АБВ2. Жизни сестёр

...или право имею?

   С прихожей начиная Даниэль вёл себя, как адепт монастыря, оставив ловкого и опасного воина за дверью или спрятав его в маске, убранной во внутренний карман кожанки. Снятую обувь поставил аккуратно к стенке, ровнёхонько, как по линейке. Куртку повесил и расправил, одёрнул на себе чёрную водолазку, подоткнув за ремень, пригладил и поправил волосы, будто собирался шагнуть в класс мастера Ли. Он был старше меня, но всё равно из-за логовского воспитания, вбитого в глубину сущности, ощущался невинным школьником.
     Чэрён высунулась из кухни, Чеён из зала, Сынён из последней комнаты по коридору – их с Чжихё спальни. Все они удивлённо похлопали глазами. Смотрелось забавно, будто птички из гнёзд вытащили головы, пытаясь угадать, хищник приближается или обед принесли.
- Ничего себе у тебя тут... - первым пришёл в себя Мингю, поняв, что оказался в женском царстве. Впрочем, правильнее было бы сказать, что Мингю и не впадал в прострацию, чтобы в себя приходить, а просто порадовался девичьему преобладанию, как заядлый бабник. Не представляю, что должно произойти, чтобы выбить этого парня из колеи. Похоже, он в этой жизни готов ко всему.
- Это мои друзья, - указала я на золотых своим домашним. Заметив, что Мингю не разувается, я ему кивнула: - А ты чего?
- Мы зашли Даниэля уложить спать, - напомнил он, опершись плечом о дверной косяк, - не задерживайся.
- Боже, где тот источник, из которого ты берёшь друзей? – вышла к нам восторженная Сынён. Её глаза так и бегали по фигурам молодых людей. Уж кто-кто, а моя старшая сестра в мужской красоте разбиралась, и перед ней предстали одни из самых симпатичных выпускников Лога. Самые высокие из тех, что я там видела уж точно. А что касается конкретно Мингю, так он и на мой взгляд был эффектен и привлекателен до невозможности.
- Добрый вечер, нуна*, - поклонился ей Даниэль. Сынён вытянулась. Даже Югём и Джуниор давно её так не называли, приученные, что она не любит намёков на возраст. Ей и не так много, чтобы этого стесняться, но учитывая пристрастие к кокетству и молодости у моей сестры, ей и двадцать шесть уже перебор.
- О... - только и выдохнула она, будто вспомнив, сколько ей и посторонившись перед нами с Даниэлем. Я провела его в свою комнату и включила в ней свет.
- Располагайся, не стесняйся, чувствуй себя, как дома.
- Спасибо. Когда вернётесь с Мингю – толкни меня, и я уйду...
- Всё в порядке, у нас ещё одна свободная кровать в комнате сестёр, я там устроюсь, так что отдыхай. – Он благодарно улыбнулся, и я, схватив со стула футболку для переодевания, прикрыла за собой дверь, выходя. Вернусь ли я быстро или под утро? Будет ли мне смысл ложиться утром спать? Высплюсь ли я до этого? На что я подписалась, согласившись ехать в «Пятницу»? Чеён смотрела на меня, вышедшую в коридор. Я посчитала необходимым уточнить: - Он добрый и хороший, не бойтесь ночевать с ним под одной крышей.
- Он такой... - развела руками Чэрён, показывая размах его плеч. – Мощный!
- Но безобидный, уверяю, - ещё раз добавила я.
- В отличие от меня, - подмигнул Мингю, - поэтому меня здесь не оставят. Идём?
- Чонён, ночь на дворе, - сказала Сынён. С некоторых пор и она стала немного вдумчивее, оглядываясь на время суток и окружающие условия. Несмотря на показную жизнестойкость, смелости в ней поубавилось. Я покивала, показывая, что всё понимаю, шмыгнула я ванную, где сменила порванную рубашку на футболку и вернулась в прихожую, где последовал вопрос от старшей сестры: – Ты надолго?
- Не знаю, мы хотели отметить встречу, - стараясь не смотреть на Мингю, указала я на него, - давно не виделись.
- Не волнуйтесь, рядом со мной она в безопасности.
- Ты рядом с ней тоже, - засмеялась Сынён, - с нашей Чонён не пропадёшь.
- Ладно, всё, мы ушли, - ощущая неловкость, опять обулась я и подтолкнула золотого к выходу. Он только что видел, что вояка из меня никудышный. Как я могла так опозориться? Вместо страха и наступившего после спасения облегчения, что меня освободили из противных, разбойничьих лап, я наполнялась стыдом. Я не справилась сама! Какой из меня боец? Я должна спасать людей, а вместо этого пришлось спасать меня. Ужас, капец, я бездарность, слабачка, я отвратительна.
   Мингю заметил, что в моём настроении что-то перемкнуло.
- Что с тобой?
- Я не сумела побороть этих типов...
- И что?
- Как я буду защищать мир, если себя защитить не в состоянии? – Мы вышли из подъезда и шли пешком, я даже не спрашивала, почему не вызываем такси, было не до этого. Самой хотелось размяться и успокоиться от проясняющегося провала.
- Их было пятеро, Чонён, не каждый парень-то сразу с таким разберётся...
- Не надо говорить так, будто у мужчин само собой бы лучше получилось! – нахмурившись, покосилась я на него.
- Но ведь так же и есть, - не задумываясь о том, что меня подобное задевает, заявил он, - мы сильнее.
- Не все! – злилась я. Было обидно, но просить Мингю уважать моё мнение я не стала. Он правдоруб, он сказал то, что думал, и отучать от этого я его не намерена.
- Не все, но так и ты – не все девушки вместе взятые, а общая масса мужчин сильнее общей массы девчонок, чего ты психуешь?
- Я не психую! – огрызнулась я. Именно это я и делала. А кто в состоянии держать себя в руках, когда накосячил и не знает, как исправить всё? Я вдруг ощутила себя немного в шкуре Чжунэ. Слабачкой, которая не в состоянии исправить сотворённое. Так вот почему, помимо наркотиков, он часто такой дёрганый.
