Помните, как я говорила о втором скандале? Вот теперь пришла его очередь.
Мы с Гарри продолжали самозабвенно целоваться, когда внезапно оказалось, что мы во дворе не одни. Марк только вернулся с работы и припарковал машину, а тут вдруг появились мы, целующиеся безо всяких стеснений прямо на крыльце.
Так сказать, оп... или, как я очень часто говорю: «вот это поворот, кирпич мне в рот». Люблю рифмы и убийственный сарказм.
Папа прокашлялся. Он находился на другой стороне двора, где была крытая парковка на два автомобиля, и вид, который оттуда открывался на нас, его ничуть не радовал.
Мы с Гарри почти одновременно отстранились друг от друга и вытаращились на него. Выглядело это так, словно мы собирались сейчас своровать драгоценности из ювелирного магазина, а тут нежданно-негаданно появился коп, весь такой крутой, готовый арестовать наши паршивые задницы. Эх, романтика.
Все замерли, сверля друг друга взглядами. Я пребывала не то в ярости от появления отца, не то в смущении, потому что нас спалили за «горячим поцелуем как в кино». Гарри был полностью растерян. Серьёзно. Его нужно было сфотографировать в тот момент. Я бы поставила это фото на все свои профили в социальных сетях и делала бы с ним мемасики.
Однако в тот момент нам всем было далеко не до мемасиков.
Я кашлянула, чтобы как-то разбавить затянувшуюся паузу и скрестила руки на груди. Буду строить из себя жертву, как я это делала в ту ночь, когда Гарри пропал, чтобы без проблем уйти из дома. В тот раз это сработало как чёртовы часы на башне Тауэра – безукоризненно, а как получится сейчас – чёрт его знает, но мысленно я буду держать кулачки за саму себя.
-Что не так? – громко поинтересовалась я у отца.
-Что не так? Даже не знаю, - папа зло сверкнул глазами и направился к крыльцу – то есть, прямо к нам. – Нет, я правда не знаю, что сказать. Вы вдвоём каждый день выкидываете что-то настолько уму непостижимое, что я уже давно перестал анализировать ваши поступки. Вы ведёте себя как дети.
Я с вызовом посмотрела на него.
-Как дети? А ты нет? Да, папа, мы встречаемся, я не понимаю, что в этом такого детского, - мне казалось, что у меня волосы могут загореться как у Аида из старого диснеевского мультика.
-Флаг вам в руки. Постарайтесь не попадаться мне на глаза вдвоём, - добавил он, проходя мимо нас к двери. – А с тобой, Гарри, я ещё отдельно поговорю об этом. Раньше я был о тебе лучшего мнения.
Гарри молча кивнул, а я в шоке на него уставилась. Отец преспокойно зашёл в дом и закрыл за собой дверь. Совершенно бесшумно.
А я-то думала, что он хлопнет ею как последняя истеричка.
Так, мой план не сработал. Зато тут не развязалась Третья Мировая – тоже довольно неплохой результат.
-И это всё, что ты ему сказал? – поинтересовалась я. – Ты просто кивнул?
-Я не считаю необходимым спорить с твоим отцом, - спокойно пояснил Гарри.
На мгновение мне показалось, что вернулся человек-кирпич. Как много шуток связано с кирпичами.
-А он считает необходимым рассадить нас по разным башням и отобрать рации для связи!
-Лу, успокойся. Нам действительно стоило оглянуться по сторонам и не делать ничего подобного у него на глазах.
-Может быть, нам ещё не стоило каждую ночь спать в одной постели? Или спускаться в подвал два раза подряд? – я говорила это уже более спокойно, но обида меня никак не хотела покидать.
-Это вовсе не значит то, что я больше не буду с тобой целоваться, если ты переживаешь об этом, - Гарри дотронулся рукой до моей щеки, я хотела отодвинуться, да так и не смогла этого сделать.
Я заворчала.
-Я не переживаю об этом. Могу прожить и без этих соплей, - я скривилась, а он пощипал мою щёку. – Вот что ты делаешь?
Ворчать – как смысл моей жизни.
-Щипаю твои щёчки.
-Отъебись, пожалуйста, - недовольно фыркнула я.
