LOVE YOU

Глава 35

— Сегодня я закажу себе карамельное с двойной шоколадной крошкой, — заявляет Юна, когда мы с ней, держась за руки, неспеша идем к парку. — То фисташковое было на вкус как суп из брокколи, которым меня все время пытается накормить Тэхи.
— Удивительно, что ты знаешь, какой он на вкус, потому что ни разу его не съела.
Юна перепрыгивает меловую надпись на асфальте и одаривает меня взглядом, полным невозмутимости:
— Ты сама говорила, что я должна уметь отстаивать свое мнение. Если мне не нравится этот суп, в чем смысл его есть.
— Супы — полезное кулинарное изобретение и их не стоит игнорировать. Возможно, тебе больше понравится Юккедян.
— Звучит красиво. Но только не сегодня, ладно? Сегодня день мороженого.
Я глажу её по волосам и, крепко прижав к себе, целую в лоб. В этом жесте больше, чем нежность — я черпаю успокоение в запахе дочери. Волновалась ли я так когда-нибудь? Без преувеличения, ни разу. Я часто представляла, как это произойдет — знакомство двух самых важных для меня людей; и каждый раз визуализация этой встречи заканчивалось для меня приступом тяжелой тахикардией. На пути к счастью я миновала ступень высотой с небоскреб и надеюсь, что сегодня меня не отбросит назад. Юна и Тэхён обязаны друг другу понравится, по-другому быть не может.

Я замечаю Тэхёна расхаживающего возле входа в кафе с телефоном в руке, и ладони моментально влажнеют. Я не собираюсь отказываться от задуманного, но от нервозности это ничуть не спасает. Я нахожусь между двух огней, моя душа — заложница реакций самых дорогих мне людей. Я могу только догадываться, как отнесется Юна к незнакомому мужчине, и совершенно не представляю, как отреагирует на него Тэхён, пребывающий в неведении того, что наше сегодняшнее свидание не включает в себя тет-а-тет.
— Юна, — я трогаю дочь за плечо, и развернув к себе, присаживаюсь на корточки. Я хочу, чтобы наши глаза находились на одном уровне в знак того, что я воспринимаю её как равного и отношусь с уважением. — Помнишь, я рассказывала тебе про моего хорошего друга?
— С тем, с кем ты ходила в кино?
— Да, про него. Я бы хотела вас познакомить.
— Я не против, если это не помешает нам поесть мороженое.
Я улыбаюсь через силу, губы словно одеревенели. Я справлюсь. Разве у меня есть другие варианты?
— Нет, милая. Это совсем не помешает. И я рада, что ты не против.

Юна вкладывает теплую ладошку мне в руку, и мы возобновляем путь. Тэхён заканчивает разговор, убирает телефон в карман и, бросив взгляд на часы, разворачивается. Я невольно замедляю шаг, когда его взгляд падает на нас: сначала на меня, потом на Юну. Он удивлен, темные брови слегка приподнимаются вверх, но, по-крайней мере, раздраженным или разочарованным не выглядит.
— Привет, — мы останавливаемся напротив, и я сжимаю руку Юны чуть сильнее. Не потому что скрадываю свое волнение, а потому что хочу её подбодрить. — Я знаю, что получился сюрприз, но, надеюсь, ты не в обиде.
Тэхён улыбается лишь уголками губ, его взгляд перетекает на дочь. Юна не остается в накладе: задирает голову и смотрит на него с любопытством. Мне сложно говорить, практически невозможно, но я не имею права провалить свою миссию проводника.
— Это и есть тот друг, про которого я тебе рассказывала, милая. Его зовут Ким Тэхён. Тэхён, это моя дочь Юна.
Тэхён никак не реагирует на мои слова, все его внимание по-прежнему целиком приковано к Юне.
— Твои волосы тоже завиваются, но ты их не стрижешь, — дочь громко резюмирует свое первое впечатление. — А мне не нравится, что они торчат как у овечки, поэтому мама водит меня в салон.
Я не могу ни пошевелится, ни вздохнуть. Сердце бешено дергается в груди, словно мечтает вырваться наружу. Все должно было быть не так. Это слишком рано.

Тэхён несколько раз моргает, переводит растерянный взгляд на меня и снова смотрит на Юну.
— Тэхён...
— Сколько тебе лет? — его голос глухой и охрипший, лицо бледнеет в каждой новой секундой.
Я словно беспомощный зритель в кинотеатре, который в замедленной съемке наблюдает, как из пистолета вылетает пуля. Еще секунда — и она вонзится в тело героя, и я ничего не смогу сделать. Все, что мне остается — это надеяться, что она не заденет сердце, и я все еще вправе рассчитывать на хэппи-энд.
— Через четыре месяца мне исполнится шесть. А тебе?
Тэхён больше не смотрит на Юну. Его невидящий взгляд отмеряет дюймы пространства и мучительным грузом ложится на меня.
— Почти двадцать девять.
— Юна, — моя ладонь дрожит, глаза разъедает многолетняя боль, поднявшаяся из глубин сердца. Мой вынужденный секрет, ужасающее последствие той самой ошибки, с которым я училась жить годами, второй раз явился на свет. — Займи для нас столик в кафе. Мы с Тэхёном подойдем через пару минут.

Юна, беспечно размахивая руками, скрывается за стеклянной дверью, Тэхён и я в молчании провожаем её взглядами. У меня никогда не было шанса его разлюбить — тёмные глаза его дочери были ежедневным о нем напоминанием.
— Как? — следует глухой вопрос.
— Я узнала, что беременна после того, как ты уехал.
Тэхён закрывает глаза, трет ладонями лицо. Мотает головой и повторяет это снова. Я знаю, что он чувствует, потому что четыре с половиной лет назад испытала ровно то же.
— Пять... Ей целых пять года.
Я поднимаю голову вверх и жду, когда глаза поглотят набежавшие слезы.
— Твой муж знает?
— Да, знает.

Тэхён отворачивается, прижимает запястье к лицу и стоит так с минуту. Я много раз проигрывала эту встречу в голове и всегда знала, что это будет больно. Но реальность разнесла в щепки мой болевой порог, потому что сейчас я истекаю кровью. Когда Тэхён вновь смотрит на меня, я мечтаю о дозе морфина: его глаза покраснели, на щеках — влажные разводы.
— В третий раз за мою жизнь ты убила меня, Лиса.