После того, как искалеченный Бог войны стал моей наложницей

Глава 68

В конце концов, Панг Шао был уже немолод. Более того он был государственным служащим, который с трудом таскал вещи на плечах и руках, поэтому его сила была еще более слабой.

Он пнул инвалидное кресло и оно затряслось, но не сдвинулось с места.

Вокруг внезапно воцарилась тишина.

Усмешка со стороны инвалидной коляски была особенно отчетливой.

Панг Шао посмотрел вниз и увидел Хо Вуцзю, сидящего в инвалидном кресле. Его голова была низко опущена, глаза подняты, лениво рассматривая его.

Этот смех исходил от него.

Глаза Панг Шао расширились от гнева, и ярость отразилась на его лице.

Окружающие охранники больше не осмеливались смотреть представление. Они бросились вперед, вытащили Хо Вуцзю из инвалидного кресла и швырнули его на землю.

Глухой звук падающего на землю тело, наконец, немного утихомирил гнев Панг Шао.

Все это видели.

Ноги Хо Вуцзю вообще не могли двигаться, не говоря уже о применении силы. Силой охранников он был сброшен на землю. Его ноги даже застряли в инвалидном кресле, перевернув его.

Все могли видеть, что его ноги были просто бесполезны.

При обычном ходе событий, как только Панг Шао обнаружил, что в нем нет ничего необычного, ему следовало продолжить поиски. Однако презрение и взгляд Хо Вуцзю только что разожгли гнев, который Панг Шао накопил за ночь.

На какое - то время он потерял рассудок.

Он посмотрел вниз на Хо Вуцзю, который тяжело рухнул на землю, и почувствовал прилив удовольствия глубоко внутри. Однако он также был недоволен его молчанием.

У людей, которые, очевидно, были похоронены в пыли, не должен быть такой твердый характер.

Панг Шао вышел вперед, поднял ногу и наступил на ногу Хо Вуцзю.

Угол, который он искал, был чрезвычайно сложным. Это было то место, где Хо Вуцзю подвергался пыткам, и где в тот день ему порезали меридианы. Хотя прошло несколько месяцев, пораженный участок заживал не так быстро. Поэтому через несколько секунд люди даже смутно ощутили запах крови.

У Вэй Кая, которого удержали несколько императорских стражников, покраснели глаза и сжались кулаки. Он хотел вырваться, но также знал, что сейчас не должен выставлять себя напоказ.