-Не очень-то и хотелось. У тебя нет щёк. У тебя настолько острые скулы, что о них можно пораниться, - Гарри попытался изобразить на своём лице подобие улыбки.
-То же самое могу сказать о твоей линии челюсти.
-Комплимент принят, - он перестал мучить мою щёку и открыл дверь. – Пошли домой.
Марка в прихожей уже не было. Видимо, успел сбежать прежде, чем мы всё-таки решили зайти.
Вечер уже был испорчен, но не до конца. Папа всё время находился где-то поблизости и всё, что мы с Гарри делали, вызывало у него не совсем отвращение, скорее недоверие. Чтобы не испытывать судьбу, в тот вечер мы больше не переходили черту (которая кажется папе границей между позором и адекватным поведением). Мы провели тот вечер в гостиной, вся семья была в сборе.
Люк с Калумом сидели на полу и резались в приставки. Чарли пыталась отобрать их у них, потому что ей самой чертовски хотелось потыкать кнопочки. Лилиан возилась с ужином на кухне. Фэй старательно писала какое-то сочинение, изредка спрашивая у нас совета. Арчер валялся на каждом из нас по очереди и слюнявил до тех пор, пока его не отправили на кухню есть.
Так мило и по-домашнему.
Папа сидел в кресле и делал вид, что крайне занят своим ноутбуком, а потом и вовсе ушёл на террасу разговаривать по телефону о чём-то смертельно важном.
Ну и мы с Гарри устроились на разных концах большого дивана (между нами находилась Фэй, усердно пишущая сочинение) и искали друг друга в разных социальных сетях.
На самом деле он это не любил – сидение в интернете с целью потратить свою жизнь в пустую, но считал своим долгом найти меня хотя бы в фейсбуке и отправить сообщением текст песни «Shape of you». За фейсбуком последовал Инстаграм, где, надо заметить, у него крайне «оригинальный» ник. Ну, в Твиттере, в принципе, тоже. Имя и фамилия. Банально. Найти его было так же просто, как очистить и съесть банан.
И что же было дальше, как вы думаете? Он отправил мне текст «Shape of you» во все социальные сети по три раза. Я тут же известила его о том, что это даже не смешно, но ему на самом деле было весело делать это. Как будто он нашёл чёртов смысл жизни.
Я в ответ накидала ему фотографий и видео с того вечера, когда они с парнями играли в футбол. Он долго удивлялся тому, как горячо на самом деле выглядел со стороны.
Да, он выглядел очень круто на всех видео и фото.
Даже ужин прошёл хорошо. Мы сидели напротив друг друга, хотя это и заставляло Марка время от времени фыркать. Перед этим Гарри умудрился разбить тарелку, когда мы помогали Лилиан накрывать на стол. Он долго извинялся перед ней, а она только смеялась и говорила, что в первый раз прощает ему.
Никаких привидений, никаких тайн и загадок – всё было так хорошо и спокойно.
-Миссис Торндайк, Люк ведёт себя как идиот!
-И что же я могу сделать, Кэл?
-Заставьте его перестать.
-Заставь себя закрыть свой вонючий рот.
-А ты что, нюхал что ли?
-Твой кокс? Да.
-Никаких разговоров о наркотиках за столом и при детях!
-Он пошутил.
-Тем более.
-Хочу шоколадку!
-Нет, Чарли, только после того, как ты поешь что-то серьёзное.
-Что такое кокс?
-Плохой белый порошок. Он может убить человека. У Калума нет никаких наркотиков, он пошутил.
-I'm in love with the shape of you!
-Гарри, ты что, успел чего-то выпить? Ну-ка, дыхни на меня!
-Не пил. Клянусь.
-Он пил только твою кровь по ночам и нюхал кокс Кэла. Г-р-р!
-Люк, я засуну тебе в рот твои вонючие носки, если ты ещё раз стащишь мой кокаин!
-Мои носки не воняют.
-Воняют-воняют!
-Лу, ты нюхала его носки?
-Что ты, это всё мои несбыточные мечты! Люк никогда не снимает свои носки, чтобы я могла их понюхать.
-Мама! Чарли кинула в меня горошек!
-Мама! Калум хочет засунуть мне носки в рот!
