По ту сторону света: Другая история Призрака оперы

Глава 8. (продолжение )

Чет стоял на пороге дома Хейлов и ждал, пока ему откроют.
Открыли не сразу. Для этого понадобилось постучать второй раз. Настойчивее.
Когда дверь отворилась, Чет от скуки рассматривал свои забрызганные грязью ботинки.
- Чем я могу вам помочь, молодой человек? – тихим шепотом спросила женщина, высунувшая лицо в дверную щель.
Собственно, это был ее правильный выбор, потому что она была таких габаритов, что, должно быть, с трудом протискивалась в дверной проем.

Чет откашлялся.
- Миссис Хейл? – уточнил он.
Женщина добродушно кивнула, пару раз обернувшись назад.
- Я Чет. Мы с Джиллиан учимся в одной школе, у нас общие некоторые классы. Я пришел к ней.
- К ней, в смысле, вы хотите подняться прямо к ней? – лицо женщины-паровоза вытянулось.
- Ну да, - опешил Чет. – Поделали бы вместе уроки. Она говорила, что не очень разбирается в алгебре. У нас новая тема, много задали, я подумал, что мог бы помочь ей с заданиями.
- Молодой человек, - не отпуская с крыльца гостя, грустно понурилась тетка, беседа с которой Чету уже прискучила. – Я не могу вас впустить. Юношам нечего делать в комнате молодой девушки.

- Ок, - начал придумывать, как бы извернуться Чет. - Можем бросить свои бренные тела на кухне.
Миссис Хейл замахала на него руками.
- Тоже нельзя? – у всех свои заскоки. У этих какие-то чересчур серьезные. Грандиозные планы по «более тщательному прочесыванию местности» по имени Джил рушились на глазах, как карточный домик. - Хорошо, хорошо, я все понял, - склонил голову Честер. – Миссис Хейл, тогда позовите Джил, пусть спуститься, мы можем дойти до детской площадки, она недалеко. Посидим, позанимаемся на качелях.
- Вы так любите учиться, молодой человек?
- Можно сказать и так.

Хозяйка все-таки протиснулась в дверь, оказавшись, как и Чет, на крыльце, прикрыла за собою дверь. На ногах у нее были огромные пушистые тапки в виде панд.
- Чет, я рада, что вы с моей дочерью нашли общий язык и что вы так заботитесь о ее успеваемости в школе, но... знаете, все так непросто. Лучше не приходите сюда больше! И отпустить ее с вами я тоже не могу. Уже темнеет.
Средневековье!
Чет нахмурился - не понял!
- Видите ли, ее отец не жалует гостей... тем более, когда это юноши. Он считает, что Джиллиан не следует тесно общаться с мальчиками и дружить с ними. Это неправильно. Он против визитов, а уж если узнает, что вы с ней наверху...
Чет все еще стоял с открытым ртом.
- Спасибо, что пришли. И до свидания!
Тетка быстро исчезла за дверью, будто боясь, что в доме за время ее отсутствия разразится настоящая буря.

Чет еще секунду-другую постоял, пялясь в закрытую дверь, потом развернулся и пошел вниз по ступенькам, ища в кармане зажигалку.
- Фак!

Из-за угла раздался негромкий свист.
Он лениво обернулся на шум, и увидел Джил, манящую его пальцем.
- Ты чего тут делаешь? – удивился он, поспешив к ней, попутно обводя ее взглядом: короткая юбка, джинсовая куртка, ярко подведенные глаза, волосы, собранные в два хвоста.
Она схватила его за руку, повела прочь от дома.
- Черт, а у тебя классный прикид! Я думал, ты носишь только те длинные юбки.
- Ну, да. Отец заставляет носить исключительно их. Но кто сказал, что я всегда его слушаю?
- Я тут с твоей мамой разговаривал... - объяснил Чет.
- Знаю. Прости. Я тебе просто не успела все рассказать, не думала, что ты явишься ко мне домой. - Джилл вздохнула. - Блин, забей, ладно?
- Подожди, а ты как?..
- Оказалась здесь? Спустилась по пожарной лестнице – она, как раз, рядом с моим окном. Я привыкла из всего находить выход. А иначе можно свихнуться. Кстати, ты очень рано пришел.
- В смысле?
Они завернули за угол и остановились. Джил толкнула его в грудь, прижав спиной к стене, приникла к нему и потерлась кончиком своего носа о его.
- В смысле, люблю гулять ночью. Никто не видит, никто не знает.
Чет довольно улыбнулся.
Кажется, он не ошибся с выбором девчонки. Джил нравилась ему все больше и больше, несмотря на чокнутых родителей.
- Есть вариант, куда пойти, чтобы было не людно?
- Зависит от того, какие у нас планы. Можем заскочить в «Мак», что через две улицы, взять бургеров и отправиться туда, где не людно, - сощурился от возможного удовольствия Чет.
Джиллиан воздела глаза к небу.
- Ну, учитывая, что ты без цветов, за свидание мы это считать не можем. Потому, я бы ограничилась просто бургерами и дружеской прогулкой.
Честер разочарованно вздохнул:
- Так, тебе цветы нужны?
- Ну, на свидание же принято приходить с цветами, - хитро сморщила она носик. – Ах, ну да, ты же мне, вроде, как с алгеброй хотел помочь? Кстати, спасибо за «В» по тесту! Без тебя бы я его провалила.
- Алгебра – фуфло. Вот физика – это вещь: взаимодействия двух тел друг на друга, твердые тела, очень твердые... - красноречиво поиграл он бровями. - И все такое.
В ответ ему Джил наигранно вздохнула.
- В физике я тоже не спец.
- Дело поправимое. Так что, за бургерами, а потом подыщем местечко, где пришвартоваться?
- А знаешь, когда мы жили на прежнем месте, у Кенни, моего бывшего... друга, был пикап. Мы отлично ее использовали. Можно было лежать всю ночь напролет, смотреть на звезды.
- Просто смотреть?
- Ну, нет. Не просто смотреть.
Чет присвистнул.
- Не могу похвастаться тачкой. Хотя... я тоже привык из всего находить выход. Если нужна горизонтальная поверхность, у Дэйва во дворе строит фургон. Не на ходу и полуразвалившийся, правда. Зато внутри миленько.
- Сначала пикап, потом фургон... что ж, мне нравится такой прогресс.
- Значит, идем.
Он взял ее за руку и повел за собою.
- За бургерами.
- Ок. Так что с твоим отцом?
- Долгая история. Вряд ли кто-нибудь сможет понять, у кого все шоколадно.
- Я своего не знал, - торопливо объяснил Чет. - Увидел за пару недель до его смерти. Правда, от этого он не стал мне ближе. А так, жил с мамашей алкоголичкой, которая любила бросать в меня пустыми бутылками и выталкивать за дверь в чем был, если я что-то делал не так по ее мнению. Однажды зимой я так подхватил воспаление легких, мне было десять. Ну как, все еще шоколадно?
Джил с пытливым любопытством осмотрела своего друга и сказала:
- А мой всегда был уродом. Лучше бы я тоже его не знала. Тотальный контроль, правила, которые устанавливает только он, и много еще всякого.
- Чего, например?
- Всякого, - напряженно ответила Джиллиан, будто не желая говорить на эту тему. - Я не знаю, почему она так от него и не ушла, моя мать. Боялась, наверное. А пять лет назад он попал в автокатастрофу, лежал в коме, в общем, даже врачи сомневались, что он придет в себя. Если честно, я тогда надеялась, что мы от него избавимся... Но он пришел в себя. Пришел, и заявил, что пока он был оторван от этого мира, то находился где-то в райских кущах и все это время слышал много самых разных голосов на самых разных языках. И как не странно, понимал их. Даже удивительно, что он был не в аду. В общем, он сказал, что это все было знаком. И поправившись, первым делом подался в эту свою секту. Вот так и начался для нас с матерью очередной кошмар.
- Действительно, кошмар.
- Сейчас учит детишек, читает им какие-то лекции, - сказала Джиллиан, и закашлялась. - Хочет, что б я тоже верила в его дурь. Но я не доставлю ему такого удовольствия. Ты еще не слышал, что он говорит. Не устает уверять нас, что познал настоящую любовь бога. И она не сравнится с земной.
Чет остановился и посмотрел на Джил.
- А ты что на это скажешь?
- Я? А я скажу, что мне больше по вкусу земная, - и многозначительно закусила пухлую губу.

