EDEN | 18+

Глава 25. Расплата кровью.

Королева побагровела от ярости; несколько секунд она, не в силах выговорить ни слова, только бросала на Алису испепеляющие взгляды, а потом завизжала во все горло: Отрубить ей голову! - Л. Кэролл, Алиса в стране чудес (пер. Заходера).
________________________________

Ее глаза сияют триумфом, она широко улыбается, и эта улыбка не сулит мне ничего хорошего.

- Что, удивлена, грязнокровка? – Лениво растягивая слова, спрашивает она, заходя в комнату. – Уверена, меньше всего ты ожидала увидеть меня.

Удивленно смотрю на нее, приоткрыв рот и пытаясь дышать ровно. Вдох – выдох. Господи, Боже мой!

Мне следовало б знать. Какая же я глупая! Как я могла надеяться, что она забудет о том, что видела? Такое невозможно забыть. И она это просто так не оставит.

- Странно, что многие считают тебя умной, - шепотом произносит она, приближаясь ко мне. – В нашу последнюю встречу, я, по-моему, ясно дала понять, что еще вернусь.

Она скалится и чуть поворачивается в сторону двери.

- Входи, Драко.

Драко принимает приглашение своей тетки, заходя в комнату, и этим он только усугубляет ситуацию. Но он, в отличие от нее, совсем не улыбается, а смотрит на меня так, словно я самое отвратительное, мерзкое и жалкое существо из всех, что он когда-либо видел.

Такое отношение с его стороны для меня уже в порядке вещей, но еще никогда я не видела в его взгляде столько ненависти.

Что ж, кажется, теперь он действительно повзрослел.

- Спорю, ты и не предполагала, что мы все-таки придем? – Он чеканит каждое слово.

- Это вероятнее всего, - Беллатрикс широко улыбается, и я чувствую, как кровь отхлынула от лица. – Ее самоуверенность сослужила ей плохую службу... нельзя недооценивать нас. Эта же самоуверенность и привела ее в постель к твоему отцу.

Драко в момент бледнеет, а улыбка Беллатрикс гаснет.

- Наверное, она надеялась, что мы забудем о том, что видели, - мурлычет она. – Но мы не забыли, да, Драко?

- Нет, тетушка, - он качает головой.

Тетушка?!

Господи Иисусе.

Оба приближаются ко мне. В панике озираюсь по сторонам, ища пути к отступлению – куда угодно, лишь бы быть подальше от них! – но не успеваю сделать и пары шагов, как оказываюсь в кольце чьих-то рук, мертвой хваткой вцепившихся в меня, и волшебная палочка утыкается мне в ребра.

Набираю в грудь побольше воздуха и кричу:

- Люциус! Люциус, пожалуйста...

Беллатрикс ладонью закрывает мне рот и пальцами зажимает нос, и, как бы я ни старалась, я не могу вздохнуть, просто не могу...

- О, нет-нет-нет, - горячо шепчет она мне на ухо. – В этот раз он тебя не спасет. Все кончено, грязнокровка. Теперь он тебе не поможет.

Пытаюсь вдохнуть, вырваться, и всё, о чем я могу сейчас думать, - горящие легкие, жаждущие глотка кислорода. Поэтому смысл ее слов не сразу доходит до меня.

- Наложи заглушающее заклинание, Драко.

Она со всей силы толкает меня на пол. Ударяюсь ладонями и коленями о холодный камень, задыхаясь уже не от недостатка воздуха, а от его избытка.

Приподняв голову, сквозь упавшие на глаза волосы вижу, как Драко шепчет заклинания, направив палочку на дверь. По стенам проходит легкая рябь, означающая, что заклинание работает, как надо, лишая меня единственного шанса на спасение – теперь Люциус не сможет услышать ни меня, ни того, что будет происходить здесь.

С безумной улыбкой на лице, Беллатрикс кидает в сторону двери:

- Коллопортус!

Характерный щелчок замка подтверждает, что отныне нас никто не побеспокоит.

Я в ловушке. Наедине с этими психами.

Меня трясет от страха, и даже зубы выбивают дробь.

