Декан

Глава 21. Предложение.

Напряжение, повисшее в машине такси, можно было ощутить физически. После вчерашнего Драко опасался находиться рядом с Грейнджер — её близость доставляла мужчине неимоверный дискомфорт.        Это было странно, неприятно — ощущать одновременно дикую неприязнь и желание. Желание, настолько плотное, что хотелось буквально изнасиловать её. Прямо здесь, в этой машине. Сейчас же.         То, что он увидел в её воспоминаниях не давало блондину покоя — он не спал всю ночь. Едва закрывая глаза, он сразу видел этот взгляд — безумный, дикий; полный не просто желания, а чего-то большего. Он не мог подобрать для «этого» правильного слова.        Но, как только он допускал мысль об этом наяву — его накрывало презрение. В первую очередь — к самому себе. Он не мог хотеть её. Не мог позволить себе хотеть ту, которую ненавидел всю жизнь.        Чувства смешивались в одно, непонятное, отвратительное. Но Малфоя не покидало стойкое ощущение дежавю. С каждой минутой было всё тяжелее ощущать это. Ведь, если он признается себе, что так оно и есть, то подтвердит все слова бывшей гриффиндорки.  Между ними что-то было.        Бред. Боже, какой бред...          Гермиона была спокойна. Своим вчерашним поступком она добилась того, чего хотела — вызвала в Драко эмоции. Она не тешила себя надеждой, что он так быстро всё вспомнит, но поселила в нём сомнения. Это было важно. Ведь, если он начал сомневаться, то есть шанс, хоть и крохотный. Шанс, что он сможет вспомнить. Головой она понимала, что рано, но в душе ликовала.        Машина подъехала ко входу в медцентр мадам Торедо. Малфой даже не подумал открыть перед Грейнджер дверь такси, но она не обратила внимания. Сейчас все её мысли были направлены на знакомство с Бонни Кейт Милтон — девочкой, опекуном которой она решила стать.           Бонни полулежала на кровати, держа перед собой книгу «История становления Хогвартса». Гермиона улыбнулась, вспомнив себя — она тоже первым делом взялась за толстый том, узнав, что волшебница.  — Бонни, — мягко начал Драко, подходя к кровати, — Здравствуй. Как ты себя чувствуешь?  — Доктор Малфой, — девчонка разулыбалась, увидев мужчину, — Спасибо, уже почти ничего не болит.  — Очень хорошо. Познакомься, это мисс Гермиона Грейнджер, заместитель директора Хогвартса. Она возьмет над тобой опеку, чтобы ты смогла учиться в нашей школе.  — Здравствуйте, — тихо проговорила Бонни, с опаской разглядывая девушку. К учителям она относилась настороженно — они, в её старой школе, всегда считали её слегка «не от мира сего».  — Как твои дела? — тепло улыбнулась Грейнджер, присаживаясь рядом с кроватью на стул, во все глаза разглядывая девочку. Темные волосы, темные глаза — она напоминала саму Гермиону в детстве. Не была похожа внешне, но взгляд — такой же. Юная волшебница явно была достаточно умной, и охочей до знаний.  — Спасибо, хорошо, — Бонни тоже внимательно смотрела на своего нового учителя, — Доктор Малфой говорит, что я почти здорова.  Девочка понизила голос, и добавила:  — Мои раны заживают слишком быстро. Это... странно.  — Скоро ты поймешь, почему, — Гермиона тоже говорила тише, но широко улыбалась, — Хочешь пить?        Девушка достала из сумки палочку, взяла со столика пустой стакан и прошептала:  — Агуаменти.        По мере того, как стакан наполнялся водой, глаза Бонни расширялись.  — Ты тоже сможешь так, и очень скоро, — продолжала улыбаться девушка, — Это не сложно. Скажи, у тебя когда-нибудь бывало такое, что ты не могла объяснить? Может быть, когда ты злилась?        Девочка задумалась:  — Ну, возможно. Однажды один мальчик в школе забрал мой рюкзак, и не отдавал. Я тогда очень разозлилась, а рюкзак сам настучал ему по голове. Тогда я подумала, что мне показалось.        Малфой рассмеялся, стоя в стороне. Почему-то он испытывал удовлетворение от этой картины. Будто и сам ждал этого. Или хотел этого. Он не понимал. Но не обращал внимания. По крайней мере, старался не обращать внимания на свои мысли.  — Тебе не показалось, Бонни. Это была твоя магия. Она живет в тебе, и иногда это выливается в подобное, потому что пока ты не умеешь её контролировать. Уверена, что были ещё похожие случаи, но ты забыла, или не обратила внимания.  — Вы правы, — девочка повела плечами, отводя глаза, — Было ещё. Мои родители в тот вечер ругались, сильно. Они не знали, что я слышала. Я спускалась по лестнице, на кухню, и там услышала. Мне было страшно — они сильно кричали. И на столике у входной двери разбилась ваза. Сама. Я тогда убежала, а они, наверное, подумали, что это Лорд.  — Лорд? — переспросил Малфой, — Это твоя собака?  — Нет, — Бонни тепло улыбнулась, — Это домашний хорёк. А можно мне его забрать с собой в Хогвартс?  — Твоего хорька зовут Лорд, — пытаясь не расхохотаться, произнесла Гермиона, — Чудесно. Конечно, ты возьмешь его с собой. Лордам-хорькам всегда рады в нашей школе.        Малфой невольно улыбался, глядя на развеселившуюся Грейнджер. Ирония в её голосе удивляла мужчину, но была понятной. Но главное было в том, что сейчас, по ходу разговора, Бонни открывалась Гермионе. Уже смотрела без опасений, улыбалась, внимательно слушала. Это радовало.         Психолог запретил любые разговоры о погибших родителях девчонки, но она сама заговорила о них. Это значило только одно — серьезных психологических проблем у неё не будет. Конечно, даже сейчас её глаза покрасневшие — видно, что она долго плакала. Но магия поможет ей пережить это. Драко был уверен.