Инфо

Глава 44

Это был тот самый парк. Фрагмент нейтральной земли между враждующими территориями, островок Тишины. Солнце ласкало зеленые кроны, легкий ветерок шелестел листвой и гонял по мостовой бумажный мусор. Деловитая ворона ковыряла что-то на газоне. Леша, недолго думая, выбрал лавочку напротив пернатой труженицы, уселся и с удовольствием вытянул ноги. Хугин и Мунин синхронно улеглись по двум сторонам от него. Немногочисленные прохожие посматривали, косились и откровенно пялились на существо неопределенного пола в узких джинсах и белых лодочках. Алексей закурил и дал себе команду игнорировать даже самые наглые взгляды и смешки. Краем глаза отметил, что кто-то снимал его на телефон. Легкого погружения в инфо хватило, чтобы в гаджете стерлись все файлы и приложения, включая курсовую по биологии и чьи-то интимные фото. Жаль, что таким же образом нельзя было испортить оптику Искры, по которой та следила за его прогулкой с безопасного расстояния. Точнее, можно было, но тогда разгневанная Ирина Александровна явилась бы в парк воплоти и накостыляла. Он и так еле уговорил ее дать ему возможность просто погулять и побыть в, хотя бы относительном, одиночестве. Да и то едва не поссорились.

Алексей признавал, что в опасениях Искры был здравый смысл – он действительно нарывался. И дело было даже не в бойцах Мечника, а хотя бы в обычных гопниках. Но ему необходим был этот глоток свободы. Этот кроткий перекур, в котором он мог наконец-то остаться один и подумать обо всем, что с ним случилось.

Только вот сигарета истлевала, а мыслей в голове не прибавлялось.

Леша облизнул губы, горчащие табаком и губной помадой. Достал вторую из пачки. Зажигалка вдруг выпала из, невесть с чего, дрогнувших пальцев. Леша нагнулся поднять ее, а когда выпрямился, оказалось, что на лавочке он сидел уже не один.

– Угостишь сигареткой? – на заросшем жесткой щетиной, грязном лице бомжа улыбка горела неестественной белизной.

В носу Книжника засвербело. Но вместо ожидаемой помоечной вони и перегара, он почувствовал лишь стойкий запах табака. И пыли. Так могло пахнуть на чердаке старинного замка: старыми деревом и камнем, забытыми книгами, истлевшими перьями. И еще на грани восприятия маячил тонкий аромат застарелой боли и формалина.

Так пахло во владениях Птицелова. Так могла пахнуть душа самого Книжника. И так не мог пахнуть обыкновенный бомж.