-Ты сам виноват, ты никогда не отдаёшь их в стирку.
-Из-за ваших криков я не слышу телевизор.
-Марк, они в любом случае повторят этот выпуск новостей.
-А ещё Калум соблазняет Эштона.
-Его соблазняет красотка-медсестричка.
-А я говорил, что врач – это самая крутая профессия!
-Люк, тебе не по силам окончить медицинский. Я не запрещаю тебе, а всего лишь трезво смотрю на твои способности и оценки по биологии и химии.
-Я подтяну химию. Эштон позанимается со мной.
-Эштон мой!
-Нет, мой.
-Не влезай, девчонка! У тебя Стайлс есть.
-А вы разрежьте Эштона на несколько частей, тогда он всем достанется и Люк биологию подтянет.
-Фэй, доченька, если его разрезать, то, боюсь, он умрёт.
-По-моему, так даже лучше.
Поздно вечером, уже около половины первого, мы все наконец начали собираться спать.
Да, на самом деле это место я могу назвать в каком-то смысле своим домом, хоть и делаю я это обычно с опаской. Здесь всегда весело, каждый вечер вся семья собирается за ужином, и все разговаривают, делятся своими историями, которые произошли днём. Даже призраки не так уж мешают в такие вечера. В этом особняке тепло в переносном смысле слова. Что-то (хотя бы Гарри с его Эдом Шираном) всё равно заставит тебя почувствовать себя в правильном месте и в правильное время.
И, несмотря ни на что, это, конечно же, лучшая отличительная черта семьи Торндайк. Всех гостей тут примут как своих.
Мне пришлось лечь спать в гостевой комнате, потому что Лилиан и Марк по традиции остались на кухне, чтобы поговорить о чём-то очень серьёзном (кто знает, может быть, о нас с Гарри или о кокаине, который прячет Калум?) за бокалом вина.
Гарри долго пытался уснуть, но без моей возни под боком ему это уже попросту не удавалось. Попялившись в потолок около тридцати минут, он решил сам прийти ко мне.
В коридоре, когда он спускался вниз, появился знакомый бледный силуэт. Винсент Торндайк был как всегда недоволен всем на свете. Он медленно наливался цветом и становился более материальным, но всё было зря: Гарри даже не посмотрел в его сторону.
Призрак выглядел крайне обиженным таким наглым игнорированием с его стороны.
Остаться незамеченным Гарри не удалось. Мало того, что его увидело местное привидение, так ещё и именно в тот момент, когда он спускался вниз, по лестнице поднимался Марк.
Вот только этого не хватало!
Гарри хорошо помнил то, что мой отец хотел с ним поговорить о чем-то, как вы понимаете, не очень приятном. Выхода не было – папа оказался прямо перед ним, нельзя было уйти незамеченным.
-Доброй ночи, Гарри, - сказал Марк, меряя его хмурым взглядом. – Добрая ли ночь?
-Да, спасибо, мистер Томлинсон, - Гарри включил всю свою вежливость и уже надеялся, что сейчас ему удастся улизнуть в ванную (ну не в мою же комнату!), но не тут-то было.
-Подожди-ка, - отец остановил его, - я хочу задать тебе несколько вопросов. Если ты не очень спешишь.
-Я думаю, туалет меня может и подождать, - Гарри казался моему отцу совершенно невозмутимым – до неприличия невозмутимым. – Что вы хотели узнать?
-Масштаб ваших с моей дочерью отношений. Если она не хочет со мной об этом говорить, то, я думаю, ты введёшь меня в курс дела. Что между вами происходит?
-Мы официально встречаемся уже шестнадцать с лишним часов, - ответил Гарри.
-Об этом я догадался. Я интересуюсь тем, насколько это серьёзно.
-Мы встречаемся. Это серьёзно.
Марк недовольно цокнул языком, пытаясь не выйти из себя.
-Я гляжу, Лу заразила тебя сарказмом.
-Я говорил без сарказма. Это на самом деле серьёзно. Я просто очарован вашей дочерью с нашей самой первой встречи. Я думаю, я уже был в неё влюблён до этого. Ей оставалось только появиться в моей жизни и нагрубить мне несколько раз, - Гарри вздохнул. – Если вы не против, то я пойду. Меня ждут важные ночные дела.
