Три цвета надежды

7

По ковровому покрытию, виньетками, вьюнами и хризантемами из золота вышитому от края до края, прошли легкие шаги ступней в мягких атласных туфлях без каблука. За ними стелился подол длинного изумрудного платья. На груди сверкали бисерно-самоцветные павлины, спускавшие свои хвосты вниз, по бедрам и до самого конца волнистой юбки. Грандиозное платье одного из оттенков любимого цвета Нури, которое она надевала для выходов и выездов из борделя, хотя наполовину традиционный наряд сразу сообщал о роде её занятий; ей это даже нравилось, ставить в неловкость смелым заявлением о том, что она продолжательница самой древней профессии. Большинство её нарядов были именно зелеными, не то как кожа ядовитой западной мамбы, не то как оперение кетсаля* – диковинные, неповторимые. Когда они контрастировали с ярко-красной помадой или рубиновыми серьгами, получалось особенно эффектно.
Лакированная махагоновая дверь завершала коридор. Бронза с патиной, под старину, служила ручкой. Нури не видела, чтобы кто-то чужой входил в этот кабинет, поэтому плавно открыла её без стука. Серин сидел за своим рабочим столом и обсуждал с одним из молодых охранников расписание дежурств в клубе. Охранник, естественно, тоже был из банды золотых. Они посмотрели на вошедшую девушку и, не отвлекаясь, стали заканчивать составление графика. Нури прошла, как кошка, которой позволено ходить, где ей вздумается, и на неё не обратят внимания. Не вмешиваясь и не торопя мужчин, она не стала присаживаться, остановившись возле стула для гостей, положив ладони на спинку. Окончание дел не заняло у Серина больше пяти минут. Второй парень вышел, забрал расчерченный листок и закрыл за собой.
- Что-то хотела? – развернулся к Нури директор клуба, поправив ворот черной водолазки. За его спиной, как предметы декора, висели нунчаки и сюрикены. Но это были не музейные экспонаты, запылившиеся прахом времен. Каждый знавший Серина был в курсе, сколько крови на каждом оружии, хранящемся в его конуре. Он был мастером своего дела, и первоклассным убийцей. Раньше он убивал атакуя, теперь занимается защитой, и его активность сходила на нет, что вовсе не говорило о том, что Серин теряет навыки или давно никого не убивал. Тренировать себя он никогда не забывает.
- Я пришла в первую очередь, потому что люблю здесь бывать. Постоять рядом с тобой всегда приятно.
- Обойдёмся без восточной велеречивости, - хмыкнул Серин. – Случилось что?
- Я прошу отпустить меня. – Нури поймала не очень обрадованный взгляд.
- Ты же знаешь, что я никого не держу силой. Ты свободный человек.
- И всё-таки, мне нужно разрешение покинуть вас. Я не могу вот так уйти... - покорно склонила голову Нури.
- Ты пришла попрощаться, ясно, - улыбнулся нехотя Серин. Он никого не заставлял работать, если тому расхотелось, но потеря этой девушки будет ощутимой. Она была лучшей среди его куртизанок. – Можно узнать причину?
- Один мой клиент сделал мне предложение. – Нури погладила гладкое дерево под руками. Фалды платья прелестно зашуршали от неуловимого движения бедер. – Он немного в возрасте, но зато относится ко мне изумительно. Хоть и провинциал, но состоятельный. У него крупный бизнес на юге страны, ему всё равно, чем я занималась столько лет... а мне двадцать пять уже миновало, так что пора подумать о будущем. Когда ещё подвернется возможность его обеспечить?
- Ты же знаешь, что мы бы тебя не бросили без средств, что бы ни случилось, - не потерял надежду как-то удержать её Серин. Столькие посетители отпадут с утерей этой драгоценности! А как она умела вытягивать из мужчин нужные сведения! В этом с ней пока сравниться некому.
- Знаю, но не люблю быть попрошайкой, - она пьяняще засмеялась. – В случае брака по расчету я хотя бы сполна отдаю всё. Удовольствие за удовольствие быть добропорядочной дамой.