---

- Я рад, что ты передумала. – Широко улыбающийся Рауль, расправлял салфетку у себя на коленях. – И, что позволила мне выбрать место для встречи. Я уже понял, какие места ты не любишь. Надеюсь, это тебя устроит. Оно милое, но без налета порочного золота. Ну, а если это не понравится, в следующий раз я приглашу тебя в «Starbucks».
Кристина слегка улыбнулась и продолжила сосать из трубочки апельсиновый сок.
Коктейли она больше не решалась заказывать.
Все! Хватит уж и одного раза, за который до сих пор было стыдно!

К ним подошла официантка, поинтересовалась, готовы ли они сделать основной заказ.
Рауль с интересом листал меню.
Крис помешивала в стакане лед.

Нет, что-то в нем, конечно, было, в этом Рауле: серо-голубые холодные глаза, хорошая фигура, рост, да и в целом он был вполне хорош собою.
И не был уж таким смазливым конфетным мальчиком, когда даже при пристальном рассмотрении невозможно различить пол этого эфемерного существа - от таких Кристину тошнило немилосердно.
По всем параметрам Рауль вписывался в категорию «парня, у которого есть шанс».

Но все-таки... что-то было не то.

- Я не голодна, - ответила Крис на вопросительный взгляд своего спутника.
- Совсем? – удивился молодой человек. – Может быть, ризотто с грибами...
Кристина отрицательно покачала головой.
- А как на счет равиоли или фаршированных артишоков?
Кристина, глядя ему в глаза, подула в трубочку и апельсиновый сок запузырился.

Официантка тихонько вздыхала, изо всех сил изображая вселенскую терпимость.

А Кристина, наблюдая за ее лицом, назло самым неприличным образом булькала апельсиновым соком в стакане.
- Ладно, - Рауль закрыл меню. – Две Панна Котты, пожалуйста.
- Хорошо, сэр.
Девушка, принимающая заказ, взяла из его рук меню и ушла.
- Ну, - Рауль уселся поудобнее. – Рассказывай.
- Что? – пожала плечами Крис.
- Что у тебя нового.
- Ничего. Все как обычно. Я живу все там же, все с теми же...
- И твой необычный друг тоже с вами живет?
- Да.
- Какой у вас веселый дом.
- Очень!
Крис прямо пальцами залезла в стакан, выцепила оттуда кубик льда, отправила его в рот и начала неэстетично гонять за щекой, стуча о зубы.

Рауль поморщился.

- Знаешь, никак не могу отделаться от мысли, что мы знаем друг друга с детства.
Кристина хихикнула.
- Это был самый тупой кадрящий ход, который я когда-либо видела! Это же очевидно, мы росли на разных пластах... общества. Так что, сбавь обороты. Знакомыми с детства мы быть не можем.
- Хорошо, если тебе не приятно об этом говорить, давай сменим тему.
- Тебе есть, что мне рассказать?
- Есть. Я много путешествовал.
- Тебе есть чем перед мною выпендриться...

Принесли заказ.
Завлекательное поэтическое название на деле оказалось белой пирамидкой в шоколадном соусе и обложенное фруктами.
В общем, помпезная шняга, название которой звучит куда более сложно, чем сам ее рецепт. В любой закусочной можно было заказать пудинг, который так и назывался бы пудинг, но на вкус он бы был не хуже.

Крис взяла ложку и с особой жестокостью воткнула ее в белую нежную пирамидку. Отрезала кусок, но в рот не положила. Оставила на тарелке.

- Ты не попробуешь? – не притрагиваясь к своей тарелке, спросил разочарованный Рауль. – Я специально заказал десерт, думал, тебе должно понравиться. Это же сладкое.
- Ты не знаешь, что я люблю. – Крис, наконец, подцепила ложкой огромную черно-синюю ежевику и отправила ее в рот.
- А что ты любишь?
Она демонстративно с причмокиванием облизала ложку и сощурила большие глаза.
- Секрет фирмы, доступный только ее сотрудникам.
- Хм, что надо, чтобы стать им?
- Ну, для начала пройти кастинг и выдержать испытательный срок.
- И как на счет меня? Каков испытательный срок? Как мне кажется, кастинг у нас уже был.
Крис бросила ложку, отодвинула тарелку.
- Это был не кастинг. Это называется несколько иначе. Знаешь, пьяные девчонки иногда творят глупости.
- Значит, глупости? Ладно, ладно, не кипятись, - он поднял руки вверх. – Беру на вооружение, эту тему лучше не заводить. Потому что, она заводит тебя. В худшем смысле этого слова. Лучше расскажи о себе.
- Что ты хочешь знать?
- Этот парень, как там его кстати, звать? Дерек?
- Эрик! – поправила Кристина.
- А, ну да. Так, кто он?
- Просто знакомый.
- Просто знакомые не разгуливают по дому голыми. Ну и плюс, о них не знают такие подробности, про которые у нас с тобой зашла речь.