- Ты изначально допустила ошибку, начнём с этого, - сказал Мингю.
- Какую ошибку? – мы остановились у торца дома.
- Ты решила убежать от них, а не драться. Ты не поверила в свои силы.
- Я... - припоминая, я действительно осознала, что хотела раскидать их и умчаться подальше. Я не боролась, а искала путь к отступлению. – Так... ты что, реально с самого начала был там и всё видел?!
- Ну да.
- И не остановил их, когда они начали... когда... они... - пыхтя от бешенства, я растеряла все слова, но вместо этого Мингю только расплылся.
- Да-да, раздевать тебя начали. Нет, Чонён, во-первых, ты должна была попытаться сама решить эту проблему. Если бы я не дал тебе этого шанса, ты бы сейчас шла и бубубу, чего ты высунулся, я сама, я большая и все дела. Во-вторых, а как иначе ты думаешь закалиться? Ну, спасли бы мы с Дани тебя сразу, ты бы не испытала и доли страха и считала, что всё всегда легко и запросто. Если ты не закалишь свой характер на мелочах, там, куда мы когда-нибудь отправимся, ты охереешь и упадёшь в обморок.
- Не упаду, - ворчливо прошелестела я себе под нос, понимая, что Мингю прав.
- Брызнет на тебя парой развороченных кишок товарища – посмотрю, как заговоришь. – Оцепенев, я уставилась на Мингю. И думать не хотелось о том, что подобное бывает на самом деле. С кем мне придётся биться плечом к плечу? Чимином, Шугой, Чонгуком? Нет, вряд ли Чонгуком, тот не захочет. Но в любом случае видеть смерть того, с кем дружишь, кто тебе дорог... Какая же нужна выдержка! Даже ринуться моментально помогать иногда нельзя, вот, как сейчас было, чтобы помочь человеку чему-то научиться самостоятельно. Я бы не выдержала и вмешалась, а более опытные золотые дали время тому, чтобы я получила урок. Как всё тонко, как всё сложно. Я так трудилась над мастерством боя, над физической силой, но оказалось, что работать надо и над моральной стороной. Я попыталась убежать, а не драться! Я сама не верила в свои силы. И в этом моя вина. Когда что-то грозит другим, моим близким, сёстрам, слабым людям, во мне просыпается неистовый зверь, но когда дело касается меня самой, что-то перемыкает. Не то на чудо надеюсь, не то подсознательно жду, что в этот момент должен явиться кто-то такой же, как я, кто покажет, что моя жизнь ему дорога. Во мне настолько не взрастили эгоизм, что я не в состоянии рвать и метать за собственное существование? А если бы я была эгоисткой, подписалась бы я вообще на вступление в воинство, которое жертвует собой ради других?
- Ладно, чего мы ждём? Поехали в «Пятницу», - сдалась я. Выпью немного и расслаблюсь. Мужики всегда так делают. Это их не красит, но всё-таки.
- Сейчас Шуга с Джинни подъедут, они катаются на машине Намджуна, тот отдал им на выходные. – Я даже не успела заметить, когда Мингю доставал мобильный и договаривался. Или он в прихожей с ним стоял? Я была на эмоциях. Я так хотела, чтобы кто-нибудь из золотых заметил следы на лице Сынён, но они почти прошли, и никто их не заметил. Поздно. Но этот Уён! Чёрт, он пытался отомстить мне! Бросит ли он свои попытки?
- Дани сказал нападавшим, что я под защитой смотрящего Сеула. Это меня обезопасит?
- Если они не смертники, - хмыкнул он, - то наверняка. А что, ты думаешь, они опять полезут? – Я поджала губы, не зная, как сказать. Неужели всё-таки придётся поднимать эту историю? Говорить об изнасиловании Сынён... Посмотрев в лицо Мингю, я подумала, что с ним легче пойдут подобные признания, чем с любым другим знакомым.
- Их подослал один человек... я набила ему морду, и он очень недоволен.
- А за что ты ему набила морду?
- За дело. Он заслужил. – Мингю выжидающе на меня посмотрел. Как и всякому воину справедливости, ему недостаточно было расплывчатых, бездоказательных фраз. И я сдалась: - Он изнасиловал девушку. Избил её.
- Имя, - побледнев, дёрнул желваками Мингю. Его взгляд ожесточился, растерял все свои распутные искорки.
- Имя? Чьё? – Назвать Сынён? Боже.
- Этого человека.
- Чжан Уён, - произнесла я и, подумав, а вдруг полно тёзок, подкинула сведений: - У него сеть автомастерских, он богатый человек.
- Хорошо, - кивнул Мингю, оттаивая, - можешь больше ни о чём не беспокоиться. Тебя не тронут.
     Я внимательно на него посмотрела. Сам ли он найдёт его? С другими ребятами? Что они сделают? Убьют того типа? У меня была гора вопросов, но в этот момент подъехала машина моего зятя, за рулём которой сидел Шуга. При них с Джинни совсем не хотелось рассказывать о происшедшем, и мы с Мингю отложили дальнейшие откровения до «Пятницы».

     Джинни тоже просилась в клуб, но Юнги сказал, что ей там не место и, высадив нас, они поехали куда-то ещё, проводить вместе романтическую ночь. Мы с Мингю вошли уже знакомым мне образом через заднюю металлическую дверь. Я поздоровалась с Рикки, но с ним стоял неизвестный мне золотой, на которого мой спутник накинулся с братскими объятиями:
- О, Уджин, давно вернулся? – Они похлопали друг друга по плечам.
- Утром, а ты чего тут?
- Новеньких обучаю, - засмеялся Мингю и повернулся ко мне, - это мой мелкий кузен, мы с ним в один год выпустились из Лога.
- Сам ты мелкий! – возмутился парень, пониже ростом, чем тот, с кем я пришла, но не слишком. – Я всего на два дня тебя младше. Два дня!