С этими словами он продолжил спускаться по лестнице, только на этот раз уже на первый этаж, чтобы скрыть свою настоящую причину, по которой он покинул чердак ночью. Через какое-то время, убедившись, что Марк и Лилиан уже у себя в спальне, он направился в гостевую комнату.
Для меня его появление стало неожиданностью.
Представьте себе, что вы спите в доме, в котором обычно слишком часто появляются привидения или хотя бы звучат странные звуки. И вдруг посреди ночи кто-то загадочно стучится в дверь вашей комнаты.
Мои глаза резко распахнулись.
-Кто здесь? – громким шёпотом спросила я темноту.
Спросонья я ещё не поняла, кто стучал и во что – в дверь или не в дверь. Это могло быть что угодно, серьёзно.
Гарри медленно приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Я резко выдохнула. Разве можно так пугать людей?
-Это я.
-Да вижу я, что это ты, - фыркнула я. – Только перед тем как увидеть, я чуть богу душу не отдала.
-Прости, мне пришлось для большей правдоподобности сначала заболтать твоего отца, а потом ещё и сходить в туалет, - Гарри вошёл, прикрыв за собой дверь.
-Твои ночные приключения даже страшнее моих, - я покачала головой и переместилась к краю, чтобы он мог лечь рядом со мной.
Гарри подвинулся ко мне и неловко обнял меня за плечи, поцеловав мой лоб.
-Ну, как дела?
-Теперь стали лучше, - я зажмурилась от удовольствия. – Что говорил отец? Допрашивал тебя?
-Ещё как.
-О чём?
Гарри вздохнул в темноте и ещё немного поворочался. Я прижалась ближе к нему и положила руку на его щёку. Как же я это люблю. Тепло, мы оба закутаны в одеяло, а ещё запах его кожи, его дыхание всё с той же мятой – как раньше. Неужели всё-таки купил такую же зубную пасту?
-О нас.
-И что же ты сказал?
Гарри внимательно посмотрел на меня.
-Я сказал, что это серьёзно.
-И всё? – я недоумённо выгнула брови.
-Добавил, что я без ума от его дочери и что хочу сходить в туалет.
Я хихикнула как дурочка.
-Романтик.
Некоторое время мы лежали в полной тишине, я тискала его короткие волосы на затылке, а он, казалось, совершенно не двигался, я только чувствовала его дыхание и то, что он совершенно точно не спит.
Я осмелилась нарушить тишину только тогда, когда поняла, что я начинаю медленно проваливаться в сон. Мне хотелось задать ему один вопрос, а точнее услышать, как он отвечает на него именно теми словами, которые я так жажду услышать от него.
-Ты не думаешь, что я могу быть твоей ошибкой? – я водила пальцем по его плечу – Гарри был в спальной майке. – Вдруг я не оправдаю твоих надежд или ещё там чего. Я думаю, я не оправдала надежд даже моей матери.
Гарри глубоко вздохнул, прежде чем ответить мне.
-Нет, не думаю.
-Так просто? – я посмотрела ему в глаза. – Просто не думаешь?
-Лу... - он покачал головой на мои глупые вопросы. – Конечно, не думаю. Я нахожусь в состоянии аффекта последние сутки. Прямо с того момента, как ты разрешила поцеловать себя. У меня этого и в мыслях не было.
-Состояние аффекта не вечно, - пробормотала я, уткнувшись носом в его плечо.
-Ты собираешься испортить нашу второсортную историю второсортной ссорой? Давай не будем об этом думать. В смысле вообще не будем. Ты не можешь быть ошибкой.
-Не забывай о том, что ты всё ещё в состоянии аффекта.
-Не забывай о том, что я сильнее тебя и могу заткнуть тебе рот вонючими носками Люка.
-Поцелуй – это, видимо, прошлый век, - хмыкнула я, Гарри уже обнимал меня за талию, а не за плечи, чтобы была возможность заобнимать меня до смерти.
-Носки Люка в тысячу раз эффективнее, - он сказал это почему-то гордо, будто это его собственные носки очень эффективны в затыкании моего рта, а не носки Люка.