Крис потупилась.
Вот уж и правда, таких подробностей она, на самом-то деле, не знала.
К сожалению?..

- А что в этом такого? Ты считаешь себя знатоком девчонок с аутсайда?
- Ладно, предположим, все так. Но кто тогда я, если он «просто знакомый»?
Крис откинулась на спинку.
- Индюк набитый.
- Какая яркая эротичная фантазия! – засмеялся Рауль.
- Эротическая? Тебя возбуждают птицы?
Он не нашелся, что ответить.
- Забавное свидание. Так, просто знакомый или все-таки твой парень, с которым тебя связывает нечто большее?
- «Нечто большее» это перепихон?

Рауль молчал.
А Кристина решила ни в коем случае не развенчивать легенду, которую сама же и создала.

- Не знаю. Додумывайся сам, ты же у нас супермозг! Может быть.
- Ладно. Тогда, продолжим: секс ради секса или... более углубленные отношения?
Крис неприлично рассмеялась.
- Более углубленные, чем секс? Пытаешься сразить меня тут своей неземной привлекательностью и остроумием? Тупо! И вообще, зачем тебе это знать? Что тебе это даст?
- Ну, хотя бы то, что просто партнеру по сексу всегда можно найти лучшую замену.
- О! Не льсти себе, - съехидничала Крис.
Тот лишь усмехнулся и продолжил:
- А вот отношения предполагают расставания, разрешения проблем, недовольства, разбитые сердца...
- Разбитые морды, – добавила Кристина. – Кстати, как я погляжу, твоя красота при тебе после того случая?
- Ты о той оплеухе, которую дал мне твой ненормальный дружок?
- Оплеухе? Да он врезал тебе похлеще Тайсона!
- И, тем не менее, как видишь, я в порядке. Нос выправили.
- Конечно, за такие-то деньги выправят не только нос! – не унималась Крис.
- Уверяю тебя, твой дружок на самом деле не такой уж и бравый парень!
- Тебе еще не наскучило обсуждать другого мужика? – возмутилась она. – Или с ориентацией что-то не то?
- Верно, он того не стоит. И если бы у меня было «что-то не то» с ориентацией, поверь, я бы не сидел здесь с тобою. Может, уйдем отсюда? Ты доела?
- Да, спасибо. Эта твоя хрень – дико пафосное молочное желе. Ничего особенного!



В машине Крис долго молчала, Рауль терпеливо гладил шершавый руль своего средства передвижения, будто чесал за ухом коня.
- Крис, - наконец произнес он, и повернулся к ней всем корпусом. – Я ждал твоего звонка. Я не сомневался, что это случиться, дело было лишь во времени. И это случилось. Я рад...
- Ну конечно, - Крис сморщилась. – Богатенький мальчик привык, что все у него падает к ногам. И бабы тоже. Вернее, нет, не так: бабы в самую первую очередь!
- Нет, я не хочу, чтобы ты падала к моим ногам. Я просто верил в то, что ты вернешься. Мы ведь не договорили. И вообще, я не хотел, чтобы все закончилось именно так.
- А, по-моему, мы как раз обо всем поговорили. И да, ничто не может закончиться, если даже не начиналось.
- И, все-таки, ты позвонила, - Рауль взял Крис за руку, чуть сжал ее пальцы.
- Отвези меня домой.
- Так скоро? Я думал, мы отправимся куда-то еще?
- Индюк тоже думал. У меня дел как дерьма. Мы и так уже час катаемся...
- Это такое оправдание? Ну, на один вечер-то можно отложить дела, отдохнуть, развлечься? А-то, у меня складывается впечатление, что ты Золушка.
- У меня нет слуг, которые делают все за меня.
Рауль хмыкнул.
- Ну, у тебя есть друзья, кажется... неужели, они не могут помочь?
- Могут! Но это не значит, что я должна скидывать на них всю работу. В общем так, или ты отвезешь меня, или я выхожу и еду на автобусе. Мне плевать, лишний час для меня роли не сыграет.

Он припарковался у Кристининого дома, сложил руки на руле, уронил на них голову, и принялся гипнотизировать Кристину взглядом под кодовым названием «я самый несчастный зверек в мире, приласкай меня».
Крис издала звук «пфф», дернула дверь.
Но та не поддалась.
- Открой! – теряя терпение, потребовала девушка.
- Крис, - подал голос виконт. То есть, никакой, конечно, не виконт. Это Эрик его так «обозвал». Здесь-то он был простым выпендривающимся баловнем судьбы, которых в округе Манхеттена пруд пруди. – Я-то думал, ты передумала на меня злиться.
- Я не злюсь, просто...
Крис замолчала.
На самом деле, она злилась.
Только уже на себя.
- Просто что? – Рауль распрямился и придвинулся к Кристине. – Я, кажется, знаю, в чем дело. Всему мешает то, какой я есть на самом деле, да?
- Какой?
- Парень вроде меня, вероятно, кажется тебе экспонатом из музея!
Крис прыснула и сию же секунду бестактно перебила его:
- Ошибаешься! Я знаю одного экспоната из музея. Но у вас с ним ничего общего.

Рауль ее слова принял за очередную едкую шутку, даже улыбнулся, но ничего не ответил, увлеченно продолжил свою вдохновенную речь, которой Кристина, судя по всему, тоже должна была проникнуться. Наверняка, именно на это была ставка.

- Ты слишком гордая. И это хорошо! Гордость – это плюс. Но, я живу в центре Нью-Йорка с семьей. У моего брата весьма перспективное, приносящее неплохие деньги дело. Я никогда не голодал. А ты... ты живешь на окраине, в доме, полном посторонних людей, и у тебя даже времени на собственный досуг нет.
- Они не посторонние! – горячо возразила Крис. – Они мои друзья. И пусть я живу на окраине, но это еще не значит, что я нищая оголодавшая третьесортная девка!
- Я не это хотел сказать, Крис. Ты изо всех сил стараешься крутить колесо своей жизни, чтобы оно не остановилось. Ты самостоятельная и сильная... ты считаешь, что никто не может быть сильнее тебя. И думаешь, что я вижу в тебе глупую простушку и девушку легкого поведения. Но это не так! Готов поклясться, ты уверена, что парни вроде меня западают на подобных девчонок лишь ради одного – бесплатного развлечения и самоутверждения.
- А это не так?
- Нет. У меня не было мыслей самоутвердиться за твой счет. А еще ты видишь во мне силу, влиятельность и боишься, что если у нас что-то начнется, то я буду более удачливым и успешным. Как такой труженице, как ты, пережить то, что мужчина глава в отношениях? И все это почему? Да потому что тебя всю жизнь, там, на ваших улицах, в ваших районах окружали полные противоположности. Ты не встречала настоящих мужчин, ты видела лишь китайские подделки из низкокачественных непрочных материалов. Они не желают брать ответственность за своих подруг, детей, плюют в потолок... Неудачники и нищеброды. Все, что они делают, это надираются в местных барах вечерами до беспамятства, а потом блюют у порога своего дома. Твой Дерек из той же породы мужчин, да?
- Эр-р-р-ик! – отчаянно заорала Кристина, чувствуя, что еще секунда и у нее вырастут клыки, чтобы вонзиться этому пижону в шею.