- Смирись, эти два дня будут подчинять тебя мне до конца жизни, - похохотал Мингю и мы, после того, как они ещё какими-то репликами задиристыми обменялись, прошли дальше.
- Ты вроде говорил, что у тебя женатый кузен... - всплыло в моей памяти.
- То другой, это его младший брат. – Молодой человек пропустил меня вперёд, в зал с баром. – Я же говорил, есть в нас что-то итальянское... большая семья, сплошные родственники. Кузены. Как у коза ностры. Мы очень плодовитое семейство, - с пошлой улыбкой повёл он бровью, усаживаясь на высокий стул у стойки рядом со мной, - и в основном производим пацанов.
- И всех затаскиваете в золотые? Похвально.
- Стараемся.
     Людей сегодня было намного меньше, чем обычно. Всё-таки, четверг. На танцполе вообще ни души. Мингю подозвал бармена:
- Два соджу.
- Ты что! Я такое крепкое... - чуть не сказала, что не пью, но вспомнила, как мы с Сынён уработали бутылку в ночь, когда её изнасиловали. – Не люблю.
- Ну, чуток? Рюмашку? – просительно воззрился на меня Мингю. Бармен ждал ответа. Я махнула рукой:
- Но только одну.
- И налей ей запить чем-нибудь.
    Буквально через полминуты перед нами поставили две рюмки.
- Ну, за встречу?
- За встречу! – улыбнулась я. Мы чокнулись и осушили посуду. Мне уже был пододвинут стакан с приятным лаймовым напитком, правда, тоже алкогольным. Но тёплое соджу под ним, холодным и прозрачно-зеленоватым, прошло хорошо.
- Серин тут? – спросил Мингю у бармена. Тот кивнул. – Звякни ему наверх, пусть спустится. – Я разглядывала полки с бутылками, сверкающие бокалы, хромированные краники, подающие пиво. Потом перевела взгляд на декор зала. Я успела полюбить это место, оно создавало ощущение, что я дома. Тут всегда было полно золотых, «своих» ребят, в среде которых чувствуешь себя беззаботно и уверенно. – На такси сюда лучше не ездить, - сказал мне Мингю, возвращая к беседе. – Такие заказы остаются в электронных историях, навигация работает через спутники, всё пишется, лучше не оставлять за собой дорожек... Поэтому мы всегда либо звоним своим, чтобы подкинули, либо передвигаемся через подземку.
- Метро?
- Не совсем. Попозже тебя познакомят с тем, о чём я говорю. Скорее всего, после Лога.
     Я уже привыкала не задавать лишних вопросов, поэтому кивнула.
- Значит, вы следили за мной сегодня?
- Приглядывали. Чимин попросил, пока было кого, - Мингю засмеялся, - бедняга, нужны же ему выходные?
- Хочешь сказать, что он ежедневно за мной ходит и приглядывает?
- Ну... не только он, в самом деле, не может же человек без выходных жить?**
     Заметив боковым зрением вошедшего в зал Серина, мы замолчали и подождали, когда он подойдёт. Едва успели мы поздороваться, как Мингю выложил тому всё о нападении хулиганов.
- ... Так что ей, думаю, досрочно нужны наши гаджеты. Организуешь?
- Сейчас сделаем, - согласился Серин и ушёл. Я только и успевала водить лицом и слушать. Мингю принялся за инструктаж:
- У тебя будет сигнальный браслет с чипом. По нему мы всегда будем видеть, где ты есть.
- О-у... - не поняла я сама, радоваться этому или меня это напряжёт? Они, всё-таки, мужчины, я девушка, и они всегда за мной смогут наблюдать? Как вовремя я покончила с Чжунэ, не хотелось бы мне обнажать настолько свою жизнь. Но Мингю заметил мою растерянность и успокоил:
- Видеокамеры туда не встроено, кроме того, микрофон включится, если ты сама нажмёшь кнопку, вторая кнопка там – аварийная, ну, в том плане, что если случается нехорошее, ты жмёшь на неё, и к тебе подваливают ближайшие наши. В остальном этот браслет только для того, чтобы ты не пропала.
- Как мигрирующая уточка? – хихикнула я. Мингю тоже засмеялся.
- Да, как мигрирующая уточка. В Тигрином логе его снимешь, но вне его – носить всегда. Далее. У тебя будет другой телефон. Он открывается отпечатком пальца, но, если на нём появятся чужие отпечатки, он немедленно самоуничтожится изнутри, сгорит вместе со всей информацией, поэтому никогда и никому, кроме золотых, в руки его не давай, это ясно?
- А от ваших рук он не вспыхнет?
- Нет, у нас общая база отпечатков на всех. Мы можем пользоваться телефонами друг друга, но больше – никто.
- То есть, я смогу открыть твой мобильный? – прищурилась я, угрожая вторгнуться в заветно-запретное. Но Мингю был не так прост:
- Да ради бога, для девчонок у меня другой аппарат, - достал он из карманов куртки два сотовых и повертел в разных руках. – Один деловой, другой личный. Твой личный у тебя тоже никто не отбирает. Но имей в виду, что с нами общаться исключительно по деловому. Информация, проходящая через него, защищена, никто не сможет её выкачать оттуда, взломать.
- Круто.
- Ещё в телефоне будет особый навигатор.
- Особый навигатор?
- Да, для подземки. Но ключ к ней тебе получать ещё рано. – Мингю заказал себе ещё соджу. Я попросила того же лаймового чего-то, что мне понравилось на вкус. – Ну что, отошла от произошедшего?
- Да как-то на удивление быстро, - призналась я. – К счастью, ничего ведь не случилось.
- Верно.
     Я отпила глоток сладковатой, и в то же время кисленькой жидкости.
- Как у тебя всё закончилось в Шаньси? – не стала я скрывать своей осведомлённости. Меньше всего у меня сейчас было сил на секреты, интриги, ложь и игру во что-либо. Хотелось лёгкости, простоты и откровенности. Мингю с иронией, и в то же время очаровательной страстью, бросающей на меня свои лучи, улыбнулся своей голливудско-итальянской, острой и пугающей, как моззетта***, улыбкой.
