𝐉𝐉𝐊| Любовь к тирану

24

Всё происходящее было словно в тумане: я не отдавала себе отчёт в том, что делаю, не давала самой себе понять, что снова совершаю ошибку, пав его чарам. Он знал это, знал, что я не могу перестать думать о мерзавце, что испортил мою жизнь, но был, кажется, любим мною.

Чон Чонгук — тиран, лишённый принципов, забывший о том, что такое моральные качества. Он — убийца, на руках которого не одна кровь. Он преступник, что похитил меня, держал в заточении и надругался, лишь для того, чтобы получить жалкие деньги за мою жизнь. Лишь по его воле я осталась в живых, лишь по его согласию шла за ним в неизвестном направлении, забыв о свадьбе, о том, что помолвлена. Руководило мною лишь одно —чувства, что я так хотела отрицать, которые изначально не были правильными. Научное название моего поведения — Стокгольмский синдром, что стал лишь защитной реакцией мозга на ситуацию, в которой я оказалась беспомощна. Я стала одержима им, одержима мыслью, что смогу всё исправить, пока Чон пользовался этим, водя меня за нос, используя лишь для собственного блага.

Я была через чур импульсивна, когда бежала за ним, сбегая с собственной свадьбы, не смогла сдержать чувств и эмоций, что переполнили меня, когда он поцеловал меня снова. Запах сигарет больше не был мне противен в тот момент, ведь я думала не о нём, а лишь о его губах, что коснулись моих.

Он вёл меня в неизвестность, держа за запястье, порой больно его сжимая, но я даже не сопротивлялась. Его чары действовали на меня таким образом, что я попросту не могла думать ни о чём, кроме парня, что стоял напротив меня. С каждой секундой, что проходила в тот миг, как мы подошли к одному из зданий, вывеска которого гласила «Мотель», я чувствовала желание обладать им здесь и сейчас. Чувствовала, что поступаю неправильно, изменяя в день собственной свадьбы, будучи помолвленной, с тем, кто причинил достаточно боли в жизни, оставив на сердце лишь раны, а в глубине души - чувства, которые до этого момента успешно мне удавалось сдерживать. Но замок ослаб в тот момент, стоило мне увидеть Чонгука тогда, когда должна была сказать решающее «Да», но я засомневалась, когда замок был сломан.

Держа меня за запястье, Чон вёл меня на третий этаж и когда тот достал ключи от двери, к которой мы подошли, для меня всё стало ясным: он скрывался здесь, так и не намереваясь пока что вернуться в собственное (если его можно было назвать таковым) жильё.