Королева в плену Султана | Elizabeth of York

глава 25

Из распахнутых дверей выступили черные сапоги, а их обладатель кокетливо поклонился паре, высказав почтение. Джэймс Крэмвэл больше всего на свете обожал эффектные появления.
一 Повелитель, 一 сделав первый поклон, тот взглянул на мужчину. Незнакомец показался лорду весьма суровым человеком, однако знающим толк в одежде. 一 Принцесса Елизавета, 一 более наигранно склонился англичанин. Не заметить легкую иронию было трудно, и в глазах девушки появилось легкое недовольство.
一 Мой визит дипломатический, однако Генрих весьма недоволен Вашим решением. Султан, ведь это нарушение военно-политического договора между нашими странами.
一 Я обсужу с Вами данный вопрос. Позже. А сейчас продолжу встречать гостей нашей помолвки, 一 прищурившись, процедил Мурад.

Герцоги и герцогини, бароны и баронессы 一 казалось, эта вереница никогда не закончится. И каждому нужно было оказать своё внимание, улыбнуться, сделать счастливое лицо. Сделать вид, что всё и должно быть так. Многие считают, что Королевам позволено всё. Они управляют своей жизнью, временем, кругом общения. Однако, это далеко не так. Каждая Королева 一 это узница своего титула.
Лола стояла позади всей толпы рядом с остальными служанками. Находящаяся рядом Элиф постоянно вертела головой, вставая на носочки, чтобы хоть краем глаза увидеть Падишаха. Не смотря на то, что Елизавета в скором времени пошатнет положение всех женщин гарема, у фаворитки возникали теплые чувства. В отличии от Фарьи, Элиф искренне радовалась за Султана, желая ему добра. Лола же не имела интереса рассматривать знать, которой успела вдоволь насмотреться на родине. Девушку куда больше интересовало убранство дворика. Внезапно англичанка приметила знакомые глаза. Мужчина тут же отвел свой взор, сосредоточившись на гостях. Кеманкеш был прежде всего солдатом, даже не человеком с какими-либо чувствами и мыслями. Он был храбрым воином османской армии, способной сокрушить врага благодаря силе и отваге на поле боя. Ведь янычарский корпус это то место, из которого человеку не суждено вернуться прежним. Всё что ты любил, чем жил, что до этого являлось тобой 一 больше не существует.. Ты 一 живое оружие, ты 一 человек, закрывающий собственной грудью повелителя от опасности. Существует ли теперь слово "любовь"?

***

Белое платье плыло по ступеням огромного зала, заставляя каждого взглянуть на его обладательницу. Во дворце Топкапы такое было впервые. Множество гостей наполнили входной зал и сад. Восточный колорит чувствовался в массивных подушках и шатрах на улице. Служанки стояли очень тихо за спинами членов правящей семьи, не смея шелохнуться. За невестой следовали Элиф и Лола, помогая с длинным шлейфом. Прекрасная принцесса ознаменовала свой приход музыкой, которая разносилась во всех коридорах. Никто ещё не праздновал бракосочетание с таким размахом.
Платье Елизаветы было выполнено из тонкого кружева ручной работы, а подол тянулся за девушкой, отливая шелковой белизной. Завораживающее зрелище. Принцесса продолжала свой путь со сдержанной улыбкой. Это совсем не то, чего хотелось молодой наследнице. Однако, нужно отдать должное Султану 一 он позаботился о том, чтобы она чувствовала себя самой красивой невестой на свете.
一 Сегодня, 一 начал говорить падишах в черном кафтане. Одежды были расшиты золотыми нитями, что придавало образу праздничности. 一 Будет заключен не только брак двух людей, а союз двух могущественных держав. Отныне Англия не просто католическая страна, но и защищенная от любых опасностей крепость. Пусть все слышат и знают: любое притязание будет наказано мной лично. Королева Вудвилл уже дала своё согласие на брак, но этот союз будет заключен и письменно. Молодой мужчина протянул руку своей избраннице, торжественно пригласив подойти. Девушка с тиарой на голове вложила свою тоненькую руку, улыбнувшись в знак доверия.
Бумага, располагающаяся перед монархами, лежала на деревянной подставке приподнятая вверх, дабы все могли узреть истинность союза. Перо было взято меж пальцев 一 отступать некуда. Пару легких движений и изящная подпись поставлена. Средство письма перешло в руки Султана. Тот без труда вывел тугру на желтоватой бумаге, пока Лиззи изумленно наблюдала за движением его кисти. Подпись правителя было невозможно повторить даже при огромном желании.