LOVE YOU

Глава 6

Мама делает неспешный глоток вина и, вернув бокал на стол, вонзает в меня всю остроту своего взгляда. Такое выражение на ее лице мне знакомо — в нем решимость настоять на своем.
— Со следующего учебного года ты должна перевести Юну в Ёнсан. Она наша единственная внучка и просто наблюдать, как ты из духа противоречия закапываешь в яму ее будущее, я не могу.
Суа застывает с вилкой в руке, и я почти вижу, как напрягается ее слух. Несколько раз я имела удовольствие поставить ее на место, а потому в своих высказываниях она стала куда осторожнее.
Я целую Юну, сидящую рядом, и наклоняюсь к ее уху:
— Если ты закончила с едой, может быть нарисуешь нас на отдыхе? И чтобы обязательно были пальмы.
— У меня все равно не получаются такие красивые как у тебя. В следующий раз лучше поехать туда, где их нет.
— А ты у меня стратег. Ну так ты нарисуешь?
— Пойду к себе в комнату, — великодушно кивает дочка и соскальзывает со стула.
Я провожаю ее глазами до лестницы и, убедившись, что она вышла из зоны слышимости, разворачиваюсь к маме.
— Школа, в которую ходит Юна, я выбирала лично. Она со многими дружит, и ее любят преподаватели. Не вижу необходимости переводить ее в Ёнсан.
— Напомню, ты и сама училась в Ёнсане, — сухо отвечает она.
— И это еще одна из причин, почему моя дочь в нее не пойдет.
Тонкие ноздри мамы раздуваются, а Суа выразительно поджимает губы, демонстрируя неодобрение. В каком-то смысле я получаю садистское удовлетворение от их раздраженной беспомощности.
— Юна не только твоя дочь, он еще и моя внучка, и мне не нравится, что ты сквозь пальцы смотришь на ее воспитание. Достаточно взглянуть, как она одевается — даже дети из детдома выглядят лучше. Джексон сказал, она бросила занятия теннисом, а на прошлой неделе подралась с дочерью Намов на дне рождении.
— Я люблю свою дочь и большую часть своего времени посвящаю ей. Ты двадцать четыре года занималась моим воспитанием и, думаю, пришло твое время передохнуть, мама. И я действительно позволяю Юней самой выбирать себе одежду и хобби по душе, потому что уважаю ее желания. Что же касается Нам Хэсу, то этой крикливой соплячке давно пора было накостылять, и здесь мне ее упрекнуть не в чем.
— Кажется, ты злоупотребляешь чтением современной литературы о воспитании, Лиса, — замечает мама, пряча за холодностью тона свое уязвленное самолюбие.
— Не читала не одной книги, потому что мне не нужно. Я всего лишь действую от противного.
Я делаю глоток воды, отражая стеклом стакана ее гневный взгляд, и слышу тихое откашливание. Суа.
— В компании какие-то неприятности, Лиса? Я пыталась узнать у Гона, но он ничего толком не говорит. Я волнуюсь.
Перед подписанием договора с Тэхёном, Джексон встречался со своим отцом и с папой, чтобы поставить их в известность о безвыходности ситуации и согласовать вопрос о продаже части акций. Понятия не имею, каким образом он преподнес новость о нависшем банкротстве, потому что за сегодняшним ужином ни один из них не выглядел шокированным настолько, насколько я предполагала. Возможно, оно и к лучшему.
— Нам пришлось продать сорок пять процентов акций, чтобы спасти компанию от разорения. С понедельника у «Manoban&Wang Company» появится новый акционер.
Суа тихо охает, прикрывая рот ладонью, мама же ни удивленной ни встревоженной новостью не выглядит — очевидно, папа не так скрытен, как отец Джексона, или же я недооценила самообладание истинной леди.
— Но почему, Лиса? — жалобно лепечет Суа. — Все же шло хорошо?
Я не испытываю ни малейшего сочувствия к неподдельному испугу в ее глазах, также как и желания оправдывать провальное руководство ее сына, но обвинять всегда предпочитаю лично.
— Об этом вам лучше спросить у Джексона.
— А как зовут нового акционера?
Пусть вопрос принадлежит Суа, но сейчас я не удерживаюсь, чтобы не повернуться к матери.
— Ким Тэхён.
Ее глаза едва заметно щурятся, а левая бровь дергается вверх — мама никогда не позволяет себе чересчур активной мимики.
— Тэхён? Ты имеешь ввиду сына Чахён? И откуда у него деньги?
— Очевидно, у него хватило мозгов их заработать.
— Вряд ли этот юноша добыл их честным путем, — с долей снисхождения произносит она и тянется за вином.
Я смотрю на ее беспристрастное лицо и горделивую осанку, и в груди начинает тоскливо тянуть. В тот дождливый вечер в беседке кое в чем Тэхён все же ошибся: мои родители его бы никогда не приняли.
— Не забуду упомянуть об этом на совещании, которое он собрал.
Мама вновь бросает на меня предостерегающий взгляд, говоря, что я перегибаю палку. И хотя за последние годы подобные перепалки нам обеим не в новинку, сейчас я удивлена тем, что именно Тэхён является тому причиной. Наша последняя встреча в его номере должна напрочь отбить охоту вставать на его сторону, но этого, на удивление, не произошло. Возможно, потому что потребность противостоять маме сильнее, чем боль, которую он мне причинил.
Я много раз пыталась анализировать свои чувства к Бона Манобан. В последнее время я многое делаю наперекор ей, и не до конца уверена, в чем заключается причина: пытаюсь ли я таким образом мстить за то, что под ее давлением совершила самую большую ошибку в своей жизни, либо же эту ошибку исправляю. Все чаще прихожу к выводу, что второе, потому что ответственности за выбор с себя не снимаю. Решение остаться с Джексоном я приняла сама и какими не были причины, побудившими меня это сделать, они уже не имеют значения.
— И что теперь будет? — Суа в панике мечется взглядом от меня к маме, выглядя напуганной и беспомощной, совсем как ее сын три дня назад.
— Время покажет, — промокнув губы салфеткой, я встаю. — Оставлю вас. Мне нужно проверить пальмы у дочери.