Sukira

«Свою девушку я бы называл пухляшем» (Чимин/Юнги; пропущенная сцена)

- Да что угодно. У Сокджина просто прекрасный ответ. Почему бы тебе было не ответить так же? Почему бы тебе вообще было не написать о том, что у тебя не было бы никакой девушки? Почему бы тебе было не написать, что девушка эта появится нескоро, так что нет смысла думать о каких-то идиотских прозвищах? Боже. Дорогая, милая, детка, пухляш. Звучит, как кличка для собаки. Пухляш, к ноге. Милая, место. Омерзительно.

- Ты бесишься из-за того, что я придумал такое идиотское прозвище, или из-за того, что я вообще думал о том, как бы мог называть свою девушку?

Как только последнее слово вылетает изо рта, Чимин едва не прикусывает в кровь язык. Юнги ничего не говорит, резко поднимается и выходит из комнаты, хлопнув дверью. Взъерошив волосы, дёрнув пряди до боли у корней, Чимин рухнул на край постели, мысленно адресуя самому себе массу нелицеприятных высказываний. Да, Юнги выбесил, да, Юнги как всегда прокопался к какой-то херне, но так далеко заходить не стоило.

Их отношения - сложная вещь, пестрящая подводными камнями и скалами, наполненная айсбергами на каждом пути. Оба знают, это неправильно, оба понимают, как опасно то, что происходит между ними, и удержать отношения в тайне - главная их задача на протяжении уже долгого времени. Но, несмотря на то, что с момента робкого окутанного темнотой ночи признания прошёл уже почти год, Юнги как будто не может поверить в происходящее, не может поверить в искренность чужих слов, в то, что всё вокруг - не один длинный сладкий желанный сон. Чимин знает всё о чужих демонах, знает каждую гадкую мысль, терзающую душу любимого человека, что боится слишком многого, начиная от раскрытия правды и заканчивая «мы должны прекратить всё это», но всё равно каждый раз вспыхивает, как спичка.

«Почему ты не доверяешь мне? Почему ждёшь, что я тебя предам?» - хочет каждый раз спросить Чимин, но в последний момент останавливает себя.

Страшно. Страшно услышать ответ, страшно узнать, что Юнги не просто мучается из-за внутренних тараканов, а действительно не доверяет, опасается, боится. Чимин хочет быть поддержкой и опорой, хочет быть тем человеком, перед которым Юнги не нужно будет носиться маски, не нужно будет притворяться. Он так много сделал для того, чтобы Юнги ему окончательно раскрылся, так долго балансировал на лезвии ножа, ходил по грани, а теперь всё коту под хвост.