To the touch.

Глава 47.

Глава 47. Старый враг лучше новых двух.

Небо на горизонте давно окрасилось алым. Первые солнечные лучи уже освещали заросшую лужайку перед особняком Реддлов, на крыльце которого стояли двое магов с усталыми, бледными после бессонной ночи лицами.

      — Как думаешь, Снейпу удастся вернуть ему память? — слегка нервно спросила Тонкс, когда тишина вокруг стала невыносимой.

      — Не знаю, — равнодушно отозвался Гай, сжимавший зубами соломинку. — Но было бы неплохо.

      Тонкс зябко поежилась, плотнее запахнув на груди мантию, и задумчиво посмотрела на него.

      — Ты уверен? Он… вроде адекватный сейчас… А что будет, если он вспомнит?

      — Любопытно, да? — усмехнулся Прайдер. — Но мы не узнаем этого, если не попытаемся.

      — Ты невыносим! — Тонкс дернула головой, смешно наморщив нос. — Мне иногда кажется, что для тебя это все игра.

      — В каком-то смысле так и есть.

      Карие глаза Тонкс недоверчиво расширились.

      — Хорошее развлечение ты себе нашел, ничего не скажешь! Знаешь, Прайдер, я списываю твой феноменальный пофигизм на то, что ты плохо понимаешь, с кем связываешься. Может, ты и изучал обстоятельства той войны, но ты даже представить себе не можешь, что испытывали люди, чьи семьи погибли от рук пожирателей! Какой ужас они испытывали, раз даже имя Волдеморта до сих пор не могут произнести! — выпалила она и осеклась, сообразив, что ляпнула лишнего.

      Губы Гая едва заметно дрогнули.

      — Да куда уж мне, — холодно произнес он, выплюнув травинку.

      — Прости, — Тонкс виновато взглянула на него. — Я знаю, ты тоже терял близких, не нужно было… — она замолчала на полуслове, когда Гай внезапно резко повернулся к ней и схватил за плечи.

      — Послушай меня, — тихо произнес он, приблизившись почти вплотную, — я знаю, что тебе страшно. Я бы тоже боялся, если бы мне было, что терять в этой жизни. Я хотел бы успокоить тебя, сказав, что мы все делаем правильно, что в конечном итоге так будет лучше, но не могу, потому что сам ни черта не знаю, какой шаг правильный, а какой нет. Я не Мерлин, не пророк и не мессия, мне до лампочки общее благо и прочие пафосные девизы, и если бы я мог жить спокойно, где-нибудь в глуши, я бы давно послал к черту все эти разборки «светлых» и «темных», но я не могу. Просто не умею. Я семнадцать лет жил в состоянии бесконечной борьбы за выживание и давно забыл, что такое обычная человеческая жизнь. Я не знаю, смогу ли я когда-нибудь жить нормально, возможно, мне не стоило возвращаться в Англию, но раз уж я ввязался во всю эту чехарду, то должен довести дело до конца. Я очень смутно представляю себе, чем эта история закончится для всех нас, я действую так, как привык за последние семнадцать лет — на ощупь. Так, как мне кажется интуитивно верным. Я до конца жизни буду благодарен тебе за все, что ты для меня сделала, но если ты сомневаешься или считаешь, что я не прав, я не стану удерживать тебя ни секунды. Ты можешь уйти в любой момент и заняться своей собственной жизнью…