Они поворачиваются ко мне, и в эту минуту я четко прослеживаю их фамильное сходство. Странно. Всегда думала, что Драко – точная копия своего отца, но теперь становится заметно, что он пошел в родню по материнской линии.

Какое-то время в комнате стоит напряженная тишина, а потом Беллатрикс направляет на меня палочку.

- Круцио!

Боль проходит сквозь меня, поглощая разум и тело, пожирает меня изнутри, плавит кости и иссушает кровь, и я не в состоянии дышать, не в состоянии думать, время замерло...

Когда боль проходит, я переворачиваюсь на бок, хватаясь руками за ноющую голову, и хнычу, как ребенок. Но ничто не сможет помочь мне.

Я умру сегодня. За то, что они видели, они собираются пытать меня до смерти. Драко думает, что я сплю с его отцом, а Беллатрикс думает, что я увела у нее Люциуса. Одному Богу известно, что они сделают со мной прежде, чем убить.

Может быть, она будет пытать меня, пока я не сойду с ума, ведь именно так она поступила с родителями Невилла. Возможно, Люциусу впоследствии придется нянчиться с овощем.

- Ты только посмотри на нее, Драко. Ты когда-нибудь видел более жалкое зрелище?

Прищурившись, Драко мерзко хихикает.

- Да уж, - он качает головой. – Она всегда была жалким книжным червем.

- Точно, - насмешливо бросает Беллатрикс. – Прямо в яблочко. Но, может, именно это и привлекло его в ней? Порой беззащитность так привлекательна для мужчин, ты согласен?

Перевожу взгляд на Драко. Он в замешательстве опускает глаза в пол. Я его понимаю. В конце концов, мы говорим о его отце.

Отец. Это слово кажется каким-то неправильным в применении к Люциусу. Не могу представить его, читающего маленькому Драко книжку, или катающего сына на спине. Да я в принципе не могу представить, что Люциус заботится о ком-то, кроме себя, и что из него вышел неплохой родитель.

Но... думаю, Драко любит его. И, должно быть, отчаянно старается заполучить его одобрение. А теперь он думает, что его любимый папочка – лицемер, каких свет не видывал. И все из-за меня.

Но ведь это неправда.

- Пожалуйста, - умоляюще шепчу я. – Пожалуйста... вы все неправильно поняли!

Глаза Беллатрикс блестят от возбуждения.

- Не лги нам! – Она срывается на крик. – Мы все видели! Почему ты тогда лежала на полу у двери в его комнату? Назови хоть одно логичное оправдание! Ждала его, как собачонка, да?

Открыв было рот, тут же захлопываю его. Слова оправданий застряли в горле. Если скажу правду, то все равно приговорю себя.

Но что тогда ответить?

Беллатрикс смеется, издавая противные каркающие звуки.

- Видишь, Драко?! Она даже не пытается отрицать! – В несколько шагов она преодолевает между нами расстояние и, схватив меня за волосы, поднимает мою голову, приставив палочку к голубой жилке на моей шее. А потом наклоняется ниже и шепчет. – Только Богу известно, почему кто-то может ее захотеть. Драко, ты когда-нибудь встречал настолько некрасивую девушку? Скажи, как мужчина. Что в ней привлекательного?

Боковым зрением слежу за Драко. Выражение необъятного омерзения исказило его лицо, и я отстраненно отмечаю, как, наверное, для него невыносимо думать, что его отец... его отец...

Боже, от этой мысли по телу бегут мурашки, и хочется провалиться сквозь землю.

- Она очень умная, тетя. И не настолько плохо выглядит...

В смешке Беллатрикс явно звучат истеричные нотки, она вновь отпихивает меня от себя.

- Не настолько плохо выглядит? Мы смотрим на одну и ту же девушку, Драко? – Она оглушительно вопит. – Да взгляни же на нее. За такое и гроша ломаного не дашь!

Драко смеется, но немного нервно.

- Да, ты права, - отвечает от, растягивая слова. – В школе все насмехались над ней, потому что она далеко не красавица. Ты бы видела ее на Святочном Балу. Панси сказала, что она похожа на бобра в платье.

Слезы жгут глаза, но я не заплачу. Сжимаю губы, проглатывая рвущиеся наружу рыдания.

Беллатрикс радостно гогочет.

