EDEN | 18+

Глава 19. Каков отец - таков и сын.

Леди Анна: О, чудо! Дьявол правду говорит!
Ричард: Еще чудней, что ангел рассердился!
Уильям Шекспир – Ричард III (пер. – А. Дружинина)

__________________________________


Странно. Когда мы учились в Хогвартсе, Драко казался значительно выше.

Он входит в комнату следом за отцом. Люциус запирает дверь на замок, и я остаюсь наедине с людьми, которые ненавидят меня больше всего на свете...

Хотя, нет. Я могу утверждать, что Люциус ненавидит меня, но, сдается мне, что в списке приоритетов Драко первое место прочно закреплено за Гарри.

Правда, я тоже далеко не последняя в нем.

Тем не менее, для Люциуса я – цель номер один. И неважно, что будет впереди, я всегда буду абсолютно уверена в его ненависти.

Но это такая ненависть, о которой хочется узнать больше.

Они стоят прямо передо мной, оба в черных мантиях и с одинаковыми усмешками на бледных лицах. Они так похожи...

И все же, они такие разные.

- Добрый день, мисс Грэйнджер.

Люциус. Простое приветствие. Ни намека на издевку.

Держусь прямо под прицелом недоброжелательного взгляда Драко. Но я не показываю, что меня это хоть как-то задевает. Это ведь всего лишь Драко! Я была лицом к лицу с самим Волдемортом, Беллатрикс, Долоховым и Люциусом...

Но все равно, это так... неправильно и несправедливо: человек, которого я знаю с одиннадцати лет, собирается причинить мне боль. Я помню, как Драко получал сладости совиной почтой и радостно разворачивал их прямо за слизеринским столом в Большом зале.

А теперь он будет пытать меня под руководством своего проклятого папеньки.

Самое унизительное в этой ситуации то, что Драко, в конце концов, победил.

А впрочем, это неважно, потому что, не смотря ни на что, Драко – всего лишь тень своего отца. Я никогда не буду бояться его так же сильно, как Люциуса, вне зависимости от того, что он сделает со мной сегодня.

- Ну, Грэйнджер? – С издевкой начинает Малфой-младший. – Прекрасный день, не так ли? Для этого времени года погода просто замечательная. Но, конечно же, - он злобно скалится, - откуда тебе знать? Ты заперта здесь.

Хочется закатить глаза к потолку, но, переведя взгляд на Люциуса, я с удивлением отмечаю, что тот именно так и сделал. Но это вовсе не проявление какого-то... участия или понимания. Нет, просто ему так захотелось.

Естественно, Драко не заметил этого.

- Проехали, - тянет он, улыбаясь, как Чеширский кот. – Я буду вспоминать о тебе, стоя под теплыми солнечными лучами там наверху, буду думать о том, как ты гниешь здесь в темноте. И я непременно буду смеяться.

Люциус ухмыляется, но я не замечаю этого. На мгновения я представляю себе, каково там, на свободе.

Значит, наверху светит солнце. Но он сказал «Для этого времени года...», тогда получается... ну, приблизительно сентябрь, если верить его словам.

Боже, я здесь уже... месяц? Может, чуть меньше...

Сосредоточься, Гермиона. Здесь и сейчас.

Ну, да. Здесь и сейчас. Холодный камень, практически нет света, их бледные лица, застывшие в ожидании ответной реакции на насмешки Драко.

Должно быть, садизм у них в крови.

- Ну, надо же, кто-то сегодня такой остроумный, - наконец, отвечаю я. – Интересно, как долго ты придумывал это, Драко? Наверное, весь вечер убил, да? Но, это не твоя вина. По-моему, ты всегда был несколько заторможенным по части словесных дуэлей, если судить по твоему поведению в школе.

Тень усмешки мелькает на лице Люциуса, а Драко белеет от ярости. Кажется, я ударила по больному месту. Он никогда не мог обойти меня в учебе.

