Седьмой Лорд

Глава 31. «Восстание в Лянгуане*»

*Лянгуан (两广 — liǎngguǎng) — оба Гуана, провинции Гуандун и Гуанси.

У Си был совсем один на этой чужой, полной опасностей земле. Казалось, ему от природы не хватало чувства безопасности. Он не любил контактировать с людьми, поэтому, даже если разговор был необходим, старался сократить его, насколько возможно. И лишь одно помогало ему хоть немного расслабиться — близость. Сам не зная почему, глубоко в душе он был знаком с этим беловолосым человеком. Пусть даже лицо того было размыто, он чувствовал, что знает его уже много веков. Когда его ладонь долго прикасалась к стройному телу этого человека, он чувствовал странное, скрытое волнение и счастье. Безмолвно ведомый им, У Си несдержанно прикусил его кожу, словно маленький зверек, жадно переплетаясь телами, желая стать ближе, намного ближе. За навесом остались осенние заморозки, а внутри царила прекрасная весна. У Си никогда не испытывал чего-то подобного раньше. Его душа словно отделилась от тела. Легкий смешок, раздавшийся рядом с ухом, привлек его внимание. Лицо беловолосого человека будто бы прояснилось на мгновение. Пара персиковых, изогнутых в улыбке глаз пронзила его сердце. У Си вдруг испугался и резко проснулся.

 Во всю светило солнце. На постели осталась липкая влага. У Си ошеломленно сел, но разум его все еще остался в том невероятно реалистичном сне. Излечение и яды были неотделимы друг от друга. В их клане, если кто-то подхватывал редкую болезнь, Великий Шаман брал на себя ответственность и забирал больного у травника. Разумеется, У Си знал о подобных вещах. Изумрудный дворец — публичный дом. Хоть он и не бывал в таких местах раньше, но слышал, что там используют особые пробуждающие чувственность благовония для поднятия настроения гостей. Действовали они очень мягко, потому в принципе не могли ни на что повлиять. В конце концов, если учесть, что он был в возрасте, когда кровь в юношах горяча, подобные сны — нормальное явление. У Си понимал, что это лишь доказательство того, что он вырос нормальным мужчиной, но это не значило, что он не чувствовал смущение. Особенно вспоминая очень знакомые глаза из того сна. Подумав об этом, он нашел обладателя того приятного аромата и тихого смешка. У Си схватился за голову и тихо застонал. Этот сон был слишком нелепым. Почему он? 

У Си действительно нравился Цзин Бэйюань, хоть он и не говорил об этом вслух. Будь все иначе, он не стал бы тратить столько времени, чтобы составить ему компанию и ходить во все эти чужие для него места. Великий Шаман с детства учил У Си помнить заслуги других людей. Если кто-то проявит к нему доброту, то он должен отплатить вдвойне. Ну Аха как-то рассказал, что люди, которых он однажды прогнал, не стали источником проблем впоследствии, только потому что Пин Ань из княжеской резиденции тайно подкупил их. После сотни разных дел У Си не то чтобы не чувствовал благодарность, в глубине души он считал Цзин Ци своим лучшим другом и дал слово, что выполнит любую его просьбу, пока будет на это способен, даже если нужно будет рискнуть жизнью. Но... как бы хорошо он ни относился к этому человеку, Цзин Бэйюань тоже был мужчиной! У Си действительно был слишком искренним и простодушным. Даже приехав в столицу и узнав многое о надменности и роскоши, в конце концов его кругозор остался весьма ограничен. Цзин Ци отличался от других, но не позволил бы десятилетнему юноше увидеть столько грязи этого мира. Вчерашний «Ночной показ в Зале орхидей» — первый раз, когда У Си ступил на земли разврата. Потому У Си не знал, что через две улицы и тридцать шагов от Изумрудного дворца есть место под названием «Павильон желтых цветов», где гостей принимали не девушки, а юноши с тонкими чертами лица, покрытыми косметикой.