Сунженский Хребет

Глава 15

XV

– Посмотри, – сказал Гапур, – вон на то белеющее строение на вершине холма.

– Где, какое? – спрашивала Макка, вглядываясь в бинокль.

– Да вот же, прямо перед тобой, позади Плиево.

Она долго высматривала место, куда указывал Гапур и вдруг торжествующе воскликнула:

– Вижу! Вот оно! Вот оно!

– Ну наконец-то, – облегчённо вздохнул Гапур.

Борга-Каш с такой высоты, где они стояли, и без бинокля был хорошо виден. Но Макка до сих пор понятия не имела, что столь значительный исторический памятник, как Борга-Каш оказывается почти каждый день был в поле её зреия. Он был виден и с вершины холма, где жил Гапур, и с дороги, по которой они ездили а Ачалуки и обратно. Конечно она не могла не заметить его раньше, но её взгляд никогда на нём не задерживался, так как она не предпологала, что это маленькое белое строение на верху холма и есть тот самый Борга-Каш. Теперь она с удовольствием рассматривала белый четырехугольник стен, накрытый крышей, похожую на округлую шапочку.

– Построен чисто в арабском стиле, – заметила она, опуская бинокль. – Как ты думаешь, почему он построен именно там, позади Плиево?

– Ну, во-первых, никакого Плиево в те времена там не было. Тут был сплошной лес. Это были дикие места. Вся эта долина перед нами, от подножия Сунженского Хребта до предгорий Кавказского Хребта были покрыты лесом. А вот шоссе существовало и тогда, десять веков назад, хотя на нём не было современного покрытия. Я думаю, что это был золотой век Ачалуков. Все торговые караваны от Дагестана в Кабарду и далее к греческим колониям на черноморском побережье шли по этому месту, где ты построила дом.

– Где мы построили дом, – уточнила Макка.

– Где я на твои деньги помог тебе построить принадлежащий тебе дом, – парировал Гапур, расставляя все точки над «i».

Гапур не случайно показывал Макке Борга-Каш. С тех пор, как она начала работать над памятником основателю Назрани, он смотрел на неё иначе, чем обычно. Теперь она для него была единственным скульптором во всей Ингушетии. Конечно, было много других, считающих себя скульпторами, но всё, что они делали были монументы, да обелиски.