Драко резко выхватывает палочку из кармана мантии, и я непроизвольно отступаю на шаг назад. Он улыбается. И Люциус тоже.

- О, да, грязнокровка, - произносит Драко. – В отличие от тебя, у меня все еще есть палочка.

И о какой палочке он говорит? О той, которую сломал его отец, или о той, которую я использовала прошлой ночью, и что была переломлена надвое ботинком Люциуса?

Разве это имеет значение?

- А значит, я могу сделать это.

Мои колени пронзает нестерпимая жгучая боль, они подгибаются и я падаю, сильно ударившись об пол.

Но я сдерживаю крик. Пусть и небольшая, но все же победа.

- Очень хорошо, Драко, - голос Люциуса глубже и как-то... изысканней, чем у его сына. – Но, думаю, мы можем гораздо лучше, тебе так не кажется?

Больной на всю голову маньяк-садист! Ненавижу тебя!

- Я сделал все в точности так, как ты меня учил...

- Нет, ты не понял. Я имел в виду, что, если ты хочешь отомстить, то нужно что-то большее, чем обыкновенное обжигающее заклинание.

Поднимаю глаза, не обращая внимания на Драко, пристально глядя на Люциуса с такой ненавистью, что, если бы взглядом можно было убивать, он бы уже упал замертво.

С садистской ухмылкой он смотрит на меня, давая мне возможность как-то отреагировать на его слова. Он специально подначивает меня, чтобы иметь оправдание тем пыткам, которым он собирается меня подвергнуть...

Собираю в кулак всю волю и последние остатки достоинства и поднимаюсь на ноги, гордо подняв голову.

Люциус тихо посмеивается, Драко скалится, хотя и переводит настороженный взгляд с меня на Люциуса, пытаясь понять, что здесь такого смешного.

Ох, не стоит ему совать нос в то, чего он не понимает.

Может быть, стоит рассказать ему, что его отец делал прошлой ночью? Это бы вмиг стерло с лица Люциуса эту гаденькую улыбочку.

Но... нет. Я не могу. Вряд ли я вообще хоть кому-то смогу об этом рассказать. То, что случилось ночью, подобно тайне, порочному, темному секрету, о котором никто не должен знать, и особенно чертов Драко Малфой. Люциус прочно заманил меня в сети лжи и молчания со своими извращенными играми, и ему даже не пришлось угрожать мне.

...ты сама во всем виновата, охотно и полностью подчинившись моей воле...

Господи, как же я его ненавижу!

- Драко, что такого в ее позе, как ты думаешь?

Драко смотрит на меня.

- Она стоит прямо? – Неуверенно спрашивает он.

- Вот именно, - удовлетворенно подтверждает Люциус. – И это значит..?

- Она нас не боится?

- Не будь дураком. Разве она похожа на идиотку?

Драко ухмыляется.

- Ну, никто так не считает, но...

- Важное правило, Драко: никогда не недооценивай противника, - ледяным тоном обрывает его Люциус. – Повторяю, она глупая?

- Нет, - неохотно признает Драко.

- И это значит, что она боится нас. Тогда почему она стоит уверенно и прямо?

Тупой хорек злобно скалится, когда до него, наконец, доходит.

- Гордость. Она пытается убедить нас, что не боится того, что мы можем с ней сделать.

- Точно, - Люциус окидывает меня презрительным взглядом. – И мы все знаем, что это правда.

Чертов ублюдок, тебе не удастся уверить Драко в том, что я боюсь его!

- Я не боюсь вас, - тихо говорю я, но, поймав удивленно-вопросительный взгляд Люциуса, спешу исправиться. – Не вашего сына, во всяком случае.

Драко аж перекосило от злости, а Люциус только злорадно улыбается.

- И почему это? – В голосе Драко проскальзывают обидчивые нотки. – У меня есть палочка, и я могу использовать магию, а вот тебе об этом остается только мечтать...

- О, и я мечтаю об этом, Драко, каждую ночь, - теряя терпение, я говорю почти шепотом. – Мне в кошмарах снится вся эта магия, твой чертов папочка самолично позаботился об этом...

