бы разгадать звезды или даже исторические фигуры, которые были Истинными Драконами и сынами небесными, с жизнью Императора.
В истории смертных эти так называемые короли и императоры часто сталкивались со многими покушениями и опасностями. Но им удавалось каждый раз избегать смерти. Это была их судьба. Почти никогда не было случая жестокого и доблестного героя, который украл бы сердца мира, но был бы убит, прежде чем он достиг бы своих амбиций.
Когда Линь Мин заговорил, он взялся за рукав Линь Яни, который прятал ее отрезанную руку. Она была в шоке и инстинктивно отстранилась, не желая явить свой ужасающий вид Линь Мину. Но он крепко схватил рукав.
Её первоначально тонкие и красивые пальцы были отрезаны, заставляя сердце наполняться несравненно болью. Линь Мин молчал и начал медленно призывать свою энергию к ее телу. Лан Яни почувствовала, как в нее проникает поток тепла, распространяющийся через все ее меридианы, ее конечности, кости, и заставляя ее чувствовать себя очень комфортно.
Очень скоро, Лан Яни почувствовала, что ее телу становится жарко. Она начала ароматно потеть, и вскоре ее одежда промокла. С этим потом выплыли слабые следы серого материала; это были примеси в теле Лан Яни.
Линь Мин использовал свою собственную истинную сущность, чтобы помочь Лан Яни очистить ее существо и вымыть нечистоты. Причина, по которой он был в состоянии сделать это, состояла в том, что после пересечения Разрушения Жизни и формирования полного духовного тела его понимание в структурах и принципах человеческого тела поднялось на новый уровень. Если кто-то сделал что-то подобное опрометчиво, он только бы разрушил меридианы другого человека. В конце концов, тело смертного было чрезвычайно хрупким.
Этот процесс продолжался целый час. Линь Мин терпеливо и нежно пробирался сквозь каждый дюйм меридианов Лан Яни. В конце ее цвет лица был ярко-красным, а грудь быстро вздымалась вверх и опадала вниз.
«Хорошо» сказал Линь Мин. Он выпустил еще один импульс энергии, который устранил усталость Лан Яни.
Лан Яни с удивлением обнаружила, что она может ощущать поток энергии внутри своих меридианов. У нее было слабое чувство, что, пока она этого хочет, она могла ясно видеть ее собственное тело.
«Это область Ступени Сокращения Пуьса?»
Культивирование Лан Яни было только на стадии Изменения Мышц. Те, кто вступали в область Сяньтянь (Врожденной стадии), сконденсировали бы предродовую энергию в своих телах, возвращаясь в состояние, подобное плоду, где они дышали энергией и оставались свободными от загрязнений мира. Это можно назвать временем, когда человек действительно становился культиватором. Находясь ниже области Сяньтянь (Врожденной стадии) мастер не мог очистить примеси своего тела и оставаться простым смертными.
«Это не Ступень Сокращения Пульса». Линь Мин покачал головой: «Хотя я могу помочь тебя прямо увеличить культивирование, это только испортит твой менталитет и драйв. Это повлияет на твой будущий прогресс. Теперь я убрал весь постнатальный воздух из твоего тела и наполнил меридианы и клетки твоего тела энергией. У тебе не должно быть проблем с культивированием и прорывом область Сяньтянь (Врожденной стадии).
«Более того, вот таблетка, которая поможет тебе восстановить тебе руку и продлить жизнь на несколько сотен лет. В будущем я также дам тебе дополнительные ресурсы. Если ты будешь усердно культивировать, ты сможешь проникнуть в область Возобновляемого ядра и прожить тысячу или даже две тысячи лет. Это предел того, что я могу. Прорыв в область Разрушения Жизни может быть слишком сложно для тебя ».
Когда Линь Мин договорил, он достал лекарственную таблетку из нефритовой бутылки и просунул ее между губами Лан Яни. Он прошептал: «Проглоти это после жевания. Эта таблетка обладает мягкими эффектами и не должна принести тебе вреда».
Лан Яни сжала губы и уставилась на Линь Мина, как будто она была в оцепенении. На ее лице появилась нечитаемая эмоция. В конце концов, она начала тщательно жевать таблетку.
Таблетка была горькой, горькой, как последние 10 лет её жизни. Когда Лан Яни посмотрела на молодого человека, который был когда-то ее парнем, она не могла остановить слезы. Она тихо заплакала.
Встретив Линь Мина, она совершила слишком много ошибок и потеряла слишком многое, но и многое получила. Он был воспоминанием о том, которое она никогда не сможет забыть, фигура, которая навечно выгравирована в ее сердце.
Линь Мин улыбнулся, его взгляд был нежным и очаровательным. Он протянул руку и вытер её слезы. «Я отведу тебя кое-куда. В будущем ты сможешь там культивировать. Однажды я покину этот мир, но это не значит, что это будет наше последнее прощание. Если есть шанс, что я вернусь еще раз, то мы сможем снова свидеться ».
Все, чем Линь Мин теперь был занят, это разрешал заботы, которые он оставил на этой планете, и готовился к восхождению в Царство Богов.
Хотя он не знал плана Ян Юня, единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что битва между ними была неизбежной.
И в это время, за миллионы миль от Линь Мина, Ян Юнь сидел скрестив ноги на вершине скалы. Вокруг него было ярко-красное море красной крови. В этом море крови плыли бесчисленные скелеты. Некоторые из этих скелетов были черными, твердыми, как божественное железо, а некоторые напоминали темно-красную кровь, с адской энергией, пронизывающей небеса. Были даже некоторые, которые были кристально чисты, как нефрит, и посылали слабую небесную энергию.
Без сомнения, эти скелеты были когда-то Верховными Старейшинами. Они были намного сильнее, чем Ян Лаотянь и Оуе Хуа, и даже намного сильнее, чем Император Грома, который умер в Черном Болоте 8000 миль!
Эти скелеты были персонажами, которые жили 100 000 лет назад. Они когда-то были мастерами Царства Богов!
Волны крови бились о скалу, вызывая всплески, что поднимались в воздух. с далекого горизонта к этому месту приближался синий свет. Этот свет был бронзовым призрачным гробом, а на вершине этого гроба был юноша. Этим юношей был Белый Демон.
«Верховный Демонов, почему вы вызвали меня? Что-то случилось?» Белый Демон упал на камень напротив Ян Юня и поклонился в знак уважения.