Дети лечебницы Квин

Глава 11. Синяя-синяя книга

С мыслями о родителях или без, время в лечебнице тянется медленно. Особенно, когда ты изо дня в день делаешь одни и те же вещи: завтракаешь, ходишь в сад и на процедуры, обедаешь, ужинаешь... И так по кругу. Может, мне стоит попробовать читать книги?

Оказавшись возле полок с запылившимися томиками в игровой, я вновь перенеслась к себе домой. Книги всегда казались мне каким–то неосознанным волшебством. Подумать только, ты открываешь страницу, и чёрные закорючки переносят тебя в другой мир. Мир, который так отличается от настоящего. Где можно быть феей, принцессой или рыцарем и каждая история несёт в себе какой–то смысл.

Мне часто казалось, что в книгах я могу убежать от этого мира, хотя я и не всегда понимала смыслы описанных в них историй. Помню, однажды я прочитала «Девочку со спичками». Вот почему, почему автор оставил её умирать? В тот момент мир книг показал, что тоже может быть жесток. И если злу суждено случиться, то оно настигнет тебя и на бумажных страницах.

Я протянула руку к ближайшей книге, взяв её с полки. Разрисованная обложка с живописным шрифтом. Несмотря на всю свою яркость, она мне всё–таки не привлекла. Следующая. Простая синяя обложка с когда–то золотым тиснением. Эту, разрисованную, судя по потрёпанным кончикам форзаца, брали не один раз. А эта - синяя... слишком невзрачная, поэтому покрылась пылью. Забавно, а ведь книги совсем как люди. Красивые сразу притягивают взгляд, а обычные вынуждены стоять где–то в сторонке. Ты никому не интересен, пока ничего из себя не представляешь.

Я взяла синюю книжку и уселась в кресло в углу рядом со стеллажом. Итак, глава первая... Остановившись на том, что «доктор взял пациента за руку», я перевернула страницу. Но моё внимание привлекли не следующие строки (дальше шло продолжение о том, как пациент стал жаловаться на зуб), а нацарапанные чёрной гелиевой ручкой цветы на полях – розочки в шипах.

Я почесала нос. Эти цветы выглядели такими знакомыми... Ну, конечно! Готова поклясться хоть сейчас, что эти цветы были нарисованы точь–в–точь, как тот цветок на стене в саду. Такой же неровный, наклонённый чуть в бок, стебель и тонкий бутон.

Я в нерешительности отогнула лист следующей страницы, словно рискуя обнаружить строки из чужого дневника, но увидела лишь подчёркнутое слово: «здесь». Той же гелиевой ручкой. Движимая любопытством, я быстро пролистала вперёд, и ещё раз вперёд. Слова были подчеркнуты не на каждой странице, но, определённо, отмечены специально, а не чтобы пометить прочитанное. Ведь для этого можно было просто загнуть листы, а не запоминать страницу, чтобы потом выискивать отрывок. И, чёрт меня дери, я готова была поклясться, что, соединив слова вместе, я увижу какой–то связный текст.