Сегодня я признаюсь

Глава 7. Стефан

Стефан

Открываю дверь, выхожу на балкон и останавливаюсь возле самых перил. Достаю сигарету из пачки и подношу к губам. Чиркаю зажигалкой и вдыхаю убивающий меня, но такой спасительный сейчас ядовитый дым. Становится чуть легче. Дрожь в теле немного отступает. Гребанная дрожь. Гребанный ночной кошмар, который снится мне в который раз. Машина, я за рулем, давлю на тормоз, но только набираю еще больше скорости. Яркая вспышка света. Удар. И я подрываюсь на кровати, комкая мокрые простыни и дыша так часто, будто не слезал с беговой дорожки около часа. А после еще очень долго борюсь с дрожью во всем теле пытаясь успокоиться. И так каждый раз. Каждый гребанный раз.

Год назад моя жизнь изменилась. Разделилась на до и после. Изменилась до неузнаваемости. Со стороны может показаться, что практически ничего во мне не переменилось, но сам я чувствую, как надломлен. Не только физически, но и душевно. Особенно душевно.

Ну конечно. Ведь кто вообще будет рад тому, что забыл свою жизнь? Некоторые периоды, дни, воспоминания. Все будто подтерли дешевым ластиком и оставили крошки, которые изредка сыпятся на меня сверху. На самом деле, за весь этот год, я вспомнил многое, что было стерто в одно мгновение. Но самое важное, день аварии, я так и не вспомнил. Да, было расследование. Да, в мою машину просто занесло другую, не я, а другой водитель, не справился с управлением, я невиновен. Но от этого ничерта не легче. А разве может быть по-другому?

Делаю еще одну глубокую затяжку и опускаю взгляд на серый вид Осло, открывающийся передо мной. Слышу, как снизу хлопает дверь, и опускаю взгляд еще ниже. Это ведь всего на этаж ниже, так? Значит, это Миа.

В воспоминаниях сразу же всплывают события субботы. Миа, на моей вечеринке. Миа, в моих объятиях, кружащаяся со мной в танце. Миа, с покрасневшими щеками, горящим взглядом и губами, которые так и притягивали к себе внимание.

И что в итоге? В итоге я испортил все за считанные секунды. Я видел, как ломался ее взгляд. Я видел, как быстро она падала с небес на землю, когда я произносил все те слова. Видел, как ее глаза начинают блестеть вовсе не от веселья, а от слез.

И я определенно заслужил эту пощечину. Черт, у нее тяжелая рука. Щеку обожгло моментально, и горело еще около часа.

Но все это до сих пор не кажется мне таким уж неправильным. Самым неправильным мне кажется тот факт, что я все-таки ее не поцеловал. Я мог это сделать. Мог дожать, мог подвести к идеальному моменту, и коснуться губами алых губ. И если бы я не сделал этого тогда, у меня была бы еще попытка. И еще одна. Однако я поступил по-другому.