-Но от носков Люка ты не получишь никакого удовольствия, - довольно весомый аргумент, вы согласны?
Но на Гарри он совершенно не действовал. Мы снова замолчали. И вновь именно я нарушила тишину, потому что я её слишком боюсь.
-Моя мама приедет уже через три дня, - я произнесла это с неким воодушевлением. – Я до сих пор не могу поверить, что уезжаю из этого особняка.
-Здесь всегда кажется, что ты дома, несмотря на привидений, - подтвердил Гарри. – Как ваша квартира?
-Папа говорил, что там всё точно так, как я хотела и как хотела мама. Он лично разбирался с этим последние два месяца. Но я там ни разу не была. Я видела фотографии, но мне всё равно не по себе.
-Всё будет просто отлично. Я уверен, что тебе там понравится, - Гарри заправил мне за ухо прядь волос, несмотря на то, что она итак уже была заправлена. – Теперь я могу пожелать тебе спокойной ночи и без лишних угрызений совести вырубиться? Скоро два часа ночи, а ты опять пытаешься заболтать меня...
-Спокойной ночи, - усмехнувшись, сказала я. – Не выперди мне этой ночью зубы.
-Тебе того же.
И мы снова уснули в объятиях друг друга. Это был довольно странный день. Не таким я себе представляла в подростковом возрасте свой первый день в первых отношениях. Что ж, стало быть, ещё есть над чем работать. Идеальных пар не бывает, а если вы сейчас попытаетесь перечислить мне несколько, то, клянусь, я доберусь до вас и надаю пенделей.
Никто не идеален.
Возможно, за исключением Зейна Малика, когда он при полном параде, но ведь у Зейна это своеобразный стиль жизни. Он при других обстоятельствах (не дай Бог без геля для укладки!) просто не выживет.
Зейн хороший и выглядит соответствующе, но всё равно он не может быть идеальным. Даже Гарри не идеален!
Господи, куда завёл меня этот поворот?
Впереди виднелись розовым восходом солнца выходные. Наступало утро субботы. Моей последней субботы в качестве одного из обитателей особняка Торндайк.
Я долго уговаривала себя не паниковать по этому поводу. Гарри не испарится, когда я перееду – в любом случае мы не протянем друг без друга больше двух дней. Он несносный и периодически становится твёрдым и вредным как кирпич, но я абсолютно точно полностью и безвозвратно запала на него. Да, меня привлекают загадочные парни. Похоже на клише.
Ну, ничего плохого в загадочности нет, если не учитывать то, что вчера брякнул Зейн насчёт того, что меня могут убить призраки, высосав всю жизненную энергию. Это довольно пугающе, только вот я отказываюсь верить в то, что я умру. Нет, ну вы только взгляните на меня! Я живучая как чёртовы бактерии. Меня невозможно уничтожить.
Утро было вновь красивым, как в сказке. Почти что.
Гарри около шести утра вставал, чтобы дойти до туалета (боже, какой я тут на него отчёт составляю, давайте забудем об этом), и после того как он вернулся я проснулась и больше не смогла уснуть. Я долго лежала и не переставала смотреть на него.
Спящий Гарри очарователен, на самом деле. Он выглядит так, будто и во сне начеку. Вот возьми и неожиданно задень его ухо или ладонь, и он мгновенно проснётся и заломит тебе руку за спину. Мне так казалось, по крайней мере. Его лицо было чуть-чуть хмурым, а ещё заспанным, что, в принципе, довольно логично – он же спал.
Мне слишком лень говорить о том, какой в то утро из окна гостевой падал свет и как идеален был момент, но да, все эти факторы, несомненно, присутствовали. Момент был и правда милый. Меня так и распирало от всевозможных положительных эмоций, даже страшно стало, что я вот-вот лопну. Гарри же просто продолжал спать. Он просто спал.
В девять часов утра мне стало скучно смотреть на него, и я сама не заметила, как провалилась в сон. В общем, всё по канонам типичного выходного дня.
Через полчаса я была нагло разбужена.
-Лу, нам пора вставать. Нас начнут искать, - Гарри тряс моё плечо.
