Пение канарейки (приостановлено)

Кукла и кукловод

— Лоркан? Цепочку? — произнесла она шепотом, едва слышным от переполняющих чувств. — Значит, это не ты нашла мой кулон?

— Нет! — взвыла собеседница, яро встряхивая головой. — Говорю же это была не я! Это не я виновата в смерти бабушки!

Её движения становились необузданными, затуманенные глаза искали подтверждение своей невиновности, а руки отмахивались от чего-то в воздухе, как будто она пыталась избавиться от обвинений, которые невидимо цеплялись за неё, как липкие тени.

— Но зачем ты это сделала? Почему Лоркан отдал её тебе? Что именно ты сказала ей? — дрожащим голосом мисс Додсон разрывала вопросы, смутно ощущая, как представление, в которое она верила, начинает трескаться под тяжестью возможной лжи.

Однако рыжеволосая девушка уже не слушала её, погружаясь во внутренний монолог. Там, по всей видимости, велся суд совести, где каждое в свою защиту слово безжалостно падало на весы правосудия, и видимо, не в её пользу, так как с её засохших губ вырывались отчаянные вопли:

— Нет! Нет! Нет! Это всего лишь случайность! — безумно взвывала она, пряча лицо в расцарапанных ладонях. — Я только рассказала ей правду!

— Враньё?

— Нет! Нет! Лоркан сказал, что это правда! Я не при чём!

— Кулон?

— Да, я отдала его бабушке. Но разве может какой-то кулон довести человека до смерти?! Нет! Это не моя вина! Да это вообще цепочка Канарейки!

— Канарейки?

— Да! Точно! Это все из-за неё! Это она виновата!

И вынес своего рода приговор, обезумевшая дама резко кинулась в сторону считавшейся ей виновницы. Всего прошло пару секунд, а её руки, как стальные жгуты, уже заточили плечи растерянной Каны. Рыжеволосая, изогнувшись в атаке, вдруг впала в нестерпимый смех, громко и искаженно раздавшийся в тишине комнаты. Она трясла родственницу так, словно та была куклой в руках безумного кукловода, при этом с её губ не переставая сыпались обвинения, как бесконечные капли яда, которые даже воздух могли отравить. Это был момент ужасающего кошмара, точка невозврата, создающая зловещую симфонию безудержного сумасшествия.

— Это ты виновата! Ты убила бабушку! — бешено повторяла молодая Росс с пугающей широкой улыбкой. — Это всё ты Канарейка! Слышишь?! ТЫ УБИЙЦА!