- Хватит, - Люциусу даже не нужно повышать голос, в нем и так ясно слышится предостережение. Тут же умолкаю, а он, усмехнувшись, поворачивается к сыну.

- Ты хочешь, чтобы она боялась тебя так же, как и меня? Это очень просто, - жестоко улыбается он, глядя на меня. – Она может гордиться тем, что она настоящая гриффиндорка, но в душе она всего лишь маленькая трусиха.

Ненавижу. Всей душой .

Драко смеется.

- И здесь нет Поттера, чтобы защитить ее, - ликующе говорит он. – Каково это, грязнокровка? Все, что у тебя осталось – это Уизли, да и то, если бы он был здесь, то вряд ли смог бы помочь. Почему бы нам не привести его хотя бы на пару минут...

- Я же сказал нет, - голос Люциуса по-прежнему твердый и ровный. – Уизли не должны причинять никакого вреда пока его семейка, трясясь за его жизнь, выполняет наши приказы. Подвергнуть риску их верность только из-за того, что тебе так приспичило отомстить, будет верхом эгоизма.

Красные пятна выступают на скулах Драко, и он отворачивается от отца, глядя на меня так, будто это я виновата в том, что Люциус так осадил его.

- Ладно, - с неохотой соглашается он. – Прекрасно. В любом случае, он нам не нужен, да, Грэйнжер? Хочешь посмотреть, чему я научился с тех пор, как покинул школу? Хочешь узнать, как мало теперь значит то, что ты делала в Хогвартсе? Думаешь, ты была такой особенной? Любимица всех преподавателей и учащихся. Грош цена этому сейчас, - со злобой в голосе он выплевывает слова мне в лицо. – Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты когда-либо смела предположить, что ты в чем-то лучше меня, грязнокровная глупая корова!

Я хочу задрожать от страха, но сдерживаю себя. Я не буду бояться Драко Малфоя. Он всего-навсего школьный задира. И я не боюсь его.

Перевожу взгляд на Люциуса, который, прислонившись к стене, наблюдает за нашим противостоянием. В его глазах мелькает что-то непостижимое для меня, и он делает шаг к Драко.

- Что бы ты ни сделал, это не изменит того, что я была лучше тебя в школе, - тихо говорю я, неуверенно улыбаясь.

Драко выходит из себя и направляет на меня палочку. Машинально отскакиваю назад, внутренне готовясь к тому, что сейчас произойдет...

- Подожди, - движением руки Люциус останавливает сына и подходит ближе к нам. Драко опускает палочку, сердито глядя на меня. Люциус приближается ко мне, ближе и ближе, и тут до меня доходит, зачем он здесь.

Он определенно не хочет, чтобы его сын узнал о том, что он приходит ко мне не только, чтобы унижать и пытать. Он не хочет признавать, что втайне заботится обо мне.

Он останавливается в полуметре от меня. Слишком близко, и в то же время, недостаточно – временами он был еще ближе.

- Может быть, ты хочешь извиниться за эту шпильку в адрес моего сына? – Тихо спрашивает он.

Боже, помоги мне. Не могу больше выносить его хладнокровие и то, что он решительно продолжает вести себя так, будто ничего не произошло, словно ничего не изменилось с тех пор, как он похитил меня, так, как будто я все еще безразлична ему. И я не знаю, почему вдруг с губ срываются именно эти слова.

- А вы не хотите извиниться за то, что было прошлой ночью? – Шепотом. Только для него.

Пощечина обжигает лицо. Молниеносным ударом он сбивает меня с ног.

Чувствую во рту привкус крови.

Некоторое время он неотрывно смотрит на меня, скрипя зубами, а потом отворачивается и отходит к противоположной стене комнаты. Подношу руку ко рту. Струйка теплой крови течет по губам, окрашивая пальцы в красный.