Поскольку я не выспалась из-за его прекрасной сонной мордашки, покидать кровать мне совершенно не хотелось. Ну что за варварство – заставлять человека вставать рано утром.
-Вали, если тебе страшно, - пробурчала я в подушку, пока Гарри всё ещё пытался разбудить меня, несильно дёргая за волосы. – А лучше не вали. Полежи со мной немножко.
-Лу.
-Не встану я!
-А если я тебя поцелую? – та-а-ак, а вот это уже совсем другой разговор.
-То есть ты пытаешься меня подкупить? – я нехотя перевернулась на спину.
Гарри сидел по-турецки на своей половине кровати, одетый в штаны и футболку. Чёрт, не ожидала увидеть такую красивую картину. У меня аж в горле пересохло.
Какое-то время мы смотрели друг на друга, думая о том, кто первым отведёт глаза. Он был таким домашним и взъерошенным! Хотелось, чтобы это уже никогда не закончилось. Одно вечное утро.
-Как дела? – с усмешкой спросил Гарри.
-Хорошо, - со слабой хрипотцой сказала я, продолжая смотреть на него.
Красивый момент. Такой красивый. Хочу сфотографировать его.
Я медленно уселась на кровати также как Гарри – скрестив ноги, и лениво потянулась. Он наблюдал за мной как за каким-то котом. Нет, не простым котом. А таким котом, который является всеобщим любимцем.
Не знаю, был ли какой-то предел тому, как мне было хорошо. Эти эмоции – их невозможно рассказать, они неописуемые. Хочется улыбаться, и в груди тесно, как будто оттуда сейчас рой каких-нибудь очаровательных насекомых вырвется. Не бабочек. Я не люблю бабочек. Рой стрекоз и парочка красивых цикад. Противно, но так романтично.
-Меня сейчас вырвет от этой красоты, - пробормотала я с улыбкой наркомана, который только что по дешёвке купил годовой запас марихуаны (так себе шутка, но меня это не волнует).
-Серьёзно? Мне стоит сходить за тазиком? – Гарри удивлённо выгнул брови.
Я засмеялась. Давно мне не хотелось так бешено смеяться от счастья.
-Нет. Ты обещал мне поцелуй. Целуй, давай, - и я звонко чмокнула его в губы.
Гарри, кажется, чувствовал примерно то же самое, что и я. Утро продолжилось в том же духе, как и вчерашнее. Мы целовались до тех пор, пока в дверь неожиданно не заскреблись толстые коготки Арчера. Кого-то срочно надо было вести во двор, прежде чем в коридоре появятся его вонючие сюрпризы.
Суббота была хорошим днём. Таким же хорошим, как и воскресенье, только было приправлено домашней обстановкой.
Мы с Гарри вместе выгуляли Арчера, но в итоге чуть не забыли его на улице, потому что увидели тот самый розовый куст и решили повторить опыт того вечера, когда случился наш второй поцелуй.
Идея была не моя, кстати. Гарри был чёртовым романтиком в те выходные.
Вечером снова семейное сидение перед телевизором.
В тот же день я потратила два часа на разговоры с мамой. Она уже собрала почти всё, что нужно. Наша старая квартира, отрывки которой я могла видеть за её спиной, была какой-то мёртвой и пустой – мама многое выкинула. С трепетом она рассказывала мне о том, как долго думала, куда деть мои детские платья и костюмчики (да, она до сих пор их хранила). В итоге некоторые из них отправились в секонд-хенд, а всё, что осталось, она отдала знакомым, которые работают волонтёрами и могут передать их в детские дома.
Вся моя детская одежда была практически новой, только пару кофточек я износила до невозможности, потому что бесконечно их любила.
А остальной хлам вроде моих бесконечных тетрадей и каких-то побрякушек был отправлен на помойку. Я совершенно не жалела. Если бы это не сделала мама, я сделала бы это сама. Люблю избавляться от старья, к тому же почти всё, что мне нужно у меня здесь, в Ньюкасле.
Воскресенье прошло ещё более весело и мило.
За всё это время не случилось ничего паранормального – даже странно было как-то сначала. Не могу сказать, что послужило причиной такого спокойствия со стороны призраков особняка Торндайк, но они затихли. Письмо было благополучно забыто нами. Оно так и валялось у Гарри в сумке, куда он положил её после того, как я вскрыла конверт, так и не прочитав.
