Beloved nephew

Глава двадцать вторая • Правду всегда трудно сказать

Мин отлетает, приземляясь на свой зад, и ещё пару метров скользит по натертому до блеска полу. Чонгук моментально прижимается холодной ладонью к красной щеке своего племянника, приподнимая его лицо и глядя в глаза.

- Малыш, это он, да? Как ты? Он очень больно ударил? - Пак качает головой из стороны в сторону, прижимаясь к груди, а мужчина боковым зрением замечает, что Мин уже поднялся. - Что тебе от него нужно?

- А чего это вы его так яро защищаете? Совсем не как преподаватель, - говорит парень, словно сплевывает слова, а взгляд из-под челки холодный, безразличный и презренный. - Спишь с ним, да, Чимини? И как он вам, господин Чон?

- Не будь мы посреди коридора университета, я б уже тебе врезал за такие слова, - Чонгук подходит медленно, но уверенно, взглядом убивая на месте, пока не приблизился вплотную. - А, точно, совсем забыл. Мне ж на это плевать.

Новый удар застал Мина врасплох, и у того вновь уходит земля из-под ног. Чимин жмурится, когда видит струйку крови из носа своего обидчика.

- Минни, солнышко, куда он тебя бил? - уточняет Чонгук, помогая Юнги подняться. - В живот вроде, да? - его кулак бьет в тоже самое место. - В висок, если не ошибаюсь? - новый удар прилетает следом. - Ах да, ещё он тебя душил, как я мог забыть, - руки сомкнулись на шее Мина, перекрывая воздух. - Ещё будет желание хоть пальцем его тронуть, м?

- Чонгук, не надо! Пожалуйста, оставь его!

Парень открывает рот, чтобы ответить, но выдаёт лишь хрип. Когда Чон отпустил его, тот скатился по стеночке, откашливаясь и вытирая струйки крови. Шокированный Чимин стоял чуть поодаль, прикрывая лицо руками и лишь сквозь щёлочки пальцев проверяя обстановку.

- Я повторю свой вопрос: что тебе от него нужно? - холодный голос дяди пробирает до мурашек. Пак и не подозревал, что Чонгука так разозлит вся эта ситуация.

- А пусть Чимин сам расскажет, - весь побитый, а всё равно ухмылку тянет.

- Я уже говорил, что ничего не помню! - вновь твердит блондин, сжимая кулачки. Юнги смотрит не него сверху вниз, сгибая ровные вытянутые ноги в коленях и сильнее опираясь на холодную стену.

- В средней школе, когда я только перевёлся, я был слишком замкнут и неразговорчив, поэтому не имел друзей. Ты был первым, на кого я обратил внимание. Мы учились с тобой в одном классе, я наблюдал за тобой со стороны, потому что меня притягивала твоя улыбчивость и искренность. Ты так дружелюбно беседовал с остальными, что в моей голове сама собой зародилась мысль «А мог бы он и со мной быть таким же добрым? Мог бы улыбаться мне также искренне, как остальным?». Но мои страхи не позволяли мне вот так просто подойти и заговорить с тобой, пока однажды, в один дождливый день, меня не назначили помогать тебе наводить порядок в библиотеке. Ты сам заговорил со мной, у нас оказалось много общего, я наслаждался нашим общением. А потом я совершил ошибку, которая всё переломила. Вспоминаешь, Чимини? - Пак медленно бледнеет. - Я признался, что ты мне нравишься. Что мне нравится твоя улыбка, твой смех, твоя жизнерадостность и многое другое. К моему удивлению, ты хорошо к этому отнёсся. Ты не испытывал какого-то отвращения или неприязни, а продолжил улыбаться мне, как и до этих моих слов. И на следующий день я впервые в жизни шёл в школу с улыбкой, думая, что ты не изменишь за одну ночь своего отношения ко мне. Как же я ошибся, кто ж знал, что ты такой подонок, Пак Чимин!