- Время покажет. Я, как и положено грамотному совратителю – ты же знаешь, что я там делал, да? – На всякий случай уточнил он. Я кивнула. – Ну вот, я обворожил, привязал и скрылся в предрассветном тумане. Оставив о себе смутные данные, по которым меня можно будет найти в Сеуле. Конечно, они неверные, я сказал, что работаю фейсером**** в «Октагоне», но если меня там будут пытаться найти, через Кэпа я об этом мигом узнаю. – Мингю посмотрел на часы. Кроме времени, даты у него там тоже отображались. – Я уехал неделю назад. Даю ей ещё пару недель, и она явится за мной.
- Настоящая амазонка? – с загоревшимися глазами поинтересовалась я. Мне было бы интересно увидеть хоть одну из тех женщин, о которых рассказывают ребята.
- О да, в десятом поколении, наверное.
- Она красивая? – зачем-то спросила я, возможно, чтобы дорисовать в воображении её портрет.
- Ревнуешь? – расплылся Мингю.
- Какой смысл? Ты же не мой парень.
- Верно, отношения я ни с кем заводить не собираюсь, - он наклонился вперёд, ко мне, создавая более доверительную атмосферу. – Но ты же знаешь, что тело золотых им не принадлежит, оно создано для того, чтобы выполнять задания и бороться со злом. А вот совесть свою мы не продаём. Ты знаешь, на чьей я стороне и чему верен. Я верен тому же делу, что и ты, мы заодно, мы – одно целое, как боевой дух, как братство, как нравственная сила. Между нами тайн нет, и не будет, разве это ни есть самая лучшая верность? Разве она не синонимична честности?
- Ты интересно рассуждаешь, - хмыкнула я, не очень разделяя взгляд Мингю на отношения, но находя его оригинальным и имеющим право на существование. Да, именно это я сама в нём очень ценила – прямоту. Но правдив он только со своими, а вот той амазонке, которую он охмурял, повезло меньше.
- Да, Цзе Цюн красивая, - вернулся парень к моему вопросу. – Но будь она хоть первой красавицей мира, это не заставило бы меня переметнуться на их сторону. Мне кажется, предыдущие поколения золотых в Шаньси потому и пропадали, что считали себя принадлежащими женщине, это закладывается в Тигрином логе, что одна возлюбленная на всю жизнь, и её надо непременно охранять, беречь, делать счастливой. С такой установкой быстро сбиваются с курса и подменяют цели. Но я бракованный ученик, - пожал плечами Мингю. – Ассенизаторы тоже нужны. Знаешь, как раньше их называли? Золотари. Люди, выгребающие дерьмо, назывались так же, как мастера золотых дел. А само дерьмо называли иногда ночным золотом. Потому что без навоза не было бы хорошего урожая. Понимаешь? Кое-что неприглядное в этой жизни обязано существовать, оно необходимо.
- Это ты так своё блядство оправдываешь? – Мингю засмеялся:
- А с тобой не забалуешь. – Попросив третью рюмку соджу, он продолжил: - Я ничего не оправдываю, мне не нужен значок героя, не нужны поклоны и почести. Золотым надо остановить шаньсиек, которые помогают преступности Китая и не только, которые постоянно сотрудничают с вражескими нам кланами, триадами, драконами, япошками. Они вербуют к себе девчонок, мечтающих об эре главенства женщин, воинствующих феминисток, просто желающих свобод девушек, вроде тебя. Но золотые хватаются за голову, понимая, что надо бороться с женщинами, как же так? Нас этому не учили, так нельзя, они девочки, большинство пацанов грызёт совесть и они спать спокойно не смогут, если облапошат пару красоток. Ну окей, думаю я, тогда это моя работа. И приятно, и полезно. – Он залпом выпил соджу. – Может, кто-то из наших за это меня осудит...
- Чонгук, например, - вспомнила я его не просто так, а заметив, как он вошёл в зал. Но Мингю сидел к нему спиной и не замечал появления.
- Чонгук? Ну, да, в последнее время он немного стал моралистом, не знаю, каким местом он ударился, раньше он не больно-то от меня отличался.
- Серьёзно? – округлила я глаза. Тот, о ком мы говорили, подходил к нам.
- Да! Тот ещё прохиндей, но, видимо, тяжёлые будни воина дают о себе знать, может, и я когда-нибудь изменюсь?
- Добрый вечер, - подошёл Чонгук и поздоровался с нами. В зале играла музыка, хоть и не громкая, но перекрывающая тихие разговоры, а поскольку мы с Мингю по-дружески шептались, то не думаю, что пришедший слышал хоть что-то.
- О, привет! – повернулся к нему Мингю и пожал руку. – А я как раз о тебе говорил.
    Нет, всё-таки, он очень прямолинеен, даже для меня.
- Да? И что же? – кивнул мне Чонгук, сопроводив это лёгкой, чуть извиняющейся улыбкой, что руку он мне не пожал. Он до сих пор не может определиться, как со мной быть, похоже. То решается и жмёт руку, то опять вспоминает, что я девушка. Я ему тоже кивнула с тихим «привет».
- Что ты сквасился и испортился, - засмеялся Мингю, - раньше бы ты со мной в Шаньси поехал, ещё в прошлом году, помнишь...
- А где Чимин? – оборвал его будто невзначай Чонгук, явно не желающий, чтобы рассказывали о тех его подвигах, которыми он не хвалится. Вопрос этот был адресован мне в лицо.
- Чимин? Не знаю... - растерялась я.
- Он попросил меня сегодня за Чонён приглядеть, у него дела, - ответил Мингю. Чонгук окинул его строгим взглядом. – Между прочим, я благодаря этому даже размяться успел. Я расскажу, Чонён? – Отступать было поздно, да и думалось мне тяжко и туго в присутствии этих двоих. Оба, как назло, в кожаных штанах, стоят тут, как на рынке, демонстрируют товар, обтянув дальше некуда. Мингю коротко изложил о нападении на меня хулиганов, по его просьбе я дополнила уточнением о Чжан Уёне.
