Стендаль.Красное и черное

АНОНИМНЫЕ ПИСЬМА

  XX
АНОНИМНЫЕ ПИСЬМА

Do not give dalliance.
Too much the rein; the strongest oaths are straw.
To the fire i'the blood.
Tempest [11].

Когда они около полуночи расходились по своим комнатам, Жюльен улучил
минутку и шепнул своей подруге:
- Сегодня нам нельзя видеться: у вашего мужа зародились подозрения;
готов об заклад побиться, что это длинное письмо, над которым он так
вздыхал, не что иное, как анонимное послание.
По счастью, Жюльен заперся в своей комнате на ключ. Г-же де Реналь
пришла в голову безумная мысль, что опасения, высказанные Жюльеном, только
предлог для того, чтобы им сегодня не видеться. Она совсем потеряла голову и
в обычный час отправилась к нему в комнату. Жюльен, заслышав шаги в
коридоре, тотчас же задул лампу. Кто-то пытался открыть его дверь: кто, г-жа
де Реналь или ее ревнивый муж?
Рано утром кухарка, которая всегда благоволила к Жюльену, принесла ему
книгу; на обложке ее было написано несколько слов по-итальянски: guardate
alia pagina 130 [12].
Жюльена бросило в дрожь от этой неосторожности; он поспешно открыл
книгу на указанной странице и нашел приколотое булавкой письмо, написанное
кое-как, наспех, все закапанное слезами и без малейшего соблюдения правил
орфографии. Обычно г-жа де Реналь была очень аккуратна по части
правописания, и его так растрогала эта красноречивая подробность, что он
даже забыл об ужасной неосторожности своей возлюбленной.
"Ты не захотел меня впустить к себе сегодня ночью? Бывают минуты, когда
мне кажется, что мне, в сущности, никогда не удавалось узнать до конца, что
происходит у тебя в душе. Ты глядишь на меня - и твой взгляд меня пугает. Я
боюсь тебя. Боже великий! Да неужели же ты никогда не любил меня? Если так,
то пусть муж узнает все про нашу любовь и пусть он запрет меня на всю жизнь
в деревне, в неволе, вдали от моих детей.  

  Ты глядишь на меня - и твой взгляд меня пугает. Я
боюсь тебя. Боже великий! Да неужели же ты никогда не любил меня? Если так,
то пусть муж узнает все про нашу любовь и пусть он запрет меня на всю жизнь
в деревне, в неволе, вдали от моих детей. Быть может, это и есть воля божья.
Ну что ж, я скоро умру! А ты! Ты будешь чудовищем. Так, значит, не любишь?
Тебе надоели мои безумства и вечные мои угрызения? Безбожный! Хочешь меня
погубить? Вот самое простое средство. Ступай в Верьер, покажи это письмо
всему городу, а еще лучше - пойди покажи его господину Вально. Скажи ему,
что я люблю тебя - нет, нет, боже тебя сохрани от такого кощунства! - скажи
ему, что я боготворю тебя, что жизнь для меня началась только с того дня,
когда я увидала тебя, что даже в юности, когда предаешься самым безумным
мечтам, я никогда не грезила о таком счастье, каким я тебе обязана, что я
тебе жизнь свою отдала, душой своей для тебя пожертвовала, - да, ты знаешь,
что я для тебя и гораздо большим пожертвую.
Но разве он что-нибудь понимает в том, что такое жертва, этот человек?
Нет, ты ему скажи, скажи, чтобы его разозлить, что я ничуть не боюсь никаких
злоязычников и что нет для меня на свете никакого другого несчастья, кроме
одного: видеть, что ко мне охладел единственный человек, который меня
привязывает к жизни. О, какое было бы для меня счастье совсем расстаться с
нею, принести ее в жертву и больше уже не бояться за своих детей!
Милый друг, можете не сомневаться: если это действительно анонимное
письмо, его прислал не кто иной, как этот гнусный человек, который в течение
шести лет подряд преследовал меня своим оглушительным басом, постоянными
рассказами о своем искусстве ездить верхом, своим самодовольством и
бесконечным перечислением всех своих несравненных достоинств.
Да было ли оно, это анонимное письмо? Злюка! Вот о чем я только и
хотела с тобой поговорить. Но нет, ты хорошо сделал. Разве я могла бы,
обнимая тебя, быть может, в последний раз, рассуждать хладнокровно, как я
это делаю сейчас, одна? Теперь уже наше счастье не будет даваться нам так
легко. Огорчит ли это вас? Разве только в те дни, когда ваш Фуке не пришлет
вам какой-нибудь занимательной книжки. Но все равно, жертва уже принесена, и
было или нет это анонимное письмо, все равно, я завтра сама скажу мужу, что
получила анонимное письмо и что необходимо во что бы то ни стало, под любым
предлогом, немедленно отослать тебя к твоим родным, заплатив тебе щедро, не
скупясь.
Увы, друг мой, нам придется расстаться недели на две, а может быть, и
на месяц! Ах, я знаю, я уверена, ты будешь так же мучиться, как и я. Но в
конце концов это единственный способ предотвратить последствия анонимного
письма. Ведь это уже не первое, которое ему пишут относительно меня. Ах, как
я, бывало, потешалась над ними раньше!
У меня теперь одна цель: внушить мужу, что это письмо прислал господин
Вально; да я и не сомневаюсь, что так оно и есть на самом деле. Если тебе
придется уйти от нас, постарайся непременно устроиться в Верьере, а я уж
сумею добиться того, что муж сам захочет поехать туда недельки на две, чтобы
доказать этому дурачью, что мы с ним отнюдь не в ссоре.