Помнить всю эту ерунду мне не хотелось. Я делала вид, что живу в прекрасном другом мире, где меня всё это не волнует и где законы физики не нарушаются всякими бессовестными привидениями. Гарри тоже был со мной в этом мире, потому что мне не хотелось видеть в нём никого кроме него.
В воскресенье он решил сводить меня на свидание. Под свиданием Гарри обычно имеет в виду то, что мы будем три-четыре часа слоняться по коттеджному посёлку и по набережной, и он будет говорить об истории, а я неудачно шутить, потому что любые мои шутки про историю заведомо обречены на провал.
Вы же помните, что всё, что я знаю об истории, – это то, что она повторяется.
Потом мы заглянули к Лиаму – он искренне порадовался тому, что мы встречаемся, и угостил нас чипсами, которые как раз открывал, когда мы пришли. Вскоре подошёл Найл, тот блондинистый мальчишка (который уже давно перестал быть блондином, вспомнив о том, что у него есть прекрасный естественный русый цвет волос), и мы немного повеселились. Он много шутил про Ларри Стайлинсон.
Боже, да кто сейчас вообще не шутит про Ларри Стайлинсон?
Это всё Эштон. Сам того не подозревая, он вдруг сделался нашим пиар менеджером.
И, конечно, невозможно не добавить, что той ночью мы по устоявшейся традиции снова спали вместе, несмотря на то, что нас неожиданно обнаружила Лилиан около двенадцати ночи.
Гарри быстро уснул, впервые не хмурясь во сне, а я наслаждалась его объятиями, когда она внезапно постучала и приоткрыла дверь, заглядывая внутрь.
-Лу, ты спишь? Я хотела только спросить о... - тут она замолчала, увидев нас.
Я виновато заулыбалась.
-Это может подождать до утра? Не хочу, чтобы он проснулся, - сказала я почти беззвучно, кивая на Гарри, который обнимал меня со спины, положив голову на моё плечо.
-Без проблем, - с пониманием отозвалась она. – У вас это серьёзно? – спросила Лили, указывая на Гарри.
Я энергично закивала головой, мне кажется, от улыбки моё лицо скоро совсем треснет. Мне нужен скотч.
-Очень серьёзно.
Лилиан улыбнулась как чеширский кот и кивнула, прикрывая за собой дверь.
Что бы я там не говорила, эта женщина в первую очередь навсегда останется одним из самых лучших людей, которых я встречала в жизни. Многие позавидуют её жизнелюбию и стремлению сделать всё и сделать всё хорошо. Она правда хороший человек, пусть и моя мачеха. Понятно, на что мой отец купился, когда встретил её.
Я помню, как она несколько раз отчитывала меня за что-то, в том числе в тот день, когда произошёл несчастный случай с Майки. Но, давайте посмотрим правде в глаза: меня стоило отчитать в те разы. Я бываю неблагодарной и порой забываю о том, что иногда стоит попридержать свою совесть для другого случая. У меня язык не повернётся назвать её плохим человеком или разлучницей.
Не из-за неё развалился брак моих родителей. Она не виновата в том, что любит Марка, этого старого ворчащего хрыча.
С этими мыслями и маленькой улыбкой на лице я и уснула.
Понедельник прошёл как во сне и уже на следующее утро, около половины девятого, Гарри разбудил меня поцелуем в щёку и торжественно объявил:
-Я только что видел, как к дому подъехала машина. Все уже на ногах, не отставай.
Я медленно открыла глаза. Он был уже одет и выглядел взволнованно.
У меня сердце в груди сделало сальто, больно стукнув по пути левое лёгкое. Я чуть не забыла как дышать от этой новости. В моей голове маппеты танцевали джигу, гномик, отложив кувалду, внезапно врубил какой-то сумасшедший бит, а Патрики из «Спанч Боба» разом крикнули «хоп-хэй-ла-ла-лей».
В общем, в моей голове будто резко включили телевизор.
-Мама? – шёпотом спросила я у Гарри, который терпеливо ждал, когда я приду в себя.
Ответом мне был его короткий кивок.