- Если ему всё равно на твою профессию, не мог бы он подождать с браком ещё пару годков? – спросил Серин. Нури поборола веселье и, отстегнув две пуговицы сверху, запустила пальцы за пазуху. Оттуда извлекся тонкий белый конверт, который лёг на стол перед мужчиной.
- Нет, к сожалению, обстоятельства вынуждают сделать это поскорее, а это... могу я попросить тебя об одолжении?
- Всё, что в моих силах. – Серин не стал брать конверт до объяснений. Нури смотрела на послание без надписей, но внутри прощупывался лист бумаги.
- Если вдруг что-то со мной случится, пожалуйста, передай это Джей-Хоупу, хорошо? – Серин подозрительно прищурился. – Я ведь смогу поддерживать с тобой связь, даже если уеду?
- Конечно.
- И мы с Сэй дружны, поэтому, стрясись что-то, она будет в курсе. – С возлюбленной Серина у Нури сложились теплые отношения, и, начиная новую жизнь, совсем терять прежние связи не хотелось.
- Я надеюсь, ты не ввязалась во что-то нехорошее?
- Нет, ты же меня знаешь, не с моей предусмотрительностью, - девушка улыбнулась. – Я вовсе не думаю, что со мной должно что-либо произойти, просто есть информация, которая имеет одно направление и одного получателя. И владею ей только я. Так что перестраховаться будет не лишним. Мне больше некому доверить это дело. Я знаю, что твой сейф – одно из самых надежных мест в мире.
- Что ж, кажется, ты на самом деле уезжаешь, - разочаровано выдохнул Серин, наконец-то завладев конвертом и убрав его в ящик стола, для начала. – Уже и вещи собрала?
- Нет, сейчас пойду и займусь этим, с твоего позволения, - Нури улыбнулась и присела в почтительном реверансе. – Теперь моя душа спокойна. Я ещё зайду попрощаться.
Покинув кабинет Серина, девушка застегнула пуговички шелкового платья и, пригладив ткань, опустила ладони на живот, с трепетом замерев. Рано или поздно ей всё равно пришлось бы прекратить своё занятие, но когда она поняла, что потеряет Хоупа навсегда, что он женится, ей стало окончательно понятно, что другого шанса не будет. Он не из тех, кто после свадьбы продолжит посещать проституток. А она не имела права требовать его себе. Она не та женщина, что нужна ему, мальчику из высшего общества, неугомонному и всегда порхающему неизвестно где. Нури слишком категорична в любви и слишком страстна для того, чтобы её мужчина пропадал днями и ночами, чтобы не знать, где он, осознавать опасность, которой он себя подвергает. Он не может принадлежать ей, но маленький подарок от него она, хоть и хитростью, получила. Как вовремя появился этот ухажер с деньгами, который просто сошел от неё с ума. Естественно, он решит, что это его ребенок. Всё, что скажет ему Нури, он примет за чистую монету. У неё будет свой домик, восхищенный ею, хоть и нелюбимый муж, и бесценный дар от единственного, кого она смогла полюбить в своей жизни сильнее себя, но кто никогда бы не полюбил её. Потому что стоило бы ему узнать о её чувствах, как он пропал бы, исчез. Джей-Хоуп из тех, кому проще быть привязанным обязательствами, чем душой. Он боится их точно так же, как и она сама, этих чувств, потому свои Нури спрятала с глаз долой. Так проще и лучше будет для них обоих.
Безукоризненная жрица любви, всегда ухоженная, с уложенным по отдельности каждым локоном, подкрученным и блестящим, с призывными блестящими глазами и влажными, сочными губами, неразоблачаемо льстящая, образованная и умеющая найти подход к любому, Нури с сожалением избавлялась от этой своей роли, надеясь, что блеклый свет статуса жены, благоустроенной жизни и однообразия если не заменят в полной мере всё сжигаемое, то хотя бы удовлетворят её. А если нет, то всё-таки будет маленькое чудо, ради которого нужно будет войти в новый мир, ведь в этом, криминальном, опасном и порочном, детям не место.