Господи, ну почему все мужики такие идиоты?
У тебя что, мозговой массы на них не хватило?
И ведь ты создавал их первыми... Значит, хватило. Но была она сомнительного качества. Просроченная партия, наверное.
Почему эти дурни всегда считают себя пупом земли и чуть ли не лопаются от собственного самодовольства?
Один мнит себя исчадием ада, но центром вселенной ему это не мешает быть. Он настолько заигрался в свои страдания, что видит только их. Лучше бы протер глаза и заметил, что, по крайней мере, один человек не считает его монстром.
У этого самовлюбленность граничит со звездной болезнью. Привел в какой-то ресторан в красно-бело-зеленых тонах, угостил пудингом и теперь считает, что на него молиться должны? Велика заслуга! Если у него десять тачек, то все, это затмит все его недостатки?
Хренушки!
Все как на подбор, ничего не скажешь! Выть хочется!

- Ты хреновый эксперт, - резюмировала Кристина его продолжительную речь. – Ты ничего не знаешь. Не смей говорить о том, чего не знаешь. Особенно о людях, которые меня окружают.
- Но, я догадываюсь, – и снова продолжил: - Ты жила все это время такая самостоятельная железная леди, и вот тут появился я. Ты хотела бы сблизиться, но чего-то боишься. Чего? Я скажу. Это что-то типа неправильного представления о межрасовых браках: другая религия, другие взгляды, такая связь будто очерняет представителей каждой расы. Да? Твой взгляд на отношения очень похож на это. Ты считаешь меня пришельцем с другой земли, врагом. Но пойми, Крис, ты не должна следовать дурацким законам и предрассудкам. Если ты живешь в этом районе Бруклина, кто сказал, что твоим спутником должен быть какой-то заморыш... или преступник... или алкоголик? Хочешь найти себе парня, пожить с ним год, а потом десять ждать его из тюрьмы?
Кристина расхохоталась.
- Ты что-то курил? – она демонстративно обнюхала его. – Гидропон? Крэк? Может, ЛСД глотнул? Что за хреноту ты тут несешь? Чего я там боюсь? Какие межрасовые браки? Думаешь, я боюсь того, что ты суперкрутой, а я лузер? Ну, конечно, куда нам до вас, толстосумов, которые, наверняка, даже зад себе подтирают стодолларовыми банкнотами!
- Ты не лузер. В том-то и дело, ты не такая, как они. Ты чужая здесь. Тебе тут не место.
- Слушай, заткни фонтан.
- Может быть, в дом меня пригласишь? Выпьем кофе, например.
- Нет! – категорически замотала головой Крис. - Знаешь, Рауль, я думаю, что это была ошибка. Моя ошибка! Не надо было этого делать. Прости, конечно, я сглупила, что перезвонила тебе. Я просто долбанная дура, вот и все!
- Вовсе нет.
- Вовсе да!
- Глупышка! Ты чудесная, когда злишься. – Он провел ладонью по ее щеке, откинул Кристинину голову на спинку сиденья, и пока та не успела опомниться, поцеловал.
Несколько секунд Кристинины губы были податливыми и послушными, но потом вдруг она взбрыкнула, и отстранилась от своего собеседника, больно толкнув его локтем в бок.
- Рауль, ужин ничего не значит. То, что когда-то случилось в твоей машине, тоже ничего не значит. Я была слишком пьяна и даже отчета себе не отдавала.
- А по-моему, прекрасно себе отдавала отчет... По крайней мере, нельзя было сказать, что тебе было неприятно. Ты мне чуть стекло в машине не выбила.
- Это потому что места было мало, - зло откликнулась она, - тебе-то хорошо, ты был снизу, а у меня голова об крышу долбилась. И вообще, я уже стерла из памяти этот кошмар.
Рауль присвистнул.
- Кошмар? Ты комплексы у меня хочешь, что ли, вызвать? То есть, я был настолько плох, что можно отмахнуться нетрезвым состоянием и свести на нет то, что между нами было? А я-то думал, что чертовски хорош. Никто никогда еще не жаловался.
- В таком случае, предлагаю вернуться к своим безмозглым сучкам, которые тебе это говорили.
- Ты очаровательна. Даже когда ругаешься.
- Да иди ты! Ты сам по себе, я сама по себе. И меня ждут. Мне пора. Открой дверь!
Рауль потянулся к кнопке на приборной панели, но палец его завис в воздухе.
- Он тебя ждет?
Кристина поморщилась.
- Может быть, и он.
Рауль кивнул, и вдруг констатировал:
- Вряд ли у вас что-то получится. А если выйдет, то продлится недолго. И тогда я буду рядом, Крис. Знай это. – И нажал кнопку открытия дверей.
Машина едва слышно ласково, как домашний котенок, пискнула, и с легким жужжанием кнопка выехала вверх.
Кристина схватилась за ручку, поспешила открыть дверцу.
- Кассандра, мать твою! – кинула она через плечо молодому человеку, ставя ногу на землю.

Едва переступив порог, Крис сняла сапоги, стянула с плеч свой плащ, кинула его куда-то в сторону, прошлепала в гостиную.
Захотелось подойти к окну, посмотреть – уехал ли «индюк».
Но, слишком много ему чести.
А тебе, Кристина, настучать по голове. Чтобы больше не повадно было совершать необдуманные идиотские поступки!
И дернул же черт позвонить этому Раулю...