- А что теперь? Непривлекательная. Никчемная. Слабая. Одинокая. Что у нее осталось? Выродок Уизли? Дружба с Поттером? И какой толк от этого сейчас?

Внутри словно прорывает плотину, я не могу больше – да и не хочу уже! – сдерживать слезы. Сворачиваюсь клубочком на полу, обхватывая руками голову. Нет, нет, нет, не буду вспоминать об этом. Не могу, не хочу, не буду.

Она победно смеется.

- Гляньте-ка на нее. Я расстроила тебя, девочка?

А вот теперь я разозлилась. Ее слова, словно толчок, пробудили во мне воспоминания. Я вспоминаю Рона, Гарри и всё, что мне так дорого в жизни и дает надежду, а потом поднимаю голову.

Беллатрикс смотрит на меня с маниакальным блеском в глазах. Тоненькая ниточка слюны тянется вниз по ее подбородку.

Поворачиваюсь к Драко, чтобы видеть его реакцию. Он изо всех сил старается смотреть на меня с ненавистью и презрением, чтобы ублажить свою тетушку, но в его взгляде мелькает что-то, что напоминает мне о его отце. Нет, это не голод, который я так часто вижу в глазах Люциуса. Это жалость. Точно такое же выражение невольной жалости я когда-то видела во взгляде Люциуса.

- Драко, а тебе интересно, почему твоя тетя так озабочена тем, что происходит между мной и твоим отцом? – Ожесточенно спрашиваю я.

- ЗАТКНИСЬ! – Дурным голосом орет Беллатрикс, с кончика ее палочки срывается огненный луч. Но я так просто не сдамся. Если у Драко есть какие-то подозрения, то я этим воспользуюсь.

- Она спит с ним, Драко! – Выкрикиваю я и наблюдаю, как Драко бледнеет. – Ну, или спала. Поэтому она так себя ведет. Потому что думает, что я украла его у нее...

- МОЛЧАТЬ! – Глубокий порез рассекает мою скулу. – Я не буду мириться с подобной грязной ложью, грязнокровка...

- Я не лгу, Драко, клянусь! – Безрассудно продолжаю я. – Я видела, как они целуются. Да Бога ради, даже Волдеморт знает об их связи!

Широко распахнутыми глазами Драко смотрит на меня, его лицо белее мела. Беллатрикс поворачивается к нему, бледная, как смерть, от страха. Она подходит к нему и кладет руку ему на плечо, но он вздрагивает и сбрасывает ее.

- Драко, - нежно шепчет она. – Драко, она лжет. Я злюсь из-за твоей матери. Я бы никогда не стала спать со своим шурином. Я бы никогда не поступила так с сестрой.

- Но я видела вас! В Омуте памяти Люциуса я видела воспоминание о том, как вы устроили ему скандал из-за меня, потому что ревнуете! И поэтому вы сейчас здесь!

Она морщится, но не отрывает взгляда от Драко.

- Кому ты поверишь? – Тихо спрашивает она. – Мне, своей родной тёте, которая всю жизнь была предана сестре? Или грязнокровой шлюхе своего отца, которая последние пять лет отравляла тебе жизнь?

Драко вздрагивает при слове «шлюха», но к нему хотя бы начал возвращаться его обычный цвет лица. Он поворачивается к ней, слабо улыбаясь.

- Тебе, - отвечает он. – Конечно же, я верю тебе, тётя.

Она ласково касается его лица, проводя рукой по щеке и зарываясь пальцами в светлые волосы, на ее лице играет нежная улыбка. Драко тоже улыбается ей в ответ, смущенно краснея.

Господи, ну, что за семейка.

Они поворачиваются ко мне с одинаковыми улыбками на лицах, и я понимаю, что добром это не кончится.

- Ах, ты, лгунья! – Шипит Драко, бросая в меня жалящее заклинание, обжигающее скулу. – Какая же ты непроходимая тупица, Грэйнджер. Ты всерьез думала, что я поверю тебе, а не своей родной тете?

Стоя позади него, Беллатрикс кидает на меня торжествующий взгляд, и я сдаюсь, потому что им не нужна правда. Драко никогда не поверит мне. С чего бы ему? Я для него лишь грязнокровка, которая пытается увести его отца из семьи.