- Имя какое-то знакомое, - нахмурился Чонгук. – Он не из бандитов? Почему он хотел поквитаться с тобой?
- Не знаю, бандит ли он, вроде, бизнесмен, - развела я руками. – Я набила ему морду, вот он и разозлился.
- А за что набила? – Ох уж эти золотые! Что я, на допросе что ли? Если при Мингю я смогла сказать об изнасиловании, то при Чонгуке не смогу, он более дотошный, он начнёт копать, кого изнасиловали и когда.
- Неважно, мы с Мингю уже обо всём договорились! – попыталась я отболтаться. Но мой сегодняшний спаситель спас меня второй раз, переключившись на другой объект. Он весь растёкся по стулу, засияв глазами и смотря на очередных входящих. С его уст только и слетело, что воркующее и взволнованное:
- О-о-о...
    Чонгук невольно покосился назад. Удобно смотреть было только мне, я всё так же сидела лицом ко входу. И там появилась Сана с кавалером.
- Вот это лакомый кусочек, - прошептал Мингю. Мне захотелось его пнуть. Да что ж все так тают от этой японки? Я тоже вижу, что она красивая. Впрочем, когда я поначалу видела красоту Чонгука, то тоже лишалась и дара речи, и способности соображать. Это сейчас более-менее привыкла. – А что с ней за европеец?
    Сана была в компании молодого человека, такого же здоровенного, как Даниэль. Рост около метра девяносто точно, плечи – косая сажень, но плюс ко всему, из-за того, что он был именно европеец, а не азиат, в нём присутствовала дополнительная ширина, основательность, упитанность. Светлые волосы и глаза напомнили мне Дольфа Лундгрена в четвёртой части «Рокки», только черты были приятнее и мягче. Сана возле своего спутника казалась совсем крошечной и хрупкой.
- Родственник бывшего дракона, - почти не шевеля губами, произнёс Чонгук, не задержав долго внимания на вошедших и отвернувшись. – У неё, как обычно, далеко идущие планы. Она влюбила его в себя по уши, и теперь мечтает, чтобы мы завербовали его в золотые.
- Человека из семьи вражеской группировки?! – подивился Мингю.
- А ты сам не чем-то подобным в Шаньси занимался?
- Ну, девушек-то в золотые не завер...- Мингю опомнился и посмотрел на меня. – Ладно, вообще-то, изначальная идея была перетащить амазонку на нашу сторону, а не вводить в братство.
- Скажи это Хосоку, мне кажется, он уже принял за данность возможность создания женского отряда.
- Не самое худшее решение, - пожал плечами Мингю.
- Плюсую, - вставила я. Чонгук посмотрел на меня, вздохнув. – Что? Имею право драться с вами. Декларацию прав человека, регулирующую равенство в правах мужчин и женщин, никто не отменял.
- Да я ж ничего и не говорю, - ответил он с безысходностью во взгляде.
- Но как она подковалась, да? – пихнул его локтем в бок Мингю. – Скоро с личным юристом ходить начнёт.
- Если бы золотые оглядывались на законы, - хмыкнул Чонгук, - нас бы с вами сейчас тут не было. Как и самого братства.
     Откланявшись, он пошёл прочь из зала. Я проводила его глазами и посмотрела на Сану. Она улыбалась своему спутнику так обворожительно, что тот буквально не отрывал от неё глаз. При этом они, похоже, не понимали языки друг друга, и вводили в телефоны свои фразы для перевода. Вот так искусство быть женщиной! Не зная общего языка, влюбить в себя парня, а я, даже умея разговаривать с Чжунэ на одном языке, не смогла стать для него достаточно любимой, чтобы он переступил через свои страхи и привычки. И он может говорить что угодно, но в итоге, в основе его решений, лежал именно недостаток любви ко мне. Разве сильную любовь какая-либо трусость перекроет? Никогда. Любовь – это не настойчивость, потому что у тебя есть возможность настаивать, любовь – это решительный шаг, когда никаких способствующих возможностей и в помине нет. Злоба на этого несостоявшегося, женившегося героя забурлила во мне, захотелось мести.
- Потанцевать хочешь? – предложил мне Мингю.
- Не откажусь.
     Мы пошли в зал ресторана напротив. Там за столиками было больше посетителей. Я заметила то, на что не обращала внимания раньше: это в основном были мужчины с куртизанками из местного борделя, они наслаждались обществом красивых женщин, смеялись и выпивали с ними. Играла медленная музыка. Сегодня четверг, никаких выступлений не было, сцену завешивал красный тяжёлый занавес с золотой каёмкой понизу. Мы с Мингю вышли на небольшую площадку, где не были единственной танцующей парой.
- Ты хорошо двигаешься, - заметила я, которую нужно было вести, потому что медленные танцы совсем не моё.
- Да, у меня отличное чувство ритма, - наклонившись, шепнул Мингю мне в ухо.
- Этому тоже научили в Логе? – улыбнулась я.
- Нет, это врождённый талант, - без лишней скромности признал он. – Но в Логе я тоже получил достаточно полезной информации. Кстати...
- Да?
- Ты вроде из Лога всего два с небольшим месяца назад вернулась...
- Да, - подтвердила я.
- Можно личный вопрос? Когда ты успела перестать быть... хорошей девочкой? – Я покраснела, опустив взгляд. – Это ведь не с кем-то из наших?..
- Нет, это не из наших, - потрясла я головой, способная здесь быть откровенной. Чжунэ совсем не из наших. Мингю удовлетворённо кивнул. – А если бы это был кто-то из наших? То что?
- Не знаю, наверное, я не стал бы к тебе приставать. По крайней мере, не поговорив с ним.
- Разве ты не за свободные отношения? – повела я бровью.