Драко, улыбаясь, смотрит на меня, но его улыбка какая-то вымученная. Вряд ли он слышал мои слова, но он видел, что только что сделал его отец.

И я уверена, это шокировало его.

Ты все еще хочешь идти по стопам папочки, малыш?

Во взгляде Люциуса откровенная ненависть, Драко не видит его, но старший Малфой быстро берет себя в руки, надевая бесстрастную маску.

- Думаю, нужно начать с режущих проклятий, Драко.

Трус. Почему он не может сам сделать это?

Ты уже ответила на этот вопрос, Гермиона.

Драко, слегка хмурясь, приближается ко мне, поднимая палочку трясущимися руками.

* * *

Ужом изворачиваюсь на полу, царапая холодный камень, боль от Круцио пульсирует во всем теле. Руки дрожат, с трудом удерживая мой собственный вес, но я должна спрятаться подальше от них. Я просто не перенесу этого снова!

Они пытают меня уже несколько часов. И это всего лишь очередной перерыв!

- Она пытается сбежать, - Люциус. Его голос доносится будто издалека, причиняя мне почти такую же боль, как и заклятие. – Ты можешь остановить ее.

- Я как раз собирался...

- У тебя не такая быстрая реакция.

- Но она все равно не сможет уйти далеко, - неторопливо произносит Драко.

- Вся соль в том, что ей следует, наконец, понять, что ты здесь диктуешь правила, а не она.

«Господи, Драко многому научился в последнее время», - отстраненно отмечаю я. Невидимая сила тянет меня за волосы, переворачивая на спину и таща по полу.

Перевожу взгляд с одного на другого: одинаковые презрительные усмешки искажают их лица. Люциус смотрит на меня несколько мгновений, в его глазах что-то мелькает, но он быстро поворачивается к своему сыну. Замечаю палочку Драко, и в следующую секунду жгучая боль почти лишает меня разума.

Поворачиваюсь на бок. Тело сотрясает дрожь.

- Хорошая работа, Драко, - носком ботинка Люциус поворачивает мою голову так, чтобы я смотрела прямо на них. Они глумятся надо мной, но что-то подсказывает мне, что это только маски; каждый из них скрывал свои истинные чувства.

Драко забеспокоился. Он почти напуган, несмотря на напускную браваду.

А вот в глазах Люциуса застыл тот же странный взгляд, что и раньше. Смесь надменности, ярости и ненависти.

Но внезапно в глубине этих глаз мелькает что-то, чего я не видела раньше, но теперь все чаще замечаю в нем.

И, кажется, я начинаю понимать, что это.

Я устала от вечных попыток разгадать его. Я хочу, чтобы он сорвал маску Пожирателя и перестал притворяться. Мне хочется увидеть что под ней, хочется узнать настоящего Люциуса Малфоя, даже если это причинит мне такую боль, что смерть покажется благословлением.

- Взгляни на нее, - тихо говорит Люциус, не глядя на меня. – Теперь она уже не отрицает, что боится тебя.

Он улыбается, но улыбка Драко несколько неестественная.

Боже. Кто бы мог подумать, что Драко Малфой, которого я знаю с самого детства, способен причинять такие страдания. Почти, как его отец.

И все-таки не настолько сильные.

Скулу обжигает боль.

- Смотри на меня... на нас, грязнокровка.

Не смею ослушаться.

Теперь он смотрит прямо на меня.

- Пожалуйста, - шепчу я. – Просто... пожалуйста...

Черты его лица напрягаются и он поворачивается к сыну.

- Возможно, еще разок, Драко, - ледяным тоном произносит он. – Накажи ее за дерзость, за то, что осмелилась просить о милосердии к грязнокровке.

Драко, нахмурившись, смотрит на меня.

- А тебе не кажется...

Он обрывает себя на полуслове, его скулы приобретают розоватый оттенок.

Люциус вопросительно приподнимает бровь.

- Ты хочешь что-то сказать? – Вкрадчиво спрашивает он.

Драко качает головой и поднимает палочку.

Нет. Нет!