EDEN | 18+

Глава 13. Непонятные чувства.

Если б ты не стонала, я бы смог отдохнуть,
Но твой шепот во тьме не дает мне уснуть.
В полном одиночестве - без сна - слушаю я тебя.

Если б ты не кричала, я мог бы поспать,
Но покоя мне нет, продолжаешь кричать,
Горько плакать и выть, и за мной наблюдать. – Кристина Россетти, Прошение призрака (перевод - kama155)

________________________________________

Неужели, это правда, и его лицо будет последним, что я увижу в этой жизни?

Оно нависло надо мной, хладнокровное и бледное, олицетворяющее все, что я так ненавижу в этом мире. Я так сильно ненавижу Люциуса, что мне почти физически больно даже смотреть на него. А теперь он - тот, кого я увижу перед смертью.

Он слегка хмурится.

Смотрю ему в глаза. Это глаза человека, который собирается убить меня!

Нет.

Пытаюсь откатиться в сторону, но он ловит меня прежде, чем я успеваю сдвинуться на несколько дюймов. Он склоняется надо мной и удерживает за плечо, прижимая к холодному полу. Пальцы больно впиваются в синяки на моей обнаженной коже чуть выше выреза платья. Платья мученицы. Иисусе! .

Он направляет палочку мне в грудь, на его лице застыло напряженное выражение.

- Разве я разрешал тебе двигаться?

Я качаю головой, и слезы катятся из глаз.

Его губы сжимаются в тонкую линию, а глаза сужаются... эти глаза - в них столько эмоций, которые я вряд ли когда-нибудь смогу понять! – затягивают меня. Глубже и глубже.

Я тону в них. Холодные, серые озера, глубины которых невозможно познать, пока их воды не сомкнуться над твоей головой, и ты не будешь отчаянно пытаться выбраться на поверхность.

Он кивает.

- Надо кончать с этим, - тихо произносит он, и я не знаю, предназначаются ли эти слова мне или он разговаривает сам с собой.

Он прижимает кончик палочки к пульсирующей голубой жилке на моей шее.

Пульс. Сердцебиение. Жизнь! Сейчас я жива.

Так не честно!

А, когда в этой ситуации хоть что-то было «честно»?

Он увеличивает давление на артерию. Я в ужасе зажмуриваюсь, и из горла вырывается всхлип.

Боже, о, Боже! Я люблю вас мама, папа. Пожалуйста, Господи, помоги мне, пожалуйста, пусть они узнают, что я люблю их, пожалуйста, спаси меня...

Я жду...

Покорно...

Но ничего не происходит.

- Ты боишься, грязнокровка?

Все еще жива. Об этом мне напоминает его безжалостный голос.

С усилием открываю глаза и смотрю в его ухмыляющееся лицо.

- Конечно, я боюсь, - содрогаясь, шепчу я. – А вам не было бы страшно, если бы вы находились на волосок от смерти?

- Я не боюсь смерти, - равнодушно отвечает он. – Если бы боялся, то не встал бы на этот путь.

Я должна перестать дрожать! Я не могу умереть, потеряв последнюю каплю гордости, не могу!

Конечно же, он чувствует, как меня трясет. И ухмыляется.

- И что же мне с тобой делать, грязнокровка?

Не могу выслушивать это! Вчера он спас мне жизнь только для того, чтобы отнять ее сегодня, предварительно замучив почти до смерти. И он еще смеет играть со мной, когда я одной ногой уже в могиле...

- Я подскажу, что вы можете сделать, - порывисто шепчу я. – Прежде, чем убить меня, сделайте мне одолжение – назовите мое имя.

Он хмыкает.

- Мисс Грэйнджер...

- Нет, не мисс Грэйнджер, - обрываю его. – Меня зовут Гермиона.

Постойте-ка... разве я уже не произносила этого раньше?

В его глазах вспыхивает узнавание. Должно быть, я действительно когда-то уже говорила то же самое, вот только не могу вспомнить, когда...

- Тебя звали Гермиона, - тихо говорит он. – Мертвым не нужны имена.

Мертвым. Скоро я буду одной из них. И у меня больше не будет имени. Меня больше не будет.

- Пока что я еще жива, Люциус, - шепчу я.

Он бьет меня по щеке, и я зажмуриваюсь от боли. Сколько же еще боли я испытаю перед смертью? Может быть, еще одно Круцио, и я провалюсь в небытие...

Небытие. Что если за чертой лишь оно? Что если после смерти нет ничего, кроме тьмы и пустоты? Господи!

- Это вопрос времени, - тихо произносит Люциус. – Мне достаточно лишь прошептать заклинание, и все будет кончено.

Я знаю, что в любом случае умру. И не только от той невыносимой боли, что я испытала за последние несколько часов. Мой приговор был подписан в ту минуту, когда Люциус похитил меня. Петля сомкнулась на шее, когда он аппарировал ко мне в комнату, и с тех пор, с каждым днем она затягивалась все туже и туже.

И вот сейчас настал последний миг моей столь короткой жизни.

Заставляю себя открыть глаза и поймать его взгляд.

Интересно, видит ли он меня, когда смотрит на меня? Я имею в виду, он действительно видит меня? Или он навесил ярлык грязнокровки и отказывается заглянуть дальше?

Это нечестно. Когда я смотрю на него, я вижу не только Пожирателя Смерти, чистокровного последователя Волдеморта. Я вижу Люциуса Малфоя. Вижу его - его высокомерие, гордость, решимость и жестокость. Все, что я так ненавижу, я вижу это в его глазах, а он видит лишь грязнокровку.

Должно быть, он никогда не заглядывал так глубоко, как я. Едва ли даже пытался.

Уже используешь прошедшее время?

- Если вы собираетесь убить меня, то давайте покончим с этим, - слова застревают в горле.- Но, пожалуйста, сделайте это быстро и передайте Рону и Гарри, что мне очень жаль.

Он еще сильнее прижимает палочку к моему горлу, и я не могу дышать, не могу думать, но продолжаю открыто смотреть ему в глаза. Пусть прямо посмотрит на то, что собирается сделать. Пусть видит, как жизнь уходит из меня.

Мое сердце все еще бьется. Я чувствую это биение в груди и жду, когда Люциус произнесет заклинание.

Тук-тук.