- Есть такое выражение «не воруй, где живёшь». Внутренний и внешний круг общения немного отличаются.
- Но, я так поняла, ты спишь с девушками отсюда? Они же считаются «своими»? По логике вещей, я должна держаться от тебя подальше. Или поговорить со всем местным персоналом?
     Мингю ненадолго задумался. Я ждала очередных оправданий, почему мужчинам можно, а женщинам нет, или просто исключительно индивидуальных объяснений Мингю, почему его жизнь построена так, а не иначе. Но вместо этого он сказал:
- Если ты скажешь, чтобы я не спал больше с нашими девчонками – я не буду. – У меня глаза расширились от неожиданности. – Но будет два «но».
- Каких же?
- Спать с врагами в интересах дела я не перестану. А второе – тебе придётся удовлетворять полностью мои сексуальные потребности. А они достаточно велики.
     Зарумянившись алым, даже пунцовым цветом, я автоматически отстранилась, но Мингю прижал меня обратно.
- Я так-то не просила тебя ещё ни с кем кроме меня не спать...
- Но ты попросишь, - подмигнул он.
- С чего это?
- Пить ещё хочешь? – Я покачала головой. – Тогда пошли.
- Куда? – взятая за руку, я не сопротивлялась, идя следом за золотым к лифту и, в принципе, понимающая, куда меня ведут.
- Куда надо, - улыбнулся он, и я не стала больше ничего спрашивать, потому что делалось ясно.
     В арке, отделяющей ресторан от холла, мы столкнулись с молодой, длинноногой девушкой, которая остановилась, чтобы поболтать с Мингю. Она трогала его за спину, поглаживая сквозь кожанку, общалась с ним очень фамильярно, так что я пыталась вырвать свою ладонь из его, но ничего не выходило. Чувствуя, как я закипаю, не радостная от того, что спутник, с которым я шла уединиться, доступен всем встречным женщинам и имел с ними связи, Мингю посмеялся и представил меня... своей родной младшей сестре.
- Я же говорил, у нас очень плодовитое семейство. – Его сестра, улыбаясь, согласно покивала. Я только теперь стала замечать, что их улыбки похожи, и красива она, как брат.
- Ты говорил, что у вас одни мальчишки рождаются...
- Не одни, а в основном... Это так – погрешность, - указал он на сестру.
- Сам ты! – смеясь, стукнула она его по затылку и удалилась. Оказавшись в кабине лифта, я полюбопытствовала:
- А она здесь работает?
- Да, - без задних мыслей подтвердил Мингю и, чуть запоздало, исправился: - В смысле, танцовщицей. Она участвует в представлении. Она не куртизанка, нет. – Замолчав и подумав, он пожал плечами: - А хоть бы и ею была, я бы слова не сказал. У нас в крови темперамент, здоровый секс любят все здоровые люди, что ж я, враг был бы сестре, если бы она посчитала для себя нормальным и приятным заниматься подобным? Я не ханжа. Что можно мне, то можно и ей.
      Мы поднялись на два этажа. Впервые видела настолько ценящего равноправие мужчину. Обычно, даже самые либеральные парни, говоря о том, что девушки тоже должны быть свободны, когда дело касается их дочерей, сестёр и кузин, шипят и меняют своё мнение. Как Намджун, например, который гулял до свадьбы и никогда не осуждал проституцию (я не слышала от него такого, по крайней мере), но за Джинни следил, как за маленькой.
     Мингю достал из внутреннего кармана куртки ключ и отпер номер, в котором, видимо, проживал, пока пребывал в Сеуле. Он запустил меня вперёд.
- В душ пойдёшь? – снимая куртку и вешая её на крючок у входа, запросто поинтересовался он. Я машинально кивнула, тоже сняв верхнюю одежду. Мингю перехватил её у меня и повесил. После чего, взяв меня сзади за талию, притянул к себе спиной и с придыханием спросил: - А присоединиться к тебе в душе можно?
     Я невольно выскочила из его рук, не отбившись, а просто как-то ловко ускользнув. К напору я была не готова, хотя догадывалась, что Мингю не из тех, кто будет тянуть резину. Резину! Почему я не взяла у Сынён презерватив? Есть ли они у Мингю? Я не думала, что решусь пойти до конца? Да я и до сих пор в это не верю, хотя, как кролик, идущий к удаву, захожу дальше и дальше. Взявшись за ручку ванной комнаты, я обернулась к молодому человеку, заметившему, что я не очень готова к резкому переходу к сексу, а потому притормозившему.
- Если... если я не решусь, ты же не обидишься?
- Обижусь? Нет, - Мингю улыбнулся, - но огорчусь, что ты меня не захотела.
- Да дело же не в этом... - Хотеть-то я его хотела. Ещё в Логе. Но не всё так просто. Избавиться от стеснительности – это не два раза плюнуть. Даже если уже был однажды секс, от этого никто не становится легкодоступной давалкой. Может, мужчинам это трудно понять, но так и есть. Нерешительность в интимной жизни – это тоже, наверное, природная женская черта? Ну вот, я начала верить в то, что есть мужское и женское? Нет-нет, нельзя этому поддаваться. Помнится, я вообще хотела стать опытной, и, когда шутила с зятем, обещала найти себе через несколько лет девственника и доминировать. Но для этого нужно с чего-то начинать. – Я... я оставлю дверь не закрытой. Можешь присоединиться через некоторое время, хорошо?
- Договорились, - галантно мотнул головой Мингю.