- Зачем бы ему... он бы не стал...

На мгновение его лицо искажает гримаса, как будто он никак не может решить для себя, что же все-таки проще принять: то, что его отец спит с его тетей, или то, что он спит с грязнокровкой.

- А скажи-ка мне, с какой стати ты рылась в воспоминаниях Люциуса? – Ощетинивается Беллатрикс. – Почему он допустил тебя к своему Омуту Памяти, если ты для него никто, простая узница?

Со злостью прикусываю кончик языка. Нет, ну, как я могла быть такой идиоткой?!

Беллатрикс едва заметно чертит палочкой в воздухе какую-то фигуру, и в ее руках появляется маленький серебряный нож. Недобро улыбаясь, она подходит ко мне, держа нож так, словно хочет преподнести его мне.

- Ты только что совершила фатальную ошибку, грязнокровка, - ее шепот пропитан ядом. – Этой маленькой ложью ты вынесла себе приговор.

Она делает шаг назад и поднимает палочку.

- Нокс!

Из комнаты будто разом выкачали весь свет, и я остаюсь в холодной, бесконечной темноте.

Ни черта ни видно. Одинокая, уязвимая, запертая в комнате с теми, кто наслаждается моими муками...

Откуда-то из темноты раздается тихое потрескивание. Мимолетный звук, но от него у меня мурашки бегут по спине.

- И не думай, что сможешь укрыться в темноте, Грэйнджер, - оттуда же, из темноты, до меня доносится голос Драко. – Мы прекрасно тебя видим. В конце концов, Рука Славы принадлежит мне, как бы часто отец не одалживал ее.

Беллатрикс мерзко хихикает, а у меня щиплет глаза. Страх и паника накрывают меня с головой, и я верчусь на месте, пытаясь увидеть хоть что-то.

- Боже! Взгляни на нее! – Голос Беллатрикс на этот раз оказывается ближе. – Посмотри! Какого... он хочет ее? Почему он вообще захотел ее?

Глаза уже режет от напряжения, но я не прекращаю вглядываться в темноту. Я не вижу Беллатрикс, не знаю, где она и что делает с этим проклятым ножом... Боже мой! Что же мне делать?

Еще несколько раз поворачиваюсь на месте и резко падаю на пол, стараясь на ощупь добраться до своей постели. Может быть, если бы я смогла спрятаться под ней, то...

Беллатрикс визжит, и этот звук врезается в меня подобно оплеухе.

- Держи ее!

Слышу звук приближающихся шагов, а затем сильный удар ногой в ребра разом вышибает из меня весь воздух. Меня хватают за волосы и поднимают на ноги.

- Ты всю жизнь убегаешь, Грэйнджер, - жарко шепчет Драко мне на ухо. – Что ж, получается, гриффиндорцы – просто кучка жалких лицемеров, не способных следовать своим собственным заповедям, не то, что мы – слизеринцы, свято почитающие принципы своего предшественника...

- Да плевать я хотела на Гриффиндор и Слизерин. Мы больше не в школе, Драко, - я давно уже проиграла битву со слезами. – Теперь я знаю, что есть вещи, намного важнее, чем детская возня в песочнице. Хогвартс давно уже мною забыт. Все, чего я хочу, - выжить. Твой отец оставил мне только это желание.

Он отпускает мои волосы, но в ту же секунду наотмашь бьет по лицу. Только вот я неожиданно понимаю, что это не он. Не он ударил меня, я точно знаю.

- Нахальная потаскуха! – Шипит Беллатрикс, она где-то рядом, я даже чувствую ее дыхание на своем лице. – Ты заплатишь за свою самоуверенность и гордость, и за последствия, к которым они привели.

Костлявые, но очень сильные пальцы, вцепляются в мои запястья мертвой хваткой, отводя ладони от горящего лица.

- Любой поступок имеет свои последствия, грязнокровка, - шепчет она уже несколько тише. – Ты должна была это уяснить еще много лет назад.

Резкое, внезапное движение.

Боль касается запястий, но настолько молниеносная, что я не сразу успеваю отреагировать, зато потом не могу сдержать крика, потому что она поглощает меня. Беллатрикс отпускает мои руки.