14-й год правления императора Чэнхуа. Сыщик династии Мин

Глава 96. Суй Чжоу кое-кто нравится, его сердечко занято, бай-бай

Их отряд вышел за перевал и направился на север. Ясное небо над головой, свежий ветерок, яркое солнце, горные вершины – поистине великолепная картина.

Впрочем, у каждого забот хватало и времени любоваться окрестностями не было. Подгоняемые, кони скакали, хоть и не во весь опор, но и не плелись, как черепахи.

На подходе к Вэйнин Хайцзы Вэй Шань, что ехал впереди, исследуя путь, подал сигнал рукой. Отряд замедлился.

Повернув коня, Вэй Шань доложил:

— Хайцзы прямо по курсу. Никаких странностей.

И правда, спустя одну палочку благовоний, их глазам открылось огромное, как море, озеро.

В Датуне было крайне мало таких больших водоемов. Даже зная, что перед ним лишь озеро, любой, первый раз взглянув на него, испустит восхищенный вздох. Неудивительно, почему монголы назвали его «Хайцзы» (дитя моря). Для тех, кто прежде никогда не видал моря, и всем сердцем к нему стремился, оно служило своеобразной заменой.

Рябь на его поверхности сверкала на солнце. С шумом взлетела стайка водоплавающих птиц, спугнутых стуком копыт.

Озеро, горы, пышная зелень – тишь да гладь, способная вселить в сердце покой.

И сбить с толку, притупив бдительность.

— Где вы в тот раз столкнулись с песчаной бурей? – спросил Ван Чжи у Мэн Цуня.

— Там, – тот указал на ближний берег озера. – Мы должны были свернуть, преследуя татар, но неожиданно налетел ветер, поднялся песок, небо почернело, раздался звон мечей и копий.

Они уже несколько раз слышали рассказ Мэн Цуня и солдата прежде, чем отправиться в путь, но, прибыв на место, до сих пор не могли до конца поверить их словам: небо было ясным и бездонным, ярко светило солнце, глазам открывалась бескрайняя пустошь.

К северу от озера, конечно, виднелись горные вершины, но до них было далеко. Если бы кто-то решил напасть со стороны гор, его бы легко заметили.

— Даочжан Ли как-то говорил мне, – трясся от страха Шэнь Гуй, – что с его магией татарский двор сможет победить врагов за тысячу ли и уничтожить войска Мин, что и доспехов не останется. Я сначала сомневался, но, услышав о произошедшем с вашей армией, поверил.

— Ты же говорил, что он соорудил какую-то установку? – нахмурился Ван Чжи.

Шэнь Гуй до чертиков боялся демона Ван Чжи. Попав в его руки, он подвергся ужасным пыткам, так что решил, что лучше уж отведет их сюда, чем продолжит испытывать на себе мастерство Ван Чжи. Так он хотя бы мог сохранить свою жалкую жизнь и искупить вину – больше ощущать вкус жизни, что хуже смерти, он не желал.