     Я степенно вошла в ванную комнату, но когда скрылась с глаз золотого, придавила дверь спиной, тяжело задышав и приложив ладонь к груди. Боже, дальше-то что делать? С Чжунэ как-то проще получилось. Мы спорили, ругались, встречались, выясняли отношения, расстались, он простоял полночи под моими окнами, и когда я пустила его в квартиру, то и мыслей о сексе не было, а потом как-то само собой вышло. Вот уж правда, лучше заранее никогда не знать, что будет. Поняв, что стою и туплю, теряя время, я принялась спешно раздеваться, чтобы ополоснуться. Гостиничная ванная была чище, чем наша домашняя. Чэрён готовила, а Чеён регулярно прибиралась, но педантичности и скрупулёзности Чжихё ничего не заменит. При ней у нас всё сверкало и сияло, а теперь же на кранах известь и разводы, как и на плитке на стенах, на зеркале над раковиной потёки. Здесь этого нет, здесь убираются горничные. Или тоже золотые? Почему-то меня посмешила эта мысль.
      Обнажённая, я забралась в ванную и включила воду. Может, набрать воды и взбить пену? Сяду туда, и когда Мингю войдёт, ничего не будет видно. Нет, я набирать эту ванную буду четверть часа, не меньше! Найдя гель для душа, я стала намыливаться, после чего истерично взялась за поиски бритвы. К счастью, она нашлась. Надо бы перенять привычку у Сынён и начинать делать эпиляцию. Но как-то до этого мне и в голову не приходило, что всегда нужно выходить из дома готовой к приключениям такого характера. Пока станок в моей руке скользил по мокрому телу, я подумала о словах Мингю, что если бы у меня первым был кто-то из золотых, то он бы не приставал. Минуточку, это что же, если я сейчас пересплю с ним, то Чонгук автоматически отсекается? Я как-то не сопоставила эти вещи, а ведь это истина, они товарищи тут все, можно сказать, братья, и спать с несколькими из них как-то нехорошо. Но местные куртизанки разве не обслуживают того и этого? Что же, разница лишь в том, объявлю я себя официально куртизанкой или нет? Неплохой бы вышел каминг-аут. Типа, они воины-монахи, а я буду воительница-проститутка? Два в одном. Ага. Вернее в одной. Два в одной?! О чём я думаю? И зачем нам встретился Чонгук? Чтобы я на нём опять зациклилась? Ну уж нет, Мингю меня сейчас интересовал куда сильнее.
     Раздался стук с той стороны. Я мигом села, спрятавшись за бортик ванной. Успев привести себя в порядок, я не успела смириться с мыслью, что меня увидят голой, и что это к чему-то приведёт. Кусая нижнюю губу, я не решалась дать разрешение войти, но Мингю открыл дверь, не дождавшись его, и перешагнул порог. Выше пояса на нём уже ничего не было, ниже – кожаные штаны, ступни босые. Он посмотрел мне в лицо и, медленно ухмыльнувшись, вцепился глазами в глаза, опасно, с вызовом и неприкрытым желанием. Этот взгляд он стал сопровождать расстёгиванием ремня, резким, рывками. Я только сейчас обратила внимание на его бляху. На ней был астрономический знак планеты Марс – стрела, растущая из круга к потолку.
- Тебе лучше встать, - сказал Мингю.
- Почему? – держась, как щенок, за бортик ванной, севшим голосом спросила я.
- Ну... если я сейчас разденусь и подойду, твоё лицо будет не на уровне поцелуев. Я-то, конечно, не против...
- А ты не раздевайся, - остановила его я. Мингю не стал спорить, и подошёл ко мне в штанах с расстёгнутой ширинкой. Под ней виднелось черное нижнее бельё. Какой контраст с Чжунэ, точно специально. Тот любил всё белое, белоснежное, а внутри представлял собой темноту и пороки, грязь и гниль. Мингю, конечно, тоже святым не был, но чернота одежды скорее подчёркивала светлые помыслы. Сидя на корточках и бегая по его прессу и подкаченной груди восхищёнными и жаждущими очами, я, в общем-то, закрывала себе всё, что ему могло быть интересно. Он протянул мне руку вверх ладонью, предлагая подать свою.
- Не надо меня стесняться.
- Это легко сказать, - нервно хмыкнула я. Видя, что я не отвечаю на жест, он сел на корточки напротив. Наши лица почти поравнялись, благодаря своему росту он всё равно был выше.
- Свет я выключать не буду, в темноте мы тут поскользнёмся и ёбнемся.
     Я засмеялась, потрогав горящие от смущения щёки. Мингю приблизился и, запустив пальцы в мои мокрые волосы, тронув чувствительный затылок и надавив легонько вперёд, поцеловал меня в губы. Закрыв веки, я окунулась в то же ощущение, что было с ним в Тигрином логе. Облегчение, радость, спокойствие, проникающая в душу раскованность. Мингю оказывал на меня какое-то волшебное воздействие, мне делалось хорошо и легко, будто никаких проблем не существовало. Но если на Каясан приходилось волноваться о приличиях, то о чём волноваться в клубе-борделе? Одновременно с поцелуем поднимая меня на ноги, Мингю заставил меня встать и, продолжая целоваться, стал снимать с себя штаны. Пряжка звякнула о пол. Я была благодарна, что он меня понял и выкрутился так, чтобы не разглядывать моё тело, которое я не привыкла демонстрировать. Хоть Чжунэ и Чимин хвалили мою фигуру, делая комплименты, и даже сёстры утверждали, что мне есть, что показывать, я не любила открытые наряды, что уж говорить о полном неглиже.
     Мингю перешагнул через край ванны и встал рядом со мной такой же, как и я, в костюме первых людей, живших в раю. Вода лилась уже на нас обоих, но он по-прежнему не прекращал затянувшийся поцелуй. Может, это был ряд переходящих один в другой поцелуев, но мне казалось, что его губы ни на миг не покидают мои, а язык его без устали сопровождает эти ласки. Прижатая к прохладной и гладкой стенке, я почувствовала ладонь Мингю, пошедшую гулять вниз, по шее, через плечо, по боку, огладившую бедро и ухватившую ягодицу. Моя спина невольно выгнулась, и спереди я упёрлась в доказательство сильного желания парня. Он ещё сильнее вжал меня в стену, выпустив губы и переходя своими ниже. Проведя языком по моей шее, он опустился до груди и втянул в рот сосок. Я ахнула, чувствуя, как подгибаются колени. Теперь язык рисовал круги вокруг соска, чередуя это с едва заметным нажимом зубами. Одна рука так и оставалась на моём бедре, а вторая скользнула между моих ног. Я издала громкий стон снова, инстинктивно схватив Мингю за запястье. Убирать его руку у меня в намерениях не было, потому что я знала, что когда касаются там – это безумно приятно. Но я не знала, куда положить свои руки. Словно читая мои мысли, Мингю взял их и положил себе на плечи, после чего его пальцы зашевелились внизу плавно, нежно, скользяще. У меня перехватило дыхание. Хапнув ртом воздуха, я смотрела на него, следя за его действиями. Мингю опять поцеловал меня, горяча своим прижимающимся телом. Мне не хотелось, чтобы оно отстранялось и впускало между нами прохладу, мне хотелось тесно слиться с ним в объятиях, но от щекотливых подрагиваний его пальцев между моих ног, от этих движений, напоминающих игру на каягыме, у меня слабело тело, и я сама соскальзывала по стенке, так что Мингю приходилось придерживать меня, чтобы я не рухнула на дно ванны. Поняв, что меня охватило желание продолжать, и я уже не сопротивляюсь тому, что будет, парень выключил воду и, подхватив меня, мокрую и голую, на руки, вышагнул на мягкий коврик и понёс меня в спальню.
     В ней были включены только настенные бра, создающие интимное освещение. Мингю положил меня на постель и забрался сверху, продолжая целовать. Я на минуту остановила его, набравшись храбрости и спросив:
- А презервативы у тебя есть?
- Конечно, не волнуйся, - успокоил меня он. Чтобы не быть голословным, он сразу дотянулся до прикроватной тумбочки, выдвинул ящик и достал оттуда квадрат фольги с контрацептивом. – От меня ещё никто не залетал, так что расслабься и получи удовольствие.
     Я улыбнулась его фразе. В Логе говорили, что изучают даже тантрический секс, так что, видимо, золотые и в этом деле ребята не промах. Подчиняясь воле Мингю, я свободнее откинулась на кровати, принимая его ласки. Они возбуждали меня, каждое его касание. Он весь возбуждал меня, и я даже решилась и бросила взгляд ему на половой орган. Занимаясь любовью с Чжунэ, я до этого не дошла, точнее, что-то видела, но была в таких растрепанных чувствах, что ничего толком и не изучила, только то, что попало в поле зрения случайно. Я помню лишь, что мне было приятно, очень приятно, и хотелось ещё, продолжать, бесконечно продолжать, но этому нельзя было позволить случиться, и я оттолкнула его. Здесь же, сейчас, причин отталкивать Мингю нет. Он ничего мне не обещал, и я ему. Он хороший, честный, он мой боевой товарищ, и мы имеем право заниматься этим и наслаждаться. Я сама развела ноги в стороны, намекая, что готова продолжать. Мингю моментально заметил это и, достав презерватив из упаковки, немедленно натянул его. Я следила за уверенностью его рук, которые после подхватили меня под бёдра и помогли члену упереться, куда надо. Полностью сразу войти не получилось, я вскрикнула, когда Мингю оказал напор, поэтому он остановился.
- Больно?
- Немного. – Он медленнее и аккуратнее, мягко повторил поступательное движение, целуя мою грудь. Теперь я запустила пальцы в его влажные волосы, перебирая их. Ощущения были невероятные. Мне нравилось быть с ним, под ним. Мне нравилось, что он постепенно оказывается во мне, проникая миллиметр за миллиметром. Опершись на руки по сторонам от меня, Мингю, двигая бёдрами, посмотрел мне в лицо:
- Ты точно не девственница? Я вижу, что крови нет, но она и не у всех в первый раз бывает...
- Точно, у меня был секс, - гордо заявила я. Не думаю, что это прям уж то, чем стоит гордиться, но поскольку это в какой-то степени показатель зрелости и взрослости, то я не собиралась отказываться от подвигов.
- Тогда есть ещё два предположения, - ухмыльнулся Мингю, - либо у кого-то был маленький член, либо у тебя было очень мало секса, - он наклонился, чтобы доверительно зашептать мне в ухо: - Ты такая узкая... это безумно приятно...
- Нормальный у него был член! – почему-то оскорбилась я за Чжунэ. Он и в самом деле был нормальным! – Просто... просто это было... всего раз, - наконец, закончила я свою исповедь. Мингю даже приостановился. Погладив меня по волосам, намочившим подушку под головой, он вышел из меня и принялся входить заново, кропотливо и тягуче.
- Что ж, будем считать, что я у тебя первый. Один раз до меня и считать-то глупо.
     Я засмеялась. Так странно, после того раза с Чжунэ, мне казалось, что постельные игрища – это очень трогательное, или драматичное, или немое и чувственное действо. Я и предположить не могла, что можно наслаждаться процессом, болтать и похихикивать.
- Тебе принципиально быть у меня первым? – спросила я.
- Нет, не принципиально. Я не коллекционирую сорванные цветы невинности. Но зачем тебе был нужен разовый мужик? Я, знаешь ли, никогда бы не остановился на одном разе, если мне дали добро, - блеснул он глазами и задвигался быстрее, опустив ладонь по моему телу вниз. Его большой палец оказался между нами и между моих ног. Когда он заработал им в одном темпе со своими бёдрами, я, в принципе, была уже согласна на всё, и чтобы он у меня был первым, и вторым, и третьим, и в ближайшей сотне занял все места тоже. Чувство ритма у него действительно было отличное. Обняв его спину, я ощутила, как он вошёл до упора, до конца.
- Я хочу тебя, - тихо шепнула я. За признание я получила поцелуй и ответ:
- Надеюсь, твоё желание не исчерпается слишком рано.
- А если я попрошу «хватит»?
- А для таких просьб слишком поздно, - с шутливой угрозой сказал Мингю и, схватив меня за бёдра, взялся реализовывать свои коварные планы.