Прошла в комнату.
Там в полной темноте, развалившись на диване с бутылкой пива, Чет смотрел телевизор. Щелкал кнопками пульта, перебирая каналы, останавливался то на спортивных гонках, то на «Дискавери», где показывали, как правильно надо ловить крокодилов.
Можно подумать, Нью-Йорк и его окрестности кишат чешуйчатыми тварями, и теорию их поимки просто необходимо знать.
- Ждешь порнуху? – мрачно сказала Кристина, поднимая с пола очередную кофту Мэг, которую та, наверняка, бросила, собираясь впопыхах.
- Порнухи у меня и в жизни достаточно. Как свидание? – Чет отхлебнул из бутылки, сунул в рот чипсину из пакета, валявшегося на полу. – Что-то ты кислая и злющая. Видимо, твое свидание прошло гораздо хуже, чем мое. Он тебе что, не вдул?
- Заткнись! - потирая шею, отвесила неприязненный взгляд в сторону Чета Кристина. – Мэг на работе?
- Да, ушла минут сорок назад.
- Как Ноэль? – она присела на подлокотник дивана.
- Завалился спать после бутылки детской смеси, - Чет достал из-под подушки радионяню и взвесил ее в руке. - Через часа три проснется от того, что отлил в подгузник.
- А... он...
- Рик? – догадался Чет, не отрывая глаз от телевизора. – Наверху. Обложился книжками, как первокурсник. Это ты ему подсунула, что б сублимировал?
- Господи, школа сейчас этому учит, да? Какое мерзкое слово.
- Ага. На деле, обычная эмоциональная дрочка. Но заметь, она вызывает в обществе куда больше одобрения, чем классическая, рукой. Если ты делаешь это кисточкой, рисуя закорючки в виде человека или голых баб, ты гений. А если делаешь это в туалете рукой, то ты позорный онанист. Такова уж жизнь, в ней мало справедливого! – Жуя чипсы, сказал Чет. – Слушай, это у тебя прикол такой или ты в поиске?
- О чем ты? – не поняла Кристина.
Чет перевернулся на живот, чтобы лучше видеть ее.
По телевизору сейчас при помощи какой-то странной петли, перехватившей пасть зубастой рептилии, тянули ее из воды на сушу.
- Я, конечно, не Господь Бог, что б давать советы или осуждать, но, Крис... похоже, у тебя два мужика. Так задумано?
Крис издала глухой тоскливый стон и покаянно опустила голову.
- Что за ерунда?
- Ну, этот крутой хрен, с которым ты сейчас откуда-то прикатила. Ты, ведь, не будешь отрицать, что он за тобою ухлестывает? И этот, - Чет ткнул пальцем куда-то вверх, - не такой крутой, но в душе неплохой парень, которого ты засыпала книжками.
- Эрик? – изумилась Крис. – Чет, с чего ты взял?
- Он живет у тебя в доме.
- Он присматривает за Ноэлем.
- А еще он присматривает за тобою, сублимирует на книжки, потому что больше не на кого и... во сне стонет твое имя.
- Что?
- Ага. Я с этим старичком коротаю ночи, не забывай. Ну, - развел руками парень, - во всем можно найти свои плюсы. Например, есть возможность, устроить групповуху. Это же мечта всех девчонок – два шланга одновременно!
- Фу, Чет! – Крис взъерошила себе волосы. – Не обобщай. Не всех...
Он вмиг стал серьезным.
- Ну, ты ведь понимаешь, что рано или поздно тебе придется сделать выбор?
Крис тяжело вздохнула.
- Нет, Чет. Здесь нет никакого выбора. Я никого не выбираю.
- Ну, ладно.
Он взял пульт, переключил канал и с интересом уставился на экран, где шел бокс.


---

Крис долго, как полная идиотка, топталась в коридоре.
Вернее всего было бы пойти к себе, забыться сном, отпуская этот дурацкий день в небытие прошлого, как оторванный от календаря листок, пустить его клочки по ветру.
Завтра будет новый день. Соответственно, будет и пища.
Но так тошно. Сегодня.

Сколько не подходила она к своей двери, ноги ее несли в противоположный конец коридора.
В мужскую спальню.

Эрик лежал на кровати в комнате Чета, и при свете ночника, листал какую-то книгу.
- Привет! У тебя все хорошо?– заглянув в приоткрытую дверь, пряча взгляд, поинтересовалась Кристина.
Он тут же отложил книгу, вскочил, сел на кровати.
Сначала улыбнулся. Потом помрачнел.
- Крис... Кристина! Ты вернулась! – зачастил он. - Я волновался.
- С какой стати? – возмутилась Кристина. – Что он меня зажарит и съест? Не надоело играть папочку?

Может, не надо быть такой жестокой с человеком, который ничего дурного тебе не сделал?..
Может. Но это, все равно, уже ничего не значит.

- Я не играю. Я просто ждал тебя! Уже очень поздно.
- Отшлепай меня еще!
- Я переживал за то, что этот мальчишка не сможет тебя защитить, если что-то случится...
- Неужели переживал?– поддела она своего собеседника. - А я думала, у тебя других проблем навалом.
Призрак нахмурился.
- Я про то, что было днем, - уточнила Крис, стараясь, чтобы тон был как можно более безразличным. А у самой шел по спине током холодок.
Призрак понимающе кивнул.
Ага, вспомнил, значит, страдающий Ромео!
Хотя, вряд ли вообще забывал.
Впрочем, а тебе-то какое дело? – уже сотый раз вопрошала у себя Кристина. И никак не могла себе ответить.
Ну почему так всегда? Стоит лишь на долю секунды почувствовать себя беззащитно счастливой, открыть кому-то душу, доверившись, снять с себя все покровы, почувствовать себя значимой, как обязательно появляется какая-то баба, которая все портит наличием своего присутствия!
Непонятные создания – мужики. Рвешься ради них на британский флаг, а они в итоге бросают тебя ради кого-то другого, сводя на нет все твои старания...

Эрик поднялся с кровати, подошел к Кристине, встал напротив нее, опираясь плечом на косяк, и устремил на нее измученный, но мягкий взгляд зелено-серых глаз.
На самом деле, это преступление: иметь такие глаза – слишком живые для человека из прошлого и слишком искрение для влюбленного в другую.
Да еще так смотреть!
Взгляд этих глаз всегда был таким непредсказуемым, как и их свихнутый хозяин: то черный от безнадежного уныния, то по-отечески теплый, исполненный спокойствия, то страстно-горячий, обжигающий изнутри огнем.

Сейчас он смотрел на нее так, будто пытался что-то отыскать в ее лице, прочесть в ее глазах, спросить нечто очень важное.
Но вот что? Хочешь спросить – спроси в открытую, черт, не гипнотизируй.

Он смотрел слишком... доверчиво, что ли.
Это все вызывало желание раскинуть в стороны руки, податься ему на встречу, и долго и крепко обнимать, гладить по спине и голове, ничего не говоря.
Но Кристина вопреки всему не собиралась сейчас этого делать.
На крайний случай все, чем она могла его одарить, так это тычком в репу для утряски мозгов – уж очень хотелось! Почему-то.
Она была обижена.
Что-то внутри нее завязалось тугим болезненным узлом. Ей было грустно.

