После того, как искалеченный Бог войны стал моей наложницей

Глава 44

Цзян Суйчжоу подсознательно ответил:

— Хорошо. 

Только после того, как Цзян Суйчжоу выразил свое согласие, он осознал, что сказал. Он не мог не быть ошеломленным и отложил книгу, которую держал в руке.

Он ясно дал это понять Хо Вуцзю, и Хо Вуцзю пообещал приютить его в будущем, так что ему не нужно было ни подчеркивать свое присутствие перед ним, ни справляться о его самочувствии.

Ho...

Цзян Суйчжоу заколебался и собирался отказаться, но его взгляд невольно скользнул к дивану рядом с кроватью.

Диван уже был прибран, разглажен без единой складки, и постельное белье, лежавшее нем, тоже было убрано.

Это выглядело слишком аккуратно, как будто чего - то не хватало.

Взгляд Цзян Суйчжоу остановился в том направлении, и внезапно он почувствовал, что его спальня была особенно большой, настолько большой, что она казалась немного пустой.

Он на мгновение замолчал, заставив Мэн Цяньшаня, стоявшего рядом с ним, удивленно взглянуть на него.

Смотрите - смотрите! Его Высочеству не хватает его жены!

Он был доволен своим превосходным предложением. Ухмыляясь от уха до уха, он не стал дожидаться дальнейших инструкций Цзян Суйчжоу. Он обернулся и нашел одежду для Цзян Суйчжоу, чтобы надеть ее на улицу. Мэн Цяньшань передал ему накидку, намереваясь подождать пока он его наденет.

Взгляд Цзян Суйчжоу упал на руки Мэн Цяньшаня.

На мгновение он втайне убедил себя в этом.

Забудь об этом. Разве это не просто поход к Хо Вуцзю, чтобы проверить его? Это моя собственная территория. Я могу идти куда захочу. Не нужно быть чрезмерно осторожным и нерешительным.

Помня об этом, он встал и надел верхнюю одежду, которую вручил ему Мэн Цяньшань.

Каким - то образом, возможно, материал одежды был действительно удобен для его тела, потому что после того, как он надел ее, его настроение, которое все утро было пасмурным и пустым, казалось, в одно мгновение значительно улучшилось.

Цзян Суйчжоу выглянул в окно.

Мне действительно следовало бы погреться на солнышке снаружи. Подумал он про себя.