- Кристина, как бы там ни было, но я толком так и не поблагодарил тебя за...
- Постой, помолчи... пожалуйста. Позволь, я первая начну, а-то потом не смогу. Я такие вещи говорить не привыкла и не умею. И... ненавижу. Мне надо тебе кое-что сказать. Вот.
Она резко вздохнула, будто ей не хватало воздуха.
Он печально улыбнулся ей одним уголком рта, словно подбадривая.
- Прости меня, пожалуйста. Я столько всего тебе наговорила днем... в общем, мне не стоило быть столь резкой с тобою. Я сожалею, правда. Все что я там говорила, это... я так не считаю, Эрик. Ты не обуза, ты... ты ведь не виноват, что так случилось. Но и я не виновата. Я не знаю, кто виноват. Ты такой же человек, как и все. Как и я. И имеешь право на свою собственную жизнь. В общем, извини за все, что я там наболтала. Это было несправедливо с моей стороны.

Сказала. Перевела дух. Пристально вгляделась в его лицо.
Эрик молчит.
Тщательно «пережевывает», видимо.

- Ну что ты молчишь? Скажи хоть что-то. Ты сердишься?
- Я не сержусь, Кристина. Просто... я столько всего передумал за это время. Значит, ты позволишь мне остаться?
- Остаться? – Крис замотала головой, словно пробуя встряхнуть осадком опустившиеся на дно мысли. – Постой, Господи Иисусе, ты уходить собрался?
- Я не хочу тебе мешать. Я ведь, действительно, ворвался в твою жизнь без спросу.
- Ты не мешаешь. То есть, да, немного... черт возьми! Забудь, хорошо? Я привела тебя в этот дом и пока никуда не выгоняю, - сочла нужным она добавить. – Когда выгоню – уйдешь. А пока не надо.
А-то с него станется, сбежит ночью, когда все будут спать. И что потом делать? Где, на каких улицах, и в каких больницах искать мужика из прошлого без фамилии, который толком и в городе-то не был, ничего не знает, всего шугается?
- Не смей даже думать об уходе. Куда ты пойдешь? К тому же, кто же тогда тостеры чинить будет?

Он улыбнулся ее словам.
Жутко смутился. Но смягчился, стал счастливее, кажется.

- Ладно. Теперь моя очередь. Позволишь?
- Валяй. У двух идиотов вечер откровений, - не очень удачно пошутилось Кристине.
- Спасибо за то, что ты сделала днем! Ты как ангел-хранитель, принесший благую весть...
- Не преувеличивай. Я ведь ничего особенного не сделала.
- Сделала. Ты успокоила – отчасти – мое сердце, которое едва не разорвалось на куски.
Надо же, что всемогущий Интернет с людьми делает!
- Да уж, я видела.
- Крис, а как бы ты себя чувствовала, находясь на расстоянии ста с лишним лет от родного города, узнав о серьезной опасности? Знаешь, государственные дела всегда были мне малоинтересны, безразличны. Войны кажутся мне омерзительными, революции напыщенными...

Тогда должна тебя расстроить, в мире столько войн, что впору повеситься, - хотела заметить Крис. Но не стала.

- Всю жизнь я жил лишь музыкой и искусством, предпочитая не замечать ничего другого. Но, когда понимаешь, что оно здесь, рядом – это страшно. И оно коснулось бы меня, если бы я остался там, остался жив после ее ухода. Но я здесь. И одному Богу известно, что там было. Она, возможно, страдала, боялась, голодала... может быть, я был ей нужен?
- Но, ты ведь уже знаешь, что было.
- Да, теперь я знаю, что было... потом. Без меня. Самого страшного не произошло, слава Богу! Жизнь продолжает течь несмотря ни на что. Надо же, ее сын стал инженером! Должно быть, смышленый мальчик... был. Впрочем, наверное, так и должно быть, они были помолвлены, она выбрала его, они вместе пережили страшные минуты. Я должен радоваться тому, что виконт сделал ее своей законной супругой, не обманул, не использовал, опозорив. А она, я уверен, стала прекрасной матерью.

Спасибо! – шелохнулось в Кристине недовольство. – Ну давай, перечисли мне еще все ее достоинства! Всю жизнь мечтала послушать!

- Я должен радоваться за нее. Но у меня почему-то не получается, Крис, - признался он честно, горестно вздыхая. – Может быть, из-за того, что я бессердечный монстр?
- Нет. Ты просто влюбленный парень. Ну и дурак немного. Но все влюбленные дураки.
- Понимаешь, она столько лет была для меня птенцом, с которого я не спускал глаз, оберегал, не позволял себе выпустить из гнезда, укрывая своим крылом. А теперь она птица, которая навсегда покинула меня, и я больше никогда не услышу ее голос... Мне непросто с этим смириться, но... с этим ничего не сделать. Я не могу изменить того, что со мною произошло. Мне надо это все принять. И я буду стараться. Честно!

Крис разводит руками – флаг в руки!

- И прости, что начал читать тебе морали днем. Это твое право, - Призрак, кажется, изо всех сил старался держать себя в руках. - Я ведь, не могу тебе запретить. Верно?
- Да, это было бы странно. Мы оба не можем ничего друг другу запретить. Мы свободные люди.
- Да, конечно. Прости меня, обещаю, я не буду переходить грани дозволенного. Так, как прошел твой вечер, Кристина? – с некоторым усилием спросил он.
Ага, решил перевести тему. С одной Кристины и Рауля на других. Очень умно, просто таки благоразумие в высшей степени.
- Вполне, - Кристина пристыжено опустила глаза и уставилась на свои фиолетовые носки. – Хорошо, Эрик, спасибо.

Он вздохнул.

На самом деле, вечер был мерзкий.
Ужин с Раулем был пресным – этот его допрос просто не мог не вывести из себя. Она держала себя в руках, как могла, - в конце концов, сама подписалась на это свидание.
Потом он катал ее на машине сначала по центру: упирающиеся своими макушками прямо в облака огромные здания, светящиеся яркой рекламой и начищенными стеклами окон не вызывали у Кристины ничего, кроме скуки и тоски.
Потом привез ее на пристань и очень долго уговаривал прокатиться на яхте. Насилу отбилась. Ха-ха, вот уж от этого увольте. Ясное дело, какие мысли могут бродить в голове у парня, который предлагает на ночь глядя такое. Никуда потом не денешься, окруженная водой. Не вплавь же от него улепетывать.
В конце концов, он привез ее домой, выпендривался, пытаясь блеснуть умом, долго тянул, не открывая двери, целоваться полез (что-то слишком уж много усилий и энергозатрат на такую как она ради банального горизонтального времяпрепровождения)...

- Я рад.
- Да ладно, нечему радоваться особенно, - фыркнула, не сдержав эмоций Крис. – С этим чуваком очень скучно.
Эрик изменился в лице: брови поползли вверх, глаза сделались огромными.
- Правда? – робко поинтересовался он и не сумел скрыть улыбки.
- Правда. Вообще, я благодарна тебе за твою заботу. Но, знаешь что? Тебе надо отвлечься. Может, найти девушку? Нет, я серьезно. Девчонку, с которой ты бы мог попробовать построить отношения, с которой мог проводить время, тесно общаться, ну и... все остальное.

Господи, дура, дубина ты стоеросовая!
Что же ты делаешь?
Опять!
Опять ты творишь что-то не то, о чем потом будешь сожалеть.
У тебя вся жизнь так проходит.
Сделать – пожалеть – сделать – пожалеть.
Ну почему природа наградила женщин таким глупым сердцем?
Там, в машине красавчика ты была уверена, что хочешь сократить расстояние ни между ним и тобою, а, кажется... между тобою и своим новым странным знакомым.
Почему?
Не известно.
Наверное, по той же причине, по которой ты так неосторожно раскрыла ему минувшей ночью все свои секреты и тайны. Раскрыла легко, будто уверенная, что это единственный на всем белом свете человек, кому это можно рассказать, с кем можно об этом поговорить, который выслушает и поймет.
Тебе так долго это хотелось сделать. Но ты не могла. Не могла, почему-то. А здесь смогла.
Как он сказал? Выпустила птицу из клетки? Да, именно так оно и было. Птицу, которую ты томила за решеткой долгие годы...

Так почему же сейчас так хочется оттолкнуть его?
Да, потому что, кто он вообще такой?
Он облако, пустота, которого, возможно, и не существует на самом деле.
Да, его сердце бьется по-настоящему. Но... это сердце занято другой.

Когда учатся, наступая на грабли – не твой случай, Крис!
Дура всегда дура. Как не лечись!
А хуже всего то, что ты понимаешь в момент свершения ошибки, что это ошибка. Но что-то внутри, цепкими пальцами держит тебе, не давая закричать «сто-о-оп!» и остановить эти меха дураков.
Понимаешь, но делаешь.
Вот и сейчас понимаешь, что творишь. Но остановиться уже не можешь. Пути назад нет, двери закрыты.

- Да и поверь, это лучший способ избавиться от твоих комплексов. Ты хочешь от них избавиться, нет? Тебе их навязали, но они должны остаться там, в твоем времени. Посмотри, тебя тут никто не боится. Ни Чет, ни Ноэль, ни Мэг. Лицо, конечно, тоже играет роль, но ни один человек здесь, если он, конечно, не из какой-нибудь глуши, не назовет то, что у тебя на лице, дьявольской отметиной. Эти времена прошли.
- Это непросто - поверить.
- А кто сказал, что будет легко? – Крис скользнула взглядом по книжке, оставленной на кровати. – Что читал на этот раз?
- Учебник по физике.
- Интересное чтиво?
- Весьма! – он широко улыбнулся. – Я теперь знаю, кого ты имела в виду, поминая Эйнштейна.

Подумать только...

- Надо же!
- Правда, не могу понять одного, почему многие изобретения человечества опасны и разрушительны?
- Да, ядерная бомба, например.
- И наибольшая концентрация их в 20-м веке. Это будто рубеж какой-то...
- О, ты еще и философию решил проштудировать?

Но он будто пропустил мимо ушей ее иронию.
Книги на Эрика, как выяснилось, оказывали благотворное влияние. Говоря об узнанном и прочитанном, он сиял, как медный таз, начищенный песком.

- Мне всегда казалось, что мой век наполнен удивительными изобретениями, что это площадка для дальнейших великих открытий и улучшения мира. Я считал, что живу в веке научного прогресса. Но теперь я понимаю, как ошибался. Я и представить не мог, что за ближайшие сто лет человечество совершит такой скачок в науке. Правда вот, не знаю, радоваться ли этому. Многие моменты оставили меня в полном недоумении. Мне показалось, что наряду с великим прогрессом во всем этом есть что-то умерщвляющее...
- Ну, здесь уже ничего не попишешь. В чем-то прошлое было лучше, но в чем-то хуже. Кстати, у тебя не возникло желания вернуться и разработать теорию относительности, оставив с носом старика Альберта?
Он вздрогнул.
- Вернуться? У меня нет обратного пути. Вернее, я его не знаю, это зависит не от меня. Я могу только обо всем этом узнавать.
Кристине показалось, что на долю секунды по его лицу скользнула печаль.
- А еще я нашел у Чета любопытный словарь. – Вновь улыбнулся Эрик и с гордостью задрал нос. – Изучаю... разные слова.
- Молодец! Наконец-то теперь их не надо будет тебе объяснять.

- Эй, Тристан и Изольда, подвиньтесь, - в комнату через них протиснулся Чет. – Я ложусь спать. У меня был насыщенный день. В смысле, вечер. А если хотите ворковать, идите на диван или в комнату Мэг – на кровать, - уточнил он на полном серьезе.
- Нет, это ни к чему, уже поздно, - опомнилась Крис и с какой-то виноватой слабой улыбкой посмотрела на Эрика. – Я тоже пойду спать. Устала. Только, сначала загляну к Ноэлю.

Эрик закрыл за ней дверь, прошел к кровати, сел ссутулившись.
Чет к этому времени уже снял свитер и джинсы, забрался к себе.
- Да, мужик, - подал голос Честер со своего второго этажа. – Не завидую я тебе.
- Почему? – напрягся Эрик.
- С девчонками всегда сложно. А с такими, как Крис, будет вдвойне.
- А кто говорил, что будет легко? – неожиданно повторил только что услышанную фразу Эрик.
- Тоже верно.

Эрик встал, положил локти на матрас Чета.

- Я чудовище.
Чет аж поперхнулся.
- Чудовище – это питбуль миссис Буковски. Однажды он чуть не откусил Дэйву ногу, кстати говоря.
- Знаешь, Чет, если бы я жил пару веков назад, наверное, меня бы заклеймили и предали анафеме за мое лицо...
Парень издал невразумительный свистящий звук.
- Ну и мысли у тебя. Может быть, не знаю. И ты не узнаешь, потому что ты живешь в 21-м веке, а не в 19-м. Я, конечно, понимаю, что 60 процентов парней сожалеют, что они не Бред Питт, но, не всем это дано. Так же, как и иметь Джоли.
- Я не знаю о ком ты говоришь, - покаялся Эрик. – Но, по-моему, ты не совсем меня понимаешь.
- Отлично понимаю. Что бы у тебя в жизни не произошло, тебе мешают твои шрамы, ты считаешь, что ни одна девчонка на тебя не взглянет теперь, когда ты такой. И ты выдумываешь разные истории, примеряя на себя роль Квазимодо из Собора Парижской Богоматери, чтобы хоть как-то облегчить свои страдания. Например, как бы сложно тебе пришлось, живи ты несколько веков назад...
- Собор Парижской Богоматери, - вздохнул Эрик со странной ностальгией.
- Всегда приятно ощутить себя героем романтической истории. Но, главное, не заиграться, Эрик. Иначе ты так всегда и будешь себя чувствовать, как задница, которую не подтерли.
- Боже! – взмолился Эрик. - Ну что за эпитеты у вас такие?
- Так уж устроен человек, Рик, если в его жизни происходит какая-то любовная дрязга, девчонка, там, не ответила взаимностью или нестояк в ответственный момент, когда она тебе, наконец, согласилась дать, мы сразу начинаем мнить себя уродами, уверять, что не заслуживаем лучшей доли, кроме как онанировать на виртуальных красоток в инете... но, тебе нужна такая жизнь? Тебе же не сто лет!
- Как знать, - вдумываясь в слова Чета, проронил смешавшийся Эрик. – Может быть, даже больше.
- Ну, хоть чувство юмора у тебя на подъеме, - хмыкнул Чет, и похлопал своего собеседника по плечу. – Проводить досуг за чтением и рефлексировать, несомненно, чудесно. Но так и задротом недолго стать. Занялся бы ты лучше чем-нибудь другим, полезным для здоровья. Так что ты думаешь о Крис?
- Она... - Эрик задохнулся и враз утерял дар речи. – Потрясающая!
- Ясно, - заключил Честер. – Значит, все куда серьезнее. Втюрился?
Эрик отвернулся. Сложил руки на груди.
- Не знаю.

Он и, правда, не знал.
Да, он любил Кристину. Но, какую?
«Та» Кристина вместе с виконтом ушла в ночь, осталась в далеком 19-м веке, и теперь являлась его законной супругой.
А «эта»...
«Эта» жила своей жизнью много лет, и в ее мире не было Ангела музыки.

Может ли любовь пронестись через столетия?..
Или это вообще уже что-то совсем другое? Их ночные откровения, беседы за завтраком, касания губ... Что это?

Сложно! Господи, до чего же сложно! Он не смог разобраться и справиться с чувствами к одной Кристине. А теперь их две, будто сестры-близнецы.

Та, которая вложила в его ладонь кольцо, ушла навсегда. Их разделили века. Вот так, Кристина, ты осталась там, а он каким-то чудесным образом очутился здесь.
Он никогда не забудет ее. Но, он сделал для нее все, что мог. Он так хотел, чтобы она была счастлива, даже если понадобится для этого разорвать свою жизнь в клочья...

Так почему же он снова каждое утро видит ее глаза, слышит ее голос?
Потому что ему нужно знать, что она есть.
И она есть. Та, которой он тоже был очень нужен.
Эта терпеливая храбрая девочка, так долго ждала своего Ангела.
И он не оставит ее теперь...

- Не надо быть Фрейдом, чтобы понять, что тебе дала отворот-поворот какая-то девчонка, которую ты любил. – Эрик отвлекся от своих тягостных дум и прислушался к Чету. Тот, оказывается, все это время о чем-то вещал со знанием дела. - В смысле, не просто хотел завалить, а любил. И уходя, она кинула тебе фразу про то, какой ты урод. Не в переносном смысле, а в прямом. По крайней мере, ты это воспринял так, потому что твоя самая глубокая рана у тебя на лице. Кто-то страдает из-за размера своего члена, кто-то из-за того, что лицом не вышел. Но у тебя, кажется, все нормально и там, и там. А часть твоего лица, ну...
Чет не договорил. Эрик резко развернулся, нахмурился.
- Что, прости?
Чет яростно взбил подушку.
- Мы живем с тобой в одной комнате. Нет, ты не подумай, что меня интересуют причиндалы других парней, и я специально на них пялюсь, - он передернул плечами. - Мне нравятся исключительно девчонки, и только девчонки, просто это я так... к слову. Но, не кривя душой.
- Господи, Чет, ты же ребенок. Откуда ты все это знаешь, будто прожил больше меня?
Тот что-то прикинул в уме.
- Я перестал быть ребенком лет в десять-одиннадцать. Пришлось. Знаешь, когда я еще жил с мамашей, у нас был сосед. Прикольный мужик. Только вот ногу в Югославии потерял. Ходил на протезе. Во всем остальном, кажется, был вполне нормальным. Только вот его жену это перестало устраивать. Ей не хотелось трахаться с инвалидом, и она смылась, сказав ему на прощание, что он долбанный калека и лучше бы сдох, чем вернулся к ней таким... Бедняга несколько лет после нее ни к одной бабе не мог подойти и гнал от себя прочь тех, кто сам шел к нему. Потому что сразу же перед глазами у него вставала картина – заходят они в спальню, снимают одежду, она видит эту штуку вместо ноги... Ну, а потом все повторяется. Знакомая ситуация?
- Эм-м... - Эрик содрогнулся.
- Спорю, что все очень похоже. Но разве это справедливо, хоронить себя из-за какой-то суки? Если ты проиграл битву, это еще не значит, что ты проиграл войну.
Эрик неожиданно встрепенулся.
- Она не... Не надо так говорить.
- В общем, у тебя просто были неправильные бабы! А ощущение себя – кинутого и обманутого, это как наркотик. Очень быстро привыкаешь к этому внутреннему ощущению неполноценности: ты себя жалеешь, тебя жалеют. И ты лишь говоришь, что ненавидишь жалость, а сам ищешь ее, ищешь. Сначала маленькую дозу, потом побольше, потом еще больше. И все мало. А жалость и любовь несовместимы. Можно либо жалеть, либо любить... а ты уже сам не замечаешь, как хочешь и того, и того, и с каждым днем тебе это необходимо, чтобы выжить...

Эрик вздохнул.

- Ладно, мне завтра в школу! – Чет натянул одеяло, укрывшись чуть ли не с головой. – А ты живи, как знаешь. Только... учти, пока у тебя в башке будет сидеть эта идиотская уверенность в твоей несостоятельности, девчонки у тебя не будет. Тебе нужна Тина? Ты ее хочешь? Тогда надо что-то менять. Иначе ее уведут. Поверь, Эрик, тот, кто увереннее и сильнее. Хочешь, чтобы это произошло?
Эрик подумал долю секунды.
- Н-нет! Наверное.
- Значит, не щелкай клювом, действуй!.. Хотя, хочешь ли ты, и будешь ли